Кощеева невеста

Страница 24

– Долго же вы добирались, – насмешливо квакнул он. – А только без меня всё равно не справитесь. Дверцу-то открыть придётся. А для этого волшебное слово сказать надобно. Мне его Кощей на ушко нашептал, а злыдницам да упырицам его знать не положено. Не был бы я на вас обижен, сказал бы за так. Но теперь не бывать тому! Думайте, девицы-красавицы, чем вы меня умаслить можете.

Василиса, не говоря ни слова, потянулась к дверной ручке, и тут её словно огнём опалило, а сквозь чеканные цветы мака высунулись три железных головы Змея Горыныча – небольшие, каждая размером с кулак. Из пастей вырывались язычки пламени. Так вот что там обжигало-то!

Василиса украдкой подула на пальцы, а головы нестройно, но требовательно пробасили:

– Кто идёт?

– Кощеевы невесты! – пока Василиса хлопала глазами, Марьяна успела ответить первой.

– Волшебное слово! – средняя голова щёлкнула зубищами прямо перед носом.

Обе невесты отпрянули, как по команде, чуть не отдавив ноги упырицам, державшим шлейфы. Оказавшись на безопасном расстоянии, Василиса выдавила:

– Э-э-э… пожалуйста?

Но, разумеется, речь шла о каком-то другом волшебном слове.

Мокша улыбался, явно чувствуя себя отмщённым. Упырицы хихикали. Им, похоже, вообще свойственно было хихикать по поводу и без.

А Марьяна вдруг упёрла руки в бока и окликнула злыдницу:

– Эй, Марусь! Ничего, если я тебя так называть буду? Совсем без имени-то негоже ходить. Так вот, Марусь, а вы-то как в залу заходите, коли тайного слова вам не говорят?

– Так через кухню, – пролепетала злыдница, хлопая глазами. – По чёрному ходу.

– Значит, и мы так пойдём. Правда, Васёна? Веди нас, Марусенька!

– Вот же несносные девки, – буркнул Мокша. – Ладно, стойте. Уговорили.

Он оттеснил их, сам встав перед дверями, бесцеремонно щёлкнул Горыныча по носу и проквакал:

– Ключ-вода, отопрись.

Железный охранник спрятался между чеканных маков, а петли заскрежетали – створки открывались.

Памятуя прошлый отказ, больше Мокша руку предлагать не стал, просто встал впереди девиц и, скомандовав: «За мной, красавицы», – первым шагнул на ковровую дорожку, украшенную золотым шнуром и усыпанную алыми лепестками.

Василиса и Марьяна переступили порог. Хлоп – упырицы превратились в летучих мышей и продолжили нести шлейфы в цепких коготках. Наверное, этот их облик считался более подобающим. (Странно, конечно, но в Нави вообще странные правила приличия. ) А злыдница осталась снаружи. Василиса обернулась и увидела, как та провожает их с Марьяной чуть ли не влюблённым взглядом.

– Марусенька, – едва слышно пробормотала она. – Ишь ты!

После чего двери с грохотом захлопнулись.

Грянула музыка, оглушившая Василису. И как только гости могли выносить эту какофонию? Такое ощущение, что музыканты ни разу не сыгрывались между собой, но при этом каждый пытался выслужиться и сыграть громче остальных. Особенно невыносимо нескладными были литавры и барабаны.

От дорожки, по которой вышагивали две невесты, исходило сияние – это золотые шнуры светились, а вся остальная зала утопала во тьме. Ну или по крайней мере так казалось из-за слишком резкого контраста освещения. Мир сузился до пятен света под ногами, ужасающей музыки, чужого дыхания и невнятных шепотков гостей. Василисе казалось, что она идёт над бездной, – может, так оно и было, кто знает? Она не стала делать шаг в сторону, не желая испытывать судьбу.

Взволнованные и почти ослеплённые, они дошли по сияющей дороге до самого конца, и тут музыка стихла, свет погас – сперва показалось, что стало совсем темно, но вскоре глаза Василисы привыкли к полумраку, и она ахнула, увидев перед собой огромный накрытый стол, который стоял – нет, не посреди залы, а посреди цветущего макового поля. И хоть над головой всё равно был каменный потолок, но по нему резво бежали облака, а нарисованное солнце уже почти село за барельеф.

