Нелюдь - Дмитрий Шелег

– Что? – заинтересовалась она.

Я же, проигнорировав ее вопрос, начал копать землю возле моей лежанки.

– Ага, вот оно, – пробормотал я, доставая из выкопанной ямы монеты, обмотанные куском материи. Достав монетки, я показал их Саше.

Девочка смотрела на деньги в моей руке и, кажется, вообще растерялась.

– Откуда? – жалобным голосом спросила она.

– У меня был запас на черный день. А переехав к вам, я решил его где-нибудь припрятать. А то вдруг у нас деньги закончатся или еще чего случится.

– А черный день – это такой день, когда у нас будут проблемы? – спросила догадливая девочка.

– Да, – кивнул я.

– Значит, у нас наступили именно такие дни, – вздохнув, сказала она.

– А что случилось-то? – настала очередь удивляться уже мне. – Меня не было всего три дня, куда вы успели влипнуть опять?

Саша невесело улыбнулась.

– Начну с начала. Мы были дома. Я готовила кушать, а мальчишки сидели вокруг костра и говорили о чем-то своем. Уже вечерело, когда снаружи заголосил запыхавшийся Кир. Он сказал, что за вами погналась банда Рыжего, когда вы были на рынке. Гнат спросил, где ты. На что Кир ответил, что ты вызвался их отвлечь, а его отослал домой.

Я подтверждающе кивнул.

– Тогда Гнат ударил Кира в лицо и назвал трусом. Он сказал, что если мы не будем стоять друг за друга до последней капли крови, то поодиночке нас быстро уничтожат или подомнут под себя. Что мы сильны только вместе. Кир начал говорить, что ты сам его отослал и что ты намного быстрее его. Но Гнат не стал слушать, а лишь презрительно хмыкнул и напомнил, что хоть ты и Нелюдь, но и для тебя уйти от целой банды будет затруднительно. Кир сильно переживал, и хотел было отправиться искать тебя. Но Федот не дал. Сказал, что верит в тебя и в то, что ты обязательно вернешься. Мы забаррикадировались и никуда не выходили. Ждали тебя.

Но ты не появился ни в тот день, ни в следующий. Кир чувствовал себя очень плохо, и каждый раз порывался идти на поиски тебя. Но мы бдительно следили за ним и не давали Киру делать глупостей. Гнат потом очень долго перед ним извинялся. Но мозги ему это так и не вправило.

Сегодня они не выдержали и пошли собирать информацию. Тебя они, конечно, не найдут, но хотя бы узнают, почему Рыжий напал на вас.

– Слушай, Саша, а может, у нас есть что-нибудь на меня?

Девочка посмотрела непонимающе.

– Из одежды. А то старая порвалась и ходить не в чем.

Саша кивнула и пошла куда-то в глубь подвала, а вернулась оттуда с целой кипой различных одежек. От этого великолепия разве что слюнки не потекли.

Уже собираясь рыться в вещах, я вспомнил, что почти три дня пролежал в какой-то яме с мусором и что от меня сейчас вонь даже хуже, чем от самого распоследнего бомжа.

– Саш, а где ты берешь воду для умывания? А то от меня сейчас так пахнет…

– А я уже и не думала, что спросишь, – улыбнулась Саша, – пошли.

Пойдя вслед за девочкой, я обнаружил, что наш подвал не такой уж и маленький, как мне казалось раньше. Просто, судя по всему, на его полное отопление и освещение топлива не наберешься. А вот то маленькое помещение, в котором мы сейчас живем, наоборот, быстро протапливается.

Дверь между помещениями была открыта, и свет от огня позволял девочке ориентироваться там, ничего не зажигая.

– Смотри, – сказала она, – вот здесь колодец с чистой водой.

Я удивленно посмотрел на нее. Но, поняв, что она мою мимику в такой темноте точно не разберет, спросил:

– Какой еще колодец в подвале? И откуда здесь чистая вода?

