Цветок папоротника - Елизавета Соболянская

– Что же мне делать? – Ника почувствовала, что уплывает последняя надежда, и просто осела на пол, заливаясь слезами, рассказывая этой незнакомой женщине, какая нужда привела ее к ней в логово. Монастырь показался баронессе цветочками по сравнению с тем, что сестре предстоит выдержать те же семь лет жестокости и надругательств, прежде чем ее так же выкинут вон.

Ведьма дала ей пореветь, потом подсунула кружку, пахнущую медом и валерьяной, а когда всхлипывания затихли, буднично посоветовала:

– От другого роди.

Вероника встрепенулась, собираясь возмутиться предложением, потом просто закрыла глаза и устало протянула:

– Не могу.

– С чего это? – удивилась ведьма, – ты вроде леди здоровая, да и я помогу, чем смогу.

– Муж узнает, что с другим была – убьет, – горько усмехнулась молодая женщина. – Ревнив он, и каждая собака ему докладывает, где я была и что делала.

– Вот оно как, – озадачилась ведьма, – а муж сам не может и в монастырь гонит?

Вероника только кивала.

– А король что говорит?

– Король? – изумилась женщина, – да какое дело королю до жены барона?

– Королю до всего дело есть. Ты вот что, молодка, напиши-ка сама Его Величеству, и потребуй развод с возвращением приданого.

– Да как я напишу, – отмахнулась Вероника, – писать то я умею, да ведь гонцы все мужу служат, сразу донесут!

– А ты тут пиши, да перстнем своим запечатай, а я уж найду гонца! – ведьма решительно подтолкнула баронессу к столу, вынула из шкафчика перо, чернильницу и лист неплохо бумаги. Молодая женщина села, и как сумела, изложила свою версию событий, добавив просьбу о возвращении приданого и освобождении сестры от опеки барона. Потом накапала сургуча из вовремя подсунутой палочки, приложила свое баронское кольцо и устало откинулась на спинку стула, чувствуя, что силы совсем покинули ее.

Ведьма покачала головой, да и увела баронессу в закуток для больных – уложила на постель, стянула сапожки, напоила медовой сытой и заявила:

– Спи до утра, нечего ночью по лесу шастать, а утром придет кто-нибудь и проводит тебя до замка.

– Барон, узнает! – встрепенулась женщина.

– И так узнает, – отмахнулась ведьма, – и не скажет ничего, сам поди о наследнике мечтает.

Вероника признала ее правоту и медленно закрыла глаза, погружаясь в сон. Она не видела, как ведьма убрала со стола письменный прибор и запечатанный лист. Как прошлась по горнице, с сомнением поглядывая на закуток, а потом не выдержала – остановилась, вынула из мешочка на поясе несколько неровных кубиков и кинула их прямо на стол. Склонилась, читая гадательные знаки, задумчиво усмехнулась, сгребла их в кулак и снова спрятала в мешок.

– Ну, старая, ты еще не разучилась читать по глазам! Помоги этой девочке, и поможешь всем! – пробормотала ведьма, а после ушла за полог и зашуршала там, готовясь ко сну.

Утром в избушку ведьмы робко постучали:

– Ваша милость, тут с вами поговорить хотят, – пропищал детский голосок.

Шлепая войлочными туфлями, ведьма подошла к двери, выглянула и шикнула на баронессу:

– Сиди за шторкой, не выходи. Я потолкую с людьми, а потом Дор тебя до замка проводит.

Вероника послушно забилась под одеяло, и даже вздохнуть лишний раз опасалась – если ее увидят в избушке ведьмы, поползут слухи и тогда уж муж отправит ее в монастырь быстрее, чем письмо дойдет до Его Величества.

Накинув на голову платок, ведьма распахнула дверь и скрипучим голосом произнесла:

– И кого это ко мне дорога привела?

Судя по звуку шагов, в дом вошли несколько человек. Баронесса прислушалась – один ступал тяжело, но мягко. Он остановился рядом с тонкой занавеской, и сквозь редкую ткань до женщины донесся знакомый запах – лошадь, оружейное масло, железо. Воин?

Второй ступал легче, быстрее и дробнее. Явно меньшего роста, и ткань его одежды шелестит иначе. Женщина? Нет, голос мужской.

Третий шлепал по половицам босыми ногами, и его ведьма быстро услала:

– Дор, ступай в сарай! Там крольчиха окотилась, водички ей дай, да присмотри, у меня для тебя дело найдется попозже.

Мальчишка убежал, стуча босыми пятками, а женщина заговорила снова:

– Вижу, что в дом мой пожаловали не простые воины. Чего вам угодно, милорды?

– Мы искали дорогу к местной ведьме, – густым баритоном ответил один.

– Нам сказали, что нет в этих краях женщины, мудрее тебя, – с намеком на лесть более звонко добавил второй.

– Что ж, готова поделиться мудростью, – с легкой усмешкой сказала женщина, – присаживайтесь, гости дорогие, перекусите, чем боги послали.

Судя по звукам, мужчины сели, но разместились так, чтобы правая рука оставалась свободной, и мебель не задержала удара. Ведьма выставила из печи теплый травяной отвар и постные щи, расхваливая свою стряпню. Гости не отказались от теплого чая и супа, а баронесса, притаившись, как мышка слушала все, что происходило в доме, и удивлялась – как эта женщина не боится оставаться наедине с двумя мужчинами?

Утолив голод и выполнив закон гостеприимства, хозяйка перешла к делу:

– Так, гости дорогие, как же мне вас называть?

– Я Коркодейл, – буркнул баритон.

– Я Лайн, – эхом отозвался более высокий голос.

– Я Эмма, – представилась ведьма. – Так вы пришли ко мне вылечить свою глухоту? – спросила она.

– Нет! То есть… Неужели вы сможете что-то сделать? – неожиданно севшим голосом спросил тот, что был помоложе.

– Смотреть надо, – веско ответила Эмма, – могу помочь, а могу и хуже сделать!

– Мы вообще по другому вопросу, – помолчав, сказал Коркодейл, – король нам землю выделил в здешней марке. Нам бы совет, куда лезть не стоит, на что внимание обратить.

– Совет дам, да примите ли? И совет мой не бесплатный! – довольно нахально заявила ведьма.

Мужчины напряглись, помолчали, потом тот, что говорил баритоном сказал:

– Мы заплатим.

– Я денег не беру, – открестилась ведьма.

– Заплатим, чем скажешь, Эмма.

– С каждого по желанию, – довольным тоном объявила женщина. И тут же пояснила: когда скажу, пойдете туда, куда скажу и сделаете, что скажу. Обещаю – ничего противозаконного или смертельно опасного.