Ангел на каникулах - Татьяна Луганцева

– Ну кто бы сомневался… – покачал головой следователь. – Так вот, надо разговорить оставшегося в живых киллера, узнать, кто заказчик. На это нужно время. А тебе пока грозит смертельная опасность.

– Мне? – распахнула глаза Яна.

– Один раз тебя уже попытались убить. Кто им помешает повторить попытку? – спросил Виталий Николаевич.

– Хорошо, что я отправила сына и Агриппину Павловну отдыхать.

– Пора и о себе подумать. Поехали! – Виталий Николаевич хлопнул широким ладонями по коленям, и Яна обратила внимание на его плохо отглаженные брюки.

Глава 6

– Это что за заведение за колючей проволокой? Психушка, что ли? – Яна крутила головой во все стороны.

– Вот-вот. А в психушке у тебя нет знакомых лечащих врачей? Сейчас бы пригодились, – покосился на нее Виталий Николаевич. – Это ведомственная больница для сотрудников. Охраняемая. Подожди меня, я ненадолго отлучусь.

Вернулся Виталий Николаевич чернее тучи.

– Что? Умер твой Мартин? – ахнула Яна.

– Типун тебе на язык! Уперся как баран, и всё. Травма зафиксирована, кто ее нанес, записано, а Мартин обладает особым статусом неприкосновенности. Посадить он тебя хочет лет на пять. Чтобы сбить спесь и чтобы другим неповадно было.

Яна внимательно его выслушала.

– Виталий, ты серьезно? Пять лет за один удар по этой кудрявой башке?

– Средний ущерб здоровью. А потом, если честно, ты и убить его могла. Повезло еще.

– А если я попрошу прощения? – спросила Яна.

– Попробуй, конечно. Я просил по-дружески, но все зря, – расстроенно произнес Виталий Николаевич. – И вообще, Мартин сказал, что не тебя надо спасать, а от тебя. Он в палате номер восемь.

Яна сделала несколько неуверенных шагов по больничному линолеуму и робко постучала в дверь восьмой палаты.

– Если симпатичная медсестричка, то заходи! – раздался знакомый наглый голос.

Яна вошла в палату и в нерешительности остановилась у порога. Мартин уставился на нее.

– А-а, это ты. Точь-в-точь костлявая смерть. Не хватает только косы.

У Яны мгновенно пропало желание извиняться.

– Что-то ты не похож на смертельно больного, – хмуро посмотрела она на мужчину.

Мартин в модных рваных джинсах и клетчатой рубашке сидел на подоконнике, мощной фигурой загораживая фактически всё окно, и курил в форточку. В одну руку была воткнута капельница.

– Дверь плотнее закрой, – скомандовал он. – Что мнёшься, как ходоки у Ленина? Зачем пришла?

– Чтобы ты забрал заявление о нанесении тебе мной тяжких, тяжелых или, там, среднетяжелых… – замямлила Яна, отмечая, какой у Мартина ироничный взгляд. А морщинки в уголках глаз выдавали то, что этот человек часто улыбался.

– С чего это мне его забирать? – усмехнулся он. – Чтобы ты еще кого-нибудь прибила? Хорошо еще, моя голова крепкая. Между прочим, три шва.

– Извини. У меня ребенок.

– Отец-то есть у ребенка? – совершенно серьезно спросил Мартин.

– Есть.

– Вместе живете?

– Мы в разводе.

– Почему-то я не удивлен. Ну, так и что? Ребенок поживет с отцом, пока ты посидишь, подумаешь о жизни, – улыбнулся он.

– Как ты так можешь! – ахнула Яна, не понимая, чему тут можно улыбаться. – Я же извинилась. Могу компенсацию предложить. Небольшую, правда, но могу.

– Попросишь у бывшего мужа? – спросил Мартин.

– Я сама зарабатываю! – вспыхнула Яна.

– Позволь узнать. Модельный бизнес?

– Стоматология, – ответила Цветкова. – Я врач-стоматолог. Могу полечить тебя совершенно бесплатно у себя в клинике, – предложила она, делая еще один шаг к примирению.

– Зубы ты мне не выбила, слава богу, – и Мартин сверкнул белозубой улыбкой. – У меня с ними все в порядке. Тебе бы, Яна, травматологом работать. Проломила голову – зашила, сломала ногу – наложила гипс.

– Я разберусь, чем мне заниматься, если не буду в тюрьме шить одежду.

– А ты умеешь шить? – спросил Мартин.

– Нет, – повесила голову Яна.

– Так вот и научишься! – рассмеялся он. – Ладно. Значит, в тюрьму ты не хочешь?

– Нет, – честно ответила Цветкова.

– Три шва! – напомнил ей Мартин и внимательно посмотрел на нее. – Ну-ка, покрутись!

– Зачем?

– Покрутись! Посмотреть на тебя хочу.

Яна неуклюже покружилась, путаясь в бахилах, натянутых на шпильки.

– Ладно, сойдет! Если хочешь, чтобы я забрал заявление, то выполнишь три моих желания, как золотая рыбка.

– Не жирно будет? – спросила Яна.

– А три шва? По желанию на шов, – напомнил Мартин.

Выбросив окурок в форточку, он подошел к Яне. Цветкова снова почувствовала дискомфорт, глядя на мужчину снизу вверх.

– У тебя рост два метра, что ли? – поежилась она.

– Метр девяносто, – ответил Мартин, пожирая ее глазами.

– И что за желания? – Казалось, Яна съежилась в размерах.

– Первое. Мы уезжаем в Питер, и я представляю тебя своей маме как невесту.

– А вот с этого места поподробнее, – Цветкова сделала шаг назад.

– Живу я в Питере, понимаешь? В Москве бываю редко, по делам. Личная жизнь для меня тема закрытая, а вот моей мамуле очень больно умирать, оставляя сына одного. Конечно, женщины у меня есть, но это мимолетные увлечения, без глубокой привязанности и длительных отношений, но маме я сказал, что у меня есть постоянная женщина, что живет она в другом городе – в Москве. А когда я пропадаю в командировках или, бывает, загуляю с друзьями, говорю, что был в Москве у своей любимой. Это очень удобно. Но в последнее время мамуля стала проявлять настойчивость, чтобы я все-таки познакомил ее со своей женщиной. А то она боится умереть, так и не увидев мою избранницу.

– А тебе не кажется, что выбор не совсем удачный? Мама может расстроиться.

– А что, лучше девку из борделя привести? Мамуля умнейшая женщина, она сразу же поймет, кто есть кто. А потом, у меня на данный момент нет ни одной женщины, которая была бы мне так должна, как ты. Попалась, птичка? Но будь спокойна. Ты не в моем вкусе, поэтому я не буду покушаться на твою честь.