Читать похожие на «Кощеева невеста» книги

В деревне Дивнозёрье бок о бок с людьми живут лешие, русалки, кикиморы и другие таинственные существа из русских народных сказок. Волею судьбы простая шестнадцатилетняя девушка Тайка становится ведьмой-хранительницей этого заповедного края. Её волшебные друзья — коловерша (наполовину сова, наполовину кот) по кличке Пушок и суровый обстоятельный домовой Никифор — помогают ей распутывать загадки Дивнозёрья и противостоять козням недружелюбной нечисти.

Сын Кощея ненавидит своего отца и даже приложил руку к его гибели. Но не зря говорят, что убивший «дракона» сам им становится… Это история хорошего человека, который, став бессмертным, незаметно для самого себя начинает превращаться в чудовище. Удастся ли ему свернуть с этой дороги? И есть ли на свете сила сильнее Смерти?

Сборник сказочных историй. Дивнозёрье – самая обычная деревня в российской глубинке, но это только на первый взгляд. Юной ведьмочке Тайке и её волшебному другу – котосовушку по кличке Пушок – каждый день приходится сталкиваться с чудесами. Кто ещё сумеет оседлать кобылицу-зарю? Вычислить не только оборотня, но и таинственного пожирателя шоколада? Помирить сестрицу Правду с сестрицей Кривдой? И даже отыскать потерянное новогоднее настроение? У Тайки хватает забот, но она уверена: любые трудности

Тайка с детства мечтала попасть в Дивье царство, и вот наконец-то попала… только оказалось, что жизнь там совсем не сахар. В лесах хозяйничают разбойники, по ночам столицу атакуют змеи горынычи, а люди говорят, что вот-вот разразится новая война с дочерью самого Кощея Бессмертного… Но ветер Дивнозёрья приносит надежду даже в самые мрачные дни.

– У нас в Чернолесье в чащу поодиночке не ходят. Встретишь фейри – тебе точно не понравится. Зато ты ему очень даже понравишься – на вкус, – любит повторять хромой Патрик. Всем известно, что он не только мельник, но и колдун, так что знает, о чём говорит. А что же делать, если всё-таки приключилась беда? Не медли, иди к колдуну. Боязно? Тогда к его ученикам. Те хоть и юные, а дело своё знают. И душой не зачерствели ещё, всегда готовы помочь. Особенно вон тот – рыжий-конопатый, с флейтой…

Сборник сказочных историй. Дивнозёрье – самая обычная деревня в российской глубинке, но это только на первый взгляд. Юной ведьмочке Тайке и её волшебным друзьям – домовому Никифору и котосовушку по кличке Пушок – каждый день приходится сталкиваться с чудесами. Кто ещё защитит простых жителей от кикиморы-раздорки? Кому по силам справиться с барахляшкой, который прячет потерянные вещи? Кто найдёт ключ от ворот зимы и проследит, чтобы весна наступила в срок? У Тайки хватает забот, но она уверена:

«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались

«Ох, давненько ей не приходилось устраивать засаду прямо в собственном доме! Вся местная нечисть знала ведьму; со многими Тайка даже дружила. А те, с кем не дружила, предпочитали с ней не связываться: она ведь могла и заклятием по лбу приложить, и мечом Кладенцом в довесок отоварить. Так что и бесы, и садовые кикиморы, и прочие духи лесные да водные знали: нашей ведьме палец в рот не клади – откусит! Не в прямом смысле, конечно. И все-таки кто-то осмелился поозорничать прямо у неё под носом…»

Как ни бодались мы с Костиком, сыном Кощея, а все равно дело к свадьбе пришло. Пир был в самом разгаре, когда прямо на праздничном столе возникли два молодца, одинаковых с лица. Назвались Финистами – Ясными соколами и устроили натуральную потасовку с моим женихом. А потом всучили мне озверевшую метлу, унесшую меня за тридевять земель. Так я и очутилась в Черно Быле – страшном выжженном месте, полном нечисти и нежити. Если точнее: в Академии ведовства и богатыристики. Местная веректрисса

Провинциальный врач-психиатр сам оказывается на грани сумасшествия. Кошмарные воспоминания, похороненные в подсознании, медленно выбираются на поверхность. Он не может обратиться за помощью к коллегам – это означает признание в убийстве. Он не может помочь себе сам – для этого нужно трезвое восприятие происходящего. Страх пожирает его. Но не страх перед болезнью, а страх перед Древним Божеством, которое зовет врача к себе и требует новой жертвы.