Бураттини - Михаил Елизаров

«Хоттабыч» как предупреждение

Пионер Волька Костыльков вылавливает из реки глиняный сосуд с джинном. Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, или Хоттабыч, – не просто старик, умеющий колдовать. Он – архетип Востока, его культуры и идеологии, вторгающийся в атеистическую реальность советской Москвы (1955 год – последняя редакция).

Примечательно, что выпускает джинна мальчик по имени Волька – очередная игра смыслами: Волька как освободитель, Выпускающий на Волю, и Воля на Костылях, он же ещё и Костыльков. Одним словом, Хромающая Воля.

Хоттабыч декларирует себя как верного слугу Вольки – в благодарность за спасение, но в течение всей книги мальчик вынужден ходить нянькой за капризным стариком.

Хоттабыч также представитель ислама. В тексте примечательна неточность: Хоттабычу больше трёх тысяч лет, а стало быть, и знание об Аллахе как минимум такого же возраста. Сомнительно, чтобы Лагин не знал времени появления ислама (610 год), поэтому такое расхождение следует понимать как метафору глубокой архаичности восточной культуры, её отдалённости от советского и русского менталитета.

Хоттабыч – трудный старик. Он вздорен, агрессивен, легко впадает в ярость, но, впрочем, так же быстро успокаивается. При всём его могуществе он трусоват, когда сталкивается с необъяснимыми для него явлениями прогресса – боится метро, трамваев. Предрассудки и клише способны сделать его добровольным рабом случайного человека. Хоттабыч льстив и не лишён коварства (точная характеристика восточного менталитета).

Помощь Хоттабыча (читай – содействие Востока) всегда чревата какой-нибудь каверзой. Вторгаясь в мир Вольки, он первым делом влезает в «экзамен по географии». Хоттабыч навязывает своё подсказывание, и Волька несёт абсолютную чушь, но, увы, правильную с точки зрения джинна. Несогласие с мнением Хоттабыча, негативная оценка его позиции вызывают в старике ярость. Учительнице Варваре Степановне объявляется джихад. Вообще Хоттабыч (Восток) любит держать в страхе, запугивать обещаниями обратить «в колоду для разделки свиных туш», в жабу, в «шелудивого пса» – обычные угрозы «неверным».

Попытка проникнуть в кинотеатр с вывеской «До шестнадцати» оборачивается для Вольки появлением бороды – своего рода насильственная инициация, «обращение в ислам».

Подарки Хоттабыча лишены смысла. Его дворцы эфемерны, как, впрочем, и нынешние постройки многорукого таджикского джинна: все эти возведённые за месяц с нарушением ГОСТов новостройки готовы обвалиться ещё до того, как в них въедут жильцы. Телефоны, которые дарит Хоттабыч, из чистого мрамора, часы из золота. Но всё это не работает. Они муляжи, неодушевлённые знанием и функцией предметы. Восток, по мнению Лагина, умело копирует европейскую форму, традицию, но не суть. Хоттабыч, как и Восток, тянется к бессмысленной роскоши – джинн из чванства вставляет себе золотые зубы.

От Хоттабыча больше неудобств, чем пользы. Он поселяется у Вольки под кроватью. Довольно меткий образ. «Понаехавшая» Азия, в сущности, поступила так же – поселилась «под московской кроватью». Не то чтобы совсем мешает, но уединения уже нет, как в коммунальной квартире.

Сила Хоттабыча – в его бороде, причём исключительно сухой. Мокрая борода бессильна. Волька, чтобы противостоять подсуживающему джинну на футбольном матче, выливает на бороду старика стакан воды. Это «мочить бороду» сходно, как ни странно, с путинским «мочить в сортире». Если соединить два тезиса, получим «мочить бороду в сортире» – действенный способ противостояния ваххабизму, освоенный в чеченских кампаниях.

