Разведка. «Иван» наоборот - Сергей Брилёв

Именно в Подмосковье располагает спецшколу Коминтерна, которая потом оказалась в Кушнаренкове, и башкортостанский исследователь Виталий Полосин. Тем самым он явно допускает, что школа в Кушнаренкове не создавалась с нуля в октябре 1941 г. , а была туда эвакуирована [71 - Полосин //].

Основа основ

Утро в Кушнаренкове начиналось с того, что руководители групп рапортовали «коротко, почти по-военному, о наличном составе», а все стояли «как по команде “смирно”» [72 - Леонгард В. ]. Леонгард отмечал: «Для меня все это было ново […] От партийной школы я этого уж никак не ожидал. […] Мы должны были в кратчайший срок изучить […] обращение с ручными гранатами и миномётами и с предельной быстротой разбирать и собирать револьверы, винтовки, лёгкие и тяжёлые пулемёты. […] Для подготовки к будущей нелегальной работе нас обучали обращению с ручным огнестрельным оружием, со взрывчатыми веществами и ручными гранатами и преподавали “технику конспирации”, чтобы мы могли возможно дольше осуществлять свою подрывную деятельность в тылу врага и не быть раскрытыми» [73 - Вольф М. Игра на чужом поле. 30 лет во главе разведки. ].

Ещё курсантов обучали радиоделу и радиопропаганде, организации партизанского движения и разведывательно-диверсионным навыкам [74 - Марданов. С. 21. ], а из экзотики, как нам рассказали в музее Кушнаренкова, в программе было даже восточное единоборство джиу-джитсу [75 - Брилев С. Удивительное открытие о Коминтерне. ]. Чехословацкий коммунист вспоминает: «Коллектив мужчин и женщин со всех оккупированных европейских земель нас принял и мы стали частью организованной партийной ткани. […] Так как мы поступили в школу с середины учебного года, мы должны были усвоить материал и за первую половину. […] Надо было учиться, бегать, упражняться, стрелять, боксировать а также танцевать. На танцах играл особый джазовый оркестр».

К танцам вернёмся чуть позже, а пока добавим еще несколько штрихов – об идеологии. Слепое следование ей не раз и не два подводило довоенный СССР (вспомним хотя бы отказ от коалиции коммунистов и социал-демократов, приведший к формально демократическому назначению Гитлера канцлером Германии, обернувшемуся его воцарением в диктаторах). Реалии войны многое изменили.

В Кушнаренкове был вольнодумный, по советским меркам, взгляд на догмы, которые ещё вчера казались незыблемыми и неприкасаемыми. М. Вольф вспоминал: «Мы узнали от компетентных лиц нам дотоле неизвестное из переменчивой истории рабочего движения и Коминтерна. Анализ, сделанный VII конгрессом Коминтерна, причин прихода к власти Гитлера и собственных ошибок коммунистов дали нам на будущее много поучительного и запоминающегося. Мы были убеждены, что по окончании господства нацистов на повестку дня встанет вопрос строительства антифашистско-демократического порядка на очень широкой политической основе и уж никак не строительства социализма. Действительно, шаги, предпринятые непосредственно после гибели гитлеровской империи: образование многих партий, стремление к объединению с социал-демократами, демократическая земельная реформа – первоначально соответствовали этим представлениям» [76 - Вольф М. Друзья не умирают. ].

То, как после войны советская зона оккупации Германии превратилась в ГДР (и в какую ГДР! ) – предмет не этой книги. Наш разговор – о Кушнаренкове.

В своих воспоминаниях М. Вольф не раз заочно полемизирует с В. Леонгардом, журя последнего за то, что он представил учёбу в Кушнаренково как догматическую. Но справедливости ради скажем: Леонгард тоже признавал, что атмосфера в Кушнаренкове отличалась от обычных советских учебных заведений. Например, о начальнике школы он свидетельствовал: «Михайлов […] не производил впечатления крупного должностного лица или директора школы. Не было трафаретных вопросов и ответов» [77 - Леонгард В. ].

