Шаги по воде - Инна Бачинская

«Ксенья», – называет меня Сэм Вайт, купивший три квартиры на первом этаже в центре города под «ковбойский ресторан» с антуражем американского Дикого Запада – всякими штучками по стенам вроде пастушеских лассо, индейских томагавков, расшитых бисером рубах из кожи оленя, мокасин и рогов бизонов. Я абсолютно уверена, что вся эта сверкающая позолотой и лаком «бижутерия» изготовлена из пластика на китайской фабрике сувениров. Тут же будут подаваться громадные американские стейки, жареная картошка, салаты из «tossed salad», что переводится как «рваный салат». И двадцать-тридцать сортов пива в придачу. И непременно «draft beer» – бочковое – для тех, кто понимает. «У вас совсем не подают салат, – жалуется Сэм. – А на фермерском рынке только один-два сорта. А у нас в любом супермаркете не меньше десяти».

Сэму сорок пять лет, и уже наметилась круглая плешь на макушке, но он простодушен, естественно, деликатен и умеет считать деньги – качества, казалось бы, взаимоисключающие. В нашем городе у него проблемы не только с салатом, но Сэм о них молчит. Сейчас он занят переоборудованием купленных квартир под ресторан. С ним работает его приятель-архитектор с авантюрной жилкой, недавно приехавший из Америки. К моему удивлению, Сэм почти не жалуется на шаромыжников из строительной компании, делающей ремонт. «Наши такие же, – заметил он как-то вскользь. – Разрушив стены, они просто бросают клиента, зная, что тот никуда не денется. Правда, у нас можно подать в суд, а у вас – себе дороже! » Один раз, всего лишь один раз, он упомянул чиновников, чьи подписи необходимы для открытия бизнеса, назвав их «crooks» – «жуликами». По словам Сэма, любимое американское приветствие: «Увидимся в суде». Так он шутит.

Я – деловая женщина, сделавшая себя сама. Деловая женщина, а не «бизнесвумен» – слово, рождающее у меня бурное неприятие. Так и вижу мысленным взором крупную пегую корову по имени Бизнесвумен, с выражением тупой непоколебимости на морде шагающую размеренно и неторопливо, и здоровенное вымя маятником мотается из стороны в сторону. Для меня любое слово имеет скрытый смысл, часто ничего общего не имеющий с общепринятым значением. Слово «стол», например, рождает даже звук – легкий шелест, а слово «комната» – картинку: кубик, медленно плывущий в пространстве. «Дерево» – каменный столб. «Человек» – клубок черных ниток. И так далее, до бесконечности. Так играет мой интеллект и «взбрыкивает» воображение. Иногда это забавно, иногда мешает жить.

У меня диплом Международной академии менеджмента и права, скороспелого «joint venture» – совместного предприятия начала девяностых, экзотического союза родного отечества и Мальты. Голубоватый лист толстого ватмана размером сорок на тридцать сантиметров в строгой рамке красного дерева украшает стену моего кабинета. Нечеловечески красивым каллиграфическим почерком с завитушками, черной тушью на трех языках – латыни, английском и родном – диплом удостоверяет, что я, Ксения В. Холодова, являюсь магистром в области социальных наук, международного права и информатики. Вверху красочный герб – мальтийский лев с добродушной мордой, внизу – зубчатая золотая печать размером с полтинник на витом красно-белом шнуре. Декоративно до неприличия, но вполне гламурно. В духе уважения или даже преклонения перед традициями, что особенно заметно в дате основания, присутствующей на вывеске любой зеленной лавки, винного магазинчика или ресторана на Мальте, да и во многих других странах. Дата – это стабильность, основательность и серьезность намерений. Знак качества и признание.

Юридическая фирма, где я два лета подряд проходила практику, называлась «Бьяготти, Скимпа и сын» и была основана в 1882 году первым господином Бьяготти. Последний господин Бьяготти, продавший дело своему помощнику господину Скимпе, пребывал на заслуженном отдыхе. Жил в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая. Заходил иногда проведать коллег. Это был подвижный, несмотря на свои за восемьдесят, человек, небольшой, изящный, в сшитых на заказ костюмах и башмаках. Этим он отличался от нового владельца Умберто Скимпы, который одевался в первом попавшемся магазине готового платья и в какой-то степени так и остался подростком из бедной многодетной семьи, получившим работу курьера в фирме сорок лет тому назад.

Как-то во время обеда в ресторане господин Бьяготти словно случайно положил свою смуглую, все еще красивую руку на мою. Тщательно отделанные ногти его были покрыты лаком. В темно-карих глазах прыгали черти, и смотрел он прямо мне в глаза, чуть насмешливо и восхищенно. Господин Бьяготти остался для меня образцом того, что называется настоящим мужчиной, даже в свои годы, – умным, сильным, снисходительным. Он был из изрядно поредевшей породы купцов, воинов и рыцарей в одной особе, солью земли, тех, кто всегда платит по счету и не скупится. Когда он смотрел на меня, я вспоминала, что я не только деловая женщина. У него были молодые подружки, по одной на каждый день недели, кроме воскресенья, которое считалось днем Бога, – какие-нибудь продавщицы из парфюмерного или ювелирного отделов шикарного магазина со сверкающими витринами. В пятницу господин Бьяготти посещал игорные заведения Монако, проводя ночь за карточным столом.

Тогда, в ресторане, я убрала руку – тихонько вытащила ее из-под его горячих пальцев, покраснев при этом, как последняя девственница. Он усмехнулся понимающе и сказал, что теперь он вряд ли представляет опасность для молодых дам. Разве что за руку подержится. Но тем не менее спасибо…

Я потом долго думала, пытаясь понять, почему убрала руку – то ли не хотела, чтобы меня приняли за одну из его подружек, то ли смутилась, решив, что за этим последует попытка сократить дистанцию, то ли мне просто показался неприличным жест господина Бьяготти. Если честно, жест этот не был мне неприятен. Что же тогда? Не знаю. Наверное, инстинкт вечной девственницы, трусливо убегающей от мужчин…

Господин Бьяготти научил меня самой жесткой дисциплине при кажущейся расслабленности. Безупречный костюм, безупречная косметика, приветливая улыбка и всегда дистанция – будь то начальник или клиент. Дистанция или знание своего места – искусство, требующее постоянной работы мысли и чувства собственного достоинства. Одним словом, уважайте себя, и окружающие последуют вашему примеру.

Чтобы окончить академию, я продала квартиру в центре города. Нашу с бабушкой квартиру. Упаковывая в ящики небогатый скарб, я с трудом удерживала слезы. Семь бесконечных лет я провела в ссылке у черта на куличках, в частном секторе Посадовка, известном больше под красноречивым названием «Паскудовка». Все это уже в прошлом. Сейчас у меня трехкомнатная квартира в элитном районе города с видом на парк. В десять утра по воскресеньям в парке включают фонтаны, и я с чувством радости слышу, как начинают взмывать в небо и шумно падать вниз тугие струи воды. Я – деловая женщина, сделавшая себя сама. Впрочем, это я, кажется, уже говорила…