– Не знаю, – просто ответила девочка. – Однажды мы с ребятами наткнулись на это место. И решили здесь поселиться. На сегодняшний день чистая вода – это единственная причина, по которой мы еще никуда не переехали, а все так же живем здесь. И скрываем это место от всех.

«Да она мне, оказывается, сильно доверяет, – подумал я, – раз говорит об этом». А сам спросил:

– А может, здесь где-нибудь ведро есть? Чтобы воды натаскать.

– Да, вот оно, – протянула она мне деревянное ведро с намотанной на ручку веревкой. – Воду потом выльешь вон в ту дырку. – Показав, в какую сторону мне надо идти, чтобы вылить воду, она, развернувшись, ушла, напоследок иронично добавив: – Смотри, не провались в колодец.

– Хорошо, – покладисто ответил я и пошел набирать воду.

На вкус она действительно была очень хороша! Почти как родниковая! Свежая, чистая, придающая сил. Хорошенько умывшись в почему-то ничуть не холодящей кожу воде и вылив грязную в указанное место, я сполоснул ведро и пошел за одеждой.

Порывшись в ворохе белья, нашел симпатичные серые штаны и такого же цвета майку с верхней шнуровкой. Они, конечно, были старые, да и рваные в нескольких местах, но главное, что чистые, и это меня устраивало. Повязав на голове платок, чтобы скрыть уши, я подошел к девочке за каким-нибудь заданием. Потому что бездельничать мне сегодня было просто невыносимо. Тело, будто обновленное, просило движения.

– Это хорошо, что ты сейчас свободен, – обрадовалась Саша, – нам как раз нужно пополнить запас дров. А то они уже заканчиваются.

Кивнув девочке и захватив с собой нож, я пошел к тому самому дому, в котором проводил первую тренировку, узнавая возможности своего нового тела. Сегодня мне придется делать это еще раз, так как я подозреваю, что мои результаты значительно улучшились.

А потом, после тренировки, можно будет начать таскать дрова. Где-то там я как раз и видел деревянные панели.

Моя вторая тренировка, по сути, ничем не отличалась от первой. Те же камни я опять уложил аккуратной кучей, только мусор не трогал. Начал с проверки меткости и точности.

Бросок, бросок, бросок…

Я не смог сдержать облегченного вздоха. Хвала небесам, мой чудесный глазомер остался со мной!

Достав нож, снял с него чехол и подкинул оружие вверх, а затем, схватив в воздухе за тупую сторону клинка, с разворота отправил его прямиком в цель. Точное попадание, чего и следовало ожидать.

Разобравшись наконец со своим глазомером, приступил к одному из самых важных моих умений. К проверке ускорения.

Мой прошлый рекорд был тридцать семь секунд. Но, как мне показалось, убегая от ребят с рынка, я в несколько раз превысил свой максимальный результат, в ином случае быть бы мне не живым, а самым что ни на есть мертвым. Хотя, учитывая тяжелое состояние после долгого забега, может случиться и так, что мне все это попросту привиделось.

«Нет, – помотал я головой, – если все это мне только привиделось, то как тогда объяснить мое истощенное состояние? Правильно, никак. Значит, я все-таки преодолел свой потолок в ускорении, поэтому и свалился без сил. Что ж, сейчас я узнаю это наверняка».

Я вошел в ускорение, привычно начав отрабатывать удары по воображаемому противнику. И одновременно с этим стал считать секунды про себя. Из ускорения я выпал на шестьдесят седьмой секунде!

«Невероятно! Вот это да! Почти двукратное увеличение в скорости». Мне захотелось прыгать и смеяться как ребенку. Но я, вспомнив, как достиг такого прироста в скорости, замер.

«А ведь я все еще не знаю, что случилось с тем мужчиной. Убил я его все-таки или нет? А если нет, то что он видел? Может, мои остроконечные ушки, крайне приметные в наших трущобах…

Так, стоп! А почему я, собственно, накручиваю сам себя? ! Я провалялся в беспамятстве минимум двое суток. А за это время с телом мужчины могло случиться что угодно. Гадать об этом просто так – занятие бесполезное, и накручивать себя – тоже не выход.