Друг Вольфа, Гельмут, добавлял: «У меня сложилось впечатление, что всей постановкой обучения, дискуссиями об отдельных проблемах, заданиями по самостоятельному изучению источников (Маркс, Энгельс, Ленин, Роза Люксембург, Карл Либкнехт, Август Бебель, Франц Меринг и другие) […] стимулировали обдумывание и собственные выводы для будущей работы и принятия решений в определенных ситуациях» [78 - Вольф М. Друзья не умирают. ]. В свою очередь, чехословацкий коммунист вспоминал: «Очень часто к нам приезжали заведующие, функционеры исполкома Коминтерна и докладывали о международном положении. Большое впечатление на меня произвело выступление Пальмиро Тольятти. […] Тольятти отвечал мгновенно, точно и коротко».

Насколько можно понять, в школе рассматривали и, скажем так, морально-психологические, этические проблемы. Например, как рассказывал Вольф, «на одном из семинаров был поставлен вопрос, как должен действовать нелегал, внедренный в вермахт, если его включат в расстрельную команду. Трудный вопрос совести» [79 - Вольф М. Друзья не умирают. ].

В целом же Вольф говорил о «смеси лекций, семинаров, военной и практической подготовки по конспиративной технике» [80 - Там же. ].

Конспирация и расшифровка

Выезд двух эшелонов с коминтерновцами с Казанского вокзала Москвы в столицу Башкирской АССР пришелся на октябрь 1941 г. [81 - Узиков. С. 23, 29. ] И в годы войны именно из Уфы вели свои передачи радиостанции Коминтерна (аж на восемнадцати языках! [82 - Узиков. С. 27, 33–35, 69–70, 73–74; Вахитов Ф. Н. Бытовые условия. О комфорте и не мечталось // Роль движения Сопротивления. С. 38–39; Гитлер мечтал разбомбить радиостанцию в Уфе. Как Коминтерн вел в столице Башкирии информационную войну против фашистов / Комсомольская правда. 11. 03. 2015 / https: //www. ufa. kp. ru/daily/26353/3235543/ (проверено 19. 8. 2019)]) – в этой связи чаще всего и вспоминают о Башкирии в контексте III Интернационала. Мы уже упоминали колодец у входа в уфимский почтамт. Так вот, он открывал путь в коллектор, по которому из почтамта (где располагалась радиостудия) шёл кабель за город (где было оперативно обустроено грандиозное радиополе, демонтированное лишь в XXI веке).

Георгий Димитров прибыл в Уфу из Куйбышева лишь 20 декабря 1941 г. [83 - Узиков. С. 29. ], а до тех пор аппаратом Исполкома Коминтерна в Уфе руководил Тольятти. 23 октября Димитров писал ему: «Примите меры еще в самом начале, чтобы наше учреждение внешне существовало в Уфе под флагом организации радиовещания, а не как ИККИ. Нецелесообразно разглашать перевод нашего учреждения из Москвы в Уфу» [84 - Адибеков. ].

По идее, учитывая распоряжение Димитрова, переезд части сотрудников в Кушнаренково должны были провести в условиях максимальной секретности. Однако… Сначала было объявлено, что ликвидировался эвакуированный в Кушнаренково детский сад научно-исследовательского института «Каучук» [85 - Башкирия в годы Великой Отечественной войны. Сборник документов и материалов. Составители: Т. X. Ахмадиев, Г. Д. Иргалин, Н. П. Каменев, Г. Р. Мухаметдинов. Уфа. Издательство «Китап», 1995 / http: //www. new. pdfm. ru/35istoriya/226673-2-kom-iteta-arhi-kabineta-stro-respubliki-bash-tan-bashkiriya-vgodi-velikoy-otechestvennoy-voyni-dokumenti. php (проверено 15. 8. 2019)]. Но, как говорят в России, «свято место пусто не бывает», и потому вскоре сразу 52 человека (сотрудники Коминтерна и члены их семей) разместились в самом Кушнаренкове, а ещё 178 сотрудников и их домочадцев подселили к колхозникам Измурзинского сельсовета всё того же Кушнаренковского района «для совместного проживания» [86 - Адибеков. ].