Лагин находит самое лучшее применение Хоттабычу – советскому (или пророссийскому) исламу. Старик превосходно борется с западным капиталом. Вначале, правда, исключительно от невежества становится послушным рабом американского дельца Вандендаллеса, но потом изгоняет его, а под конец превращает в собаку – снова образ «неверного». При помощи Хоттабыча (то бишь ислама) можно укрощать враждебный Запад – таков посыл автора. Кстати, в романе есть мальчик-клеветник Гога Пилюкин. Остроумное колдовство Джинна заменяет голос Гоги лаем, когда тот «лжёт».

Цивилизуясь, Хоттабыч становится всё менее опасным – он чудаковат, но уже социален. Лагин настойчиво говорит о необходимости образования для Хоттабыча, в том числе и политического. Волька буквально долбит джинна упрощённым Марксом.

В конце романа возникает брат Хоттабыча – Омар Юсуф. Он своего рода «фундаменталист», но это проявляется не в религиозности (в романе она отсутствует), а в агрессивном тоталитарном менталитете. Диалог с Омаром Юсуфом возможен либо через посредника – брата, либо с позиции силы. Волька обманом подчиняет себе невежественного джинна демонстрацией своего сверх-могущества – «остановкой солнца», которое просто не заходит в северных широтах. Кстати, неслучайно Омар Юсуф найден не на территории Советского Союза, а где-то во льдах – замороженный до времени чужеродный радикализм. Хоттабыч, при всех недостатках, олицетворяет всё-таки свой, советский Восток.

Героев избавляет от Омара Юсуфа его же спесивое невежество. Он улетает в космос и становится спутником Земли. В этом видится ещё один пророческий совет. Радикальный ислам следует выпускать и в микро-, и в макрокосмос. В этом контексте политика США и Израиля в отношении иранской ядерной программы в корне неверна. Хотя у них есть оправдание, они не читали «Хоттабыча».

«Незнайка» и проблема «лишнего человека» при коммунизме

В Цветочном городе живут маленькие человечки – малыши и малышки. Они ведут свой карликовый быт в «большом» человеческом мире. Но именно эти изменённые пропорции – сами коротышки ростом не больше огурца – формируют благополучный жизненный уклад.

Этот город – содружество небольших однополых общин, малыши живут отдельно от малышек. Общины ведут натуральное хозяйство, благо пропорции полностью решают проблему питания: еды хватает всем. Каждый занят своим делом или не занят вообще. Труд присутствует, но не носит обязательного характера. Коротышек окружают предметы, но не товары. Главный стимул труда – польза, а не прибыль. Разумеется, нет никаких денег, нет частной собственности – всё общее. По сути, Цветочный город – это идеальная модель экокоммунизма (даже автомобили здесь на газированной воде). Соседний город Зелёный (город малышек) – идентичная по организации феминокоммуна. (Некоторое исключение составляет лишь Солнечный город – мир технокоммунизма, который обеспечивают высокие технологии. )

Коротышки по своему психическому развитию – дети. Они играют, ссорятся по пустякам, дерутся, мирятся. Малыши задирают малышек, дразнят тех, кто «водится» с малышками, – одним словом, это мир мальчиков и девочек до момента полового созревания, коммунистический рай, в котором нет смерти. Самое страшное, что может произойти, – это царапина, ушиб, синяк или вывих. Взрослых и родителей нет, дети предоставлены сами себе и прекрасно существуют.

Знайка – лидер общины из шестнадцати коротышек, интеллектуальный центр, источник Знания. Винтик и Шпунтик – механики, Пулька – охотник, Гусля – музыкант. Пилюлькин – доктор, Тюбик – художник. Все остальные, в том числе и главный герой повести, Незнайка (антипод Знайки, антилидер, которым он становится благодаря случаю), не обладают каким-то особым умением. Они даже названы по привычкам и пристрастиям: Сиропчик любит воду с сиропом, Ворчун ворчит, Растеряйка теряет вещи, Смекайло из города Змеевка считается писателем, хоть и не написал ни одной книги. Все эти коротышки, как и сам Незнайка, ничего не производят, они просто пользуются благами общины на равных правах.