Только и разговоров, что о море - Марта Кетро

Амалия внезапно погрустнела, сняла очки в тонкой оправе и принялась протирать их салфеткой. Морщинки в уголках глаз и губ стали заметнее, и Фэй поспешила заполнить неловкую паузу:

– Думаю, ничего такого не произойдёт, я не слишком романтический объект даже для невинного флирта.

Амалия улыбнулась.

– Ты давно не смотрелась в зеркало, Фэй. Хорошеешь на глазах. Расслабляешься, и будто цветок в тебе распускается.

Фэй смутилась и сменила тему, она стала слишком интимной для разговора с коллегой.

Но на уроке была задумчива, с подозрением поглядывала на Тома – не пытается ли он её соблазнить, чтобы обеспечить себе работу на год вперёд? Ничего такого не заметила. Он оставался галантным ровно настолько, насколько требовали церемонные ритуалы танго, не пытался ущипнуть за задницу и вообще не уделял её обильным прелестям особого внимания. В глаза глядел, это да. Так глядел, что Фэй иногда краснела. Но взгляд к делу не пришьёшь, хотя нынче харрасментом считается даже пристальное рассматривание.

Они танцевали тревожное и слишком быстрое «Либертанго», когда Том вдруг остановился и слегка встряхнул её:

– Так, Фэй, это невыносимо!

Она испугалась, но не удивилась. Странно было только то, что он так долго продержался – её неуклюжесть и неповоротливость в самом деле были невыносимы. А Том тем временем продолжал:

– Прекратите бояться! Если вы танцуете, вы не можете ошибиться. Не вспоминайте заученные движения, слушайте музыку и двигайтесь так, как она требует. И так, как вы чувствуете. Что вы чувствуете сейчас?

– Стыд, – неожиданно для себя ответила Фэй.

– Что ж, в этой музыке есть и стыд. Везде, где есть страсть, бывают и смущение, и отчаяние, и печаль. Слушайте мелодию и танцуйте под неё.

– Но я не умею… Мы выучили слишком мало движений, чтобы начать, – пробормотала Фэй, но Том посмотрел на неё с таким изумлением, что она замолчала.

Фэй уже достаточно измучилась, чтобы ему подчиниться. Она прикрыла глаза и попыталась найти в музыке нужное состояние. Не осталось сил держаться и выглядеть хорошо, поэтому она позволила своему телу двигаться так, как оно чувствовало. Возможно, она выглядела уродливо и жалко, но это был её первый настоящий танец.

В среду весы опять обрадовали.

Фэй прислушалась к совету Мэрион и начала делать зарядку утром и вечером. И уддияну бандху погуглила. Эта странная йогическая практика состояла из нескольких дыхательных упражнений и вроде бы обещала, среди прочего, укрепить внутренние органы и уменьшить количество висцерального жира. Фэй относилась к таким вещам скептически, но внимательно прочла руководство и добросовестно тратила полчаса перед едой, чтобы хитрым образом задерживать дыхание и считать до ста восьми, напрягая какие-то неведомые мышцы. Поначалу её хватало секунд на двадцать, потом она задыхалась и начинала сначала. Но постепенно Фэй справлялась всё лучше, и, кажется, живот немного подтягивался… Но не хотелось бы обольщаться впустую, поэтому списала эффект на своё богатое воображение.

А ещё Фэй вспомнила фразу Амалии и внимательно посмотрела на себя в зеркало.

Тщательно подкрашенные золотистые волосы, серые глаза, аккуратный нос, гладкая кожа и чёткая линия губ. Неплохо, если не обращать внимания на то, что ниже подбородка. Она обладала приятным и не слишком полным лицом, которое могло принадлежать более худой женщине. Иногда Фэй представляла, какой красавицей её задумывала природа, но тело всё испортило. В такие моменты она ещё больше его ненавидела, но сейчас почувствовала только грусть и надежду. Пленную принцессу необходимо расколдовать и освободить из темницы. Иона должен вылезти из туши кита. Скульптору придётся вырубить Афродиту из мраморной глыбы. А ей нужно меньше жрать, брать себя за толстую жопу и тащить на танго.

Она нашла страничку Тома в Фейсбуке и долго листала ленту вглубь. Рассматривала фотографии с милонг- и танго-турниров, видеозаписи выступлений.

Он появлялся с разными партнёршами, некоторые из них, очевидно, были его клиентками, немолодыми и неспортивными, другие выглядели профессиональными тангерами. Но каждую он обнимал с одинаковой нежностью и силой.

Фэй провела несколько часов, пытаясь вычислить, с которой из них он фотографировался чаще, с кем танцевал более страстно, чем с прочими. Прошерстила список его друзей, нашла среди них дам, отмеченных на фото. Прочитала поздравления с праздниками, комментарии к постам, проанализировала лайки. Увидела игривые сердечки от Амалии и решила впредь не слишком с ней откровенничать. Зашла на странички самых настойчивых поклонниц, проверила фото, возраст и семейное положение. Затем проделала те же изыскания в его Инстаграм, отметив, что он подписан на десяток фитоняшек, помешанных на собственных задницах и прессах.

Аналитический ум Фэй мог обнаружить связи между всплеском моды на удаление комков Биша и колебаниями цен на акции Теслы, но в случае предполагаемых девушек Тома логика отказывала. Все они были привлекательнее неё, и ни одна из них его не стоила.

Фэй убила на эти исследования целый вечер, чувствуя себя одновременно старой глупой коровой и ревнивой школьницей. Но нет, она не влюблена. Просто любопытно.

Фэй обнаружила, что танго поселилось у неё в голове – как будто радио в машине научилось принимать некую волну, которая теперь пробивается сквозь все прочие каналы. Так и у неё появился постоянный фон, время от времени врывающийся в повседневные мысли. Вдруг посреди прогулки тело начинало вспоминать музыку или во время деловой беседы мимо проносился обрывок мелодии. Тогда её подхватывал ритм, и она с трудом удерживалась, чтобы не сделать пару танцевальных шагов или игривых движений бёдрами, не повернуть голову с поднятым подбородком так, как учил Том.

Чем ближе было очередное занятие, тем сложнее и бессмысленнее становилось бороться с музыкой, и когда Фэй приезжала в клуб и выбиралась из машины – её тело уже танцевало.

Предпоследнее занятие из восьми оплаченных проходило непринуждённо. Фэй уже решила для себя, что продлит абонемент, а Том, казалось, ни о чём таком не беспокоился. Он чуть усложнил задачу, увеличив темп, но внимательно следил за состоянием Фэй. При регистрации ей пришлось внести некоторые медицинские данные, чтобы преподаватель мог рассчитать безопасную физическую нагрузку. В принципе, Фэй подписала отказ от претензий, но мёртвая клиентка не украсила бы репутацию клуба.

В её анкете Том вычитал ещё кое-что.

Урок уже близился к концу, и Том включил последнюю композицию. Фэй вздрогнула – зазвучала та самая «мейделе», с которой началась их история. Том осторожно повёл, склонился к её уху и сказал: