Разгадка - Калья Рид

– Вы думаете, они говорят именно об этом?

– Я это точно знаю, – с апломбом заявила я.

– Но вы не такая, как они?

Макс шагнул чуть ближе. О, этот его запах! Что это, одеколон, гель для душа или его собственный аромат, Eau de Max? Не знаю, не могу сказать. В любом случае меня так и подмывало уткнуться носом в его шею.

Я моргнула, отгоняя от себя этот образ, и задумалась над его вопросом. Но так и не придумала внятный ответ. Макс стоял ко мне так близко, что я могла видеть все. Его густые черные ресницы, коричневые крапинки его радужки, крошечный шрамик под правым глазом.

Мне хотелось и дальше смотреть на него, находя черточки, которые большинство людей ни за что не заметят. Но он, подняв брови, стоял передо мной и ожидал услышать мой ответ.

Я поднесла бокал к губам и сделала глоток. Мне хотелось придать себе храбрости. Его взгляд скользил по моему подбородку, по изгибу шеи, словно его зачаровало то, что он видел.

Шампанского в бокале больше не осталось. Я посмотрела на свой пустой бокал.

– Не считая моего сомнительного пристрастия к алкоголю, нет, я не такая, как они.

Я закатила глаза и обратилась к небесам с мольбой, чтобы он счел мои слова остроумными. Но он лишь задумчиво смотрел на меня. Со смесью желания и опасения. Я бы не стала его винить за это. Сколько раз в жизни вы испытывали такое неодолимое притяжение?

Я моргнула, и белые фонарики над нами расплылись и стали желтыми. Разговоры вокруг стихли. Нас словно отгородил занавес. Мы находились в собственном мире, где, кроме нас, не было никого.

Его взгляд медленно скользил по моему телу. Я оделась для сегодняшней вечеринки достаточно консервативно, но Макс быстро раздевал меня глазами, отчего мне казалось, будто моего бледно-розового платья с короткими рукавами просто не существовало. Кровь ударила мне в голову.

Протянув руку, я схватилась за ближайший стул.

А потом кто-то нарочито громко кашлянул поблизости, и мы поняли: Патрик все еще стоит рядом с нами.

Все звуки, которые раньше едва слышались, вновь зазвучали на полную громкость. Вокруг меня плыла волна голосов. Играла музыка. В толпе гостей сновали официанты. Кто-то налетел на меня.

Наш момент закончился.

– Я должен вернуться к гостям, – медленно произнес он.

– Да, пожалуй.

Он остался стоять. Я тоже.

Наконец он сделал шаг назад.

– Скоро увидимся.

И ушел.

Спустя пару минут я нашла Лану. Она стояла рядом с баром и выглядела озабоченной. Стоило ей увидеть меня, как лицо ее просветлело.

– Вот и ты, – сказала она со вздохом облегчения.

– Я видела его.

Лана нахмурилась.

– Кого?

– Хозяина вечеринки. Макса.

– Неужели?

Я кивнула. Мое сердце колотилось все так же бешено. Голова шла кругом.

– И что ты думаешь о нем? – спросила она.

– Он нечто, – пробормотала я.

Макс стоял достаточно близко – совершенно не подозревая, что я пялюсь на него, – и разговаривал с кем-то из гостей. Я воспользовалась ситуацией и подтолкнула Лану локтем в бок.

– Вот он, – сказала я, указывая на Макса.

Лана посмотрела в его сторону, моргнула, а затем снова посмотрела на меня. Подозреваю, что мои глаза выдали меня с головой. Улыбка Ланы моментально померкла.

– А как же Лахлан? – спросила она.

Я напряглась. Эйфория, владевшая мной всего несколько секунд назад, испарилась в мгновение ока. Ощущение возникло такое, будто мне заложило уши и я лишилась слуха.

– А что Лахлан? – ответила я вопросом на вопрос.

Лана была моей лучшей подругой. Она знала обо мне все, что только можно, и знала, насколько сильны мои чувства к Лахлану.

– Зачем ты его вспомнила? – Я не дала ей возможности ответить. – Его здесь нет, – твердо сказала я. – Так что давай не будем о нем.

Лана внимательно посмотрела на меня и кивнула.

– Ладно, не будем.

Она не стала допытываться, что произошло между Максом и мной. Но спроси она, то поняла бы мою реакцию. Она бы увидела мой страх. Ни один парень не вызывал его во мне, кроме Лахлана Холстеда.

Я старалась задвинуть мысли о Лахлане в самые дальние уголки памяти и очень надеялась, что мне хватит сил это делать, пока я не уйду с вечеринки.

План состоял в том, чтобы побыть здесь минут пятнадцать, но я не могла просто выйти из шатра и уйти. И мы остались. Мы поговорили с ее родителями. Я наклеила на лицо улыбку. Станцевала под одну песню. И всякий раз, когда Макс был рядом, мое тело оживало, кровь ревела в ушах, а сердце танцевало в груди.

Вечер подходил к концу. Большинство гостей были слегка навеселе. В том числе и я. Но что стало тому причиной – Макс или шампанское? Не знаю. Не могу сказать.

Макс вышел на сцену, где сидели музыканты, и, посмотрев на толпу, постучал по бокалу. Разговоры разом стихли. Головы всех гостей повернулась к нему.

Он поднял свой бокал. Все сделали то же самое. Все, кроме меня. Я прижала бокал к груди.

– Я хотел бы поблагодарить всех вас за то, что вы пришли…

Что он сказал после этого? Не помню. Я наблюдала за окружающими. Казалось, все они попали под его чары.

Макс как магнитом притягивал к себе людей своей теплой улыбкой, своим обаянием. Он знал, что в этом заключалась его сила, и использовал ее в своих интересах.

Я покрутила в руке бокал, наблюдая за Максом. Интересно, сколько сил ему стоило так быстро проникнуть в этот тесный, замкнутый круг?

– Я надеюсь увидеть вас всех очень скоро.

Он перехватил мой взгляд, и меня словно ударило током. Мне инстинктивно захотелось отпрянуть в сторону, попятиться назад – как поступает дикое животное, столкнувшись с опасностью.

Но он отвел глаза и улыбнулся толпе.