Майкл Норват. Том 1 - Виктория Падалица

– Переведись на заочный, Майк. Ты нужен здесь. Не только отцу. Он не говорил с тобой пока о дальнейшей судьбе шахты?

– Пока ничего не говорил. Я сейчас. Минуту. – встал и торопливо покинул спальню.

Несся в ванную на первом этаже за универсальным чудо-гелем! Был уверен, отец запасся им на полвека вперед. И оказался прав! Схватил банку, взбежал наверх. Пенни лежала в той же позиции. А платьице вместе с трусиками уже на полу! Я прокашлялся. Опережает меня! Не порядок!

– Ну где ты там? – протяжно заскулила «Принцесска». – Мучай меня уже!

Я и забыл, зачем вошел сюда!

– Кожа или бамбук?

– Дай-ка подумать… Бамбук. Он тверже. Но тонкий!

– Ах, ты моя развратница! Хорошо, будет тебе и бамбук, и кое-что потолще!

Я достал из-под покрывала веревку и плотно связал сомкнутые щиколотки Пенни. Не стал прикручивать к кровати. В голове созрел совсем другой план дальнейших действий. Более изощренный!

Пенни смолкла. Не ожидала, понятное дело! От меня всякого следует ожидать. Пусть принимает к сведению!

– Прелесть моя, тебе известно, что такое бастинадо?

– Ну да, – «Принцесска» приподнялась на локтях и поглядела на меня. – телесное наказание, практикуемое в средних веках, насколько помню…

– Твои исторические познания поражают. – я принялся натирать ее ножки гелем, двигаясь от икр по внутренним сторонам бедер до промежности. Почесал двумя пальцами стиснутые нижние губки. Пенни сразу приподняла таз, требуя моего проникновения. – Но бастинадо применяют и по сей день, «Принцесска». – я отвернулся и задрал покрывало.

– Наверное, подобного рода пытка сохранилась в мусульманских странах. Зачем спросил, Майк? Что это? ?? – Пенни дернулась, заметив в моих руках плеть.

– Это? – я с любовью поглаживал кожаную бахрому. – То, от чего ты отказалась. А зря. Еще попросишь. Гарантирую!

– Майкл, не делай этого! Ты пугаешь меня!

– Замолчи, прелесть. Не отвлекай от дела. Лижи! Ослушаешься – сделаю больно. – я надменно поднес плеть к ее лицу.

Пенни вытаращила глазки на длинную штуковину из черной кожи. Послушно облизала бахрому, а потом перевела испуганный взгляд на меня. Я подмигнул и принялся потряхивать плетью, водя концами по телу «Принцесски». Довел до попы, хлестанул посильней. Получив вожделенный «ах», провел бахромой по ножкам. Дошел до пяток. Пощекотал. И хлестанул. Пока что не сильно.

– Хочешь раскаленных туфелек, Пенни? У меня память хорошая. И про сосунка запомнил, и про сопляка…

Пенни подскочила на коленях и попыталась удрать. Перепугалась, бедняжка! Теперь спляшешь, «Принцесска», не будет тебе пощады!

Я с довольным оскалом скрутил Пенни в позе кабанчика, но со свободой рук, голову удерживал прижатой к постели. Бросил плеть прямо перед ее ошарашенными глазками и потянулся за бамбуковыми палочками.

– Не проси остановиться. От того зверею еще больше. – заранее предупредил я и принялся нещадно пороть ее пяточки.

После нескольких минут умеренного бастинадо (хочу видеть жену на каблуках завтра) я остановился. Разделся. Развязал ноги жене. Улегся рядом и приказал перекатываться на меня.

– Поза наездницы знакома? Спиной ко мне, ноги за голову. Исполняй!

– Норват, ну ты изверг! —комментарий Пенни как раз в тему. То ли еще будет!

«Принцесска» послушно уселась сверху, скрестив щиколотки за шеей и опираясь ладонями на кровать. Я обмакнул несколько пальцев в гель, тщательно измазал всю и без того мокрую промежность. Но ведь я должен увести «Принцесску» от настоящей темы! Стоило коснуться попки, Пенни тут же подпрыгнула, отпустив ноги.

– Сейчас свяжу! – грубо бросил на выдохе. Вот-вот взбесит меня!

Что «Принцесске» оставалось? Послушалась, конечно. Зато ей открывается куда лучший обзор всего, что произойдет. Я ж на ощупь действовать буду. А ей видно все. Ты запомнишь меня навсегда, Пенни!

Пальцы прошлись по гладко выбритой киске. Несколько секунд покружили у клитора и добрались до другой заветной дырочки. Сунул туда два пальца. Сразу. Иначе по-другому не даст! Нет времени растягивать, как положено!

Пока Пенни пребывала в шоковом состоянии, я быстро размял вход в попку и направил туда член. Втиснулся. Теперь дело за малым! Уже не соскочит!

«Принцесска» в панике заерзала и снова опустила ноги. Но теперь их поймал я! Взял за бедра, перехватил покрепче, прижав «анальную наездницу» к себе, пальцы сцепил на ее затылке. Вошел глубже и принялся резво орудовать бедрами, чтобы и сообразить не успела!

Молчит Принцесска. Небось, таращится на то, как я грязно развращаю ее дырочку сейчас!

– Трогай себя. Ну же! – скомандовал я