Хаос времён года - Эль Косимано

Я сжимаю змею, перекрывая ей воздух, вспоминая, как Лайон держал посох, когда по нему пробегала молния. Как Майкл корчился и сопротивлялся. Помню я и ослепительную вспышку света, когда магия перешла от одного к другому и Майкл умер.

Участок кожи, соприкасающийся с пастью змеи, начинает светиться, магия распространяется по руке. Ее раскаленные добела потоки лучатся, точно стрелы молний, у меня под кожей. Как раз в тот момент, когда я больше не могу сдерживать рвущийся наружу крик, змея обмякает.

И, убрав клыки, с тяжелым глухим стуком падает на пол.

Я вздрагиваю, смаргивая слезы, когда змея рассыпается кучкой пепла. Тяжело дыша, опускаюсь на колени, пытаясь сосредоточиться на двух маленьких проколах, которые она оставила на моей руке. Собственные глаза кажутся странными, слишком чувствительными к свету. Как будто пытаются увидеть всю комнату сразу.

Я бросаюсь к торшеру и, подтянув к себе его основание, стараюсь рассмотреть свое отражение в поверхности лампы, но вместо него вижу Лайона. Точнее, проекцию своего лица в его глазах. Созерцаю себя, держащего его посох. Я моргаю. И снова моргаю. С латунной поверхности на меня глядят два глаза со множеством граней, как у алмаза.

* * *

К тому времени, как я поворачиваюсь, чтобы выйти из кабинета, задушенный мной Страж уже превратился в бесформенную кучку пепла на ковре. Я держу голову опущенной, руки пассивно висящими в наручниках, а рукава низко натянутыми, чтобы скрыть укус. Челка падает на глаза, когда я возвращаюсь в Центр Управления, перемещаясь по коридорам по памяти.

Стоит мне снова встать в строй, как Страж хватает меня за плечо.

– Где тебя черти носили? – бормочет он, подталкивая к остальным.

– А ты разве не знаешь?

Пот у него кислый, глазки бегают, не глядя, однако, мне в лицо. Он боится… боится, что на него возложат ответственность за мое исчезновение. Я борюсь с искушением поднять голову и встретиться с ним взглядом, любопытствуя, сумею ли рассмотреть отражение его судьбы.

– Считай, что тебе повезло. Ты следующий, – говорит он, подталкивая меня вперед.

Кай в коридоре уже нет, значит, она внутри.

Я напрягаюсь, когда из-за двери доносится резкий, внезапный визг, за которым следует завывание, но не поднимаю головы. Я должен был вернуться вовремя и пойти прежде нее. Я не предусмотрел этого момента, не увидел его в отражении в лампе, торопясь вернуться сюда. Каждый новый крик пронзает меня точно ножом. «Это испытание, – напоминаю я себе. – Которое она уже прошла». Еще не поздно все исправить.

Две мучительные минуты спустя вопли Кай стихают, и двери распахиваются.

Я знаю, что ждет меня внутри, так как уже видел в отражении в лампе занимаемые Стражами позиции. Пятеро их них рассредоточены по комнате – это команда личной охраны Лайона. Плюс парень, который сопровождает меня. Еще трое в коридоре, сторожат четырех оставшихся членов Стражи Майкла… тех, у кого пока не отняли магию.

Под тиканье настенных часов за спиной мы идем по центральному проходу между деревянными скамьями. С возвышения, на котором находится Гея, раздается карканье вороны. На столе позади Геи – зверинец с кучей клеток, от которых несет птичьим пометом с примесью магии. Девять Стражей, уже лишенных силы, понуро сидят на передней скамье, распространяя вокруг себя запах кислого пота. Кай примостилась в конце ряда, ближе всех к центральному проходу. Она обхватывает себя руками, чтобы унять сотрясающую ее дрожь, а Страж Лайона проводит меня мимо нее в переднюю части комнаты. Воздух сгущается, когда она, подняв голову и прищурившись, смотрит на меня, безмолвно обвиняя в предательстве, однако я не могу позволить себе отвлекаться. Быстро окинув взглядом остальных бывших Стражей, отмечаю, что ни на одном из них больше нет наручников.

Когда мы подходим к возвышению, мой сопровождающий заставляет меня остановиться. Лайон стоит на небольшой платформе надо мной. Я не отрываю взгляда от полированного основания посоха, в котором вижу отражение своих сияющих глаз как мрачное предвестье грядущего. Между нами свисают концы черного бархатного пояса.

– Дуглас, – обращается ко мне Лайон, когда Страж снимает с меня кандалы. – Еще есть время сделать правильный выбор. – Ворона кричит, хлопая крыльями по прутьям своей клетки, и Гея поворачивается, отвлеченная этой внезапной вспышкой.

– Ты не оставил мне выбора. – Мой пульс учащается, когда я поднимаю глаза, встречаюсь взглядом с Лайоном и вижу в его зрачках то, что мне надлежит сделать.

– Я надеялся, что до этого не дойдет, – шепчет он.

На моих губах появляется улыбка, когда Лайон поднимает свой посох. Стоящий рядом Страж искоса смотрит на меня и ощутимо напрягается, увидев мои глаза. Он тянется к моим запястьям и зовет других Стражей, выкрикивая предупреждение, но я быстро выбрасываю вперед руку и хватаю его за горло. Он падает, и комната взрывается грохотом сапог. Стражи бегут к возвышению. Не ко мне – к Гее.

Она резко оборачивается на шум, опрокинув ряд клеток, а Стражи тем временем выстраиваются в защитную линию перед ней. Она встречается со мной взглядом поверх их голов и бросается было вперед, но Стражи удерживают ее.

– Нет! Даниэль, назад! – Ее волосы начинают потрескивать от статического электричества, а вороны и насекомые вылетают из своих вольеров беспорядочной черной тучей.

Я вскакиваю на помост и отклоняюсь, когда Лайон замахивается посохом, целясь косой мне в грудь. Я десятилетиями оттачивал навыки ближнего боя, сражался в любых условиях, против любого Времени года и с использованием любого вида оружия, но это… Мои конечности реагируют с точностью и скоростью, каких у меня никогда прежде не было, уворачиваясь от следующего выпада Лайона, уже предугаданного мозгом. Стазисная слабость исчезла без следа. Все формы и виды движения, даже на периферийном зрении, четко сфокусированы. Кандалы меня больше не держат. Комната, мое тело, моя судьба… Такое чувство, что я наконец-то могу ими управлять.

Я брыкаюсь, ударяя Лайона ногой в живот между взмахами косы, и он падает на помост с такой силой, что деревянная платформа трескается. Посох скользит по полу, и я с невиданной доселе скоростью кидаюсь за ним и схватываю. Перекатившись на спину, я переворачиваю посох косой от себя и поднимаю заостренное основание на манер копья. Лайон бросается ко мне слишком быстро, чтобы остановить то, что должно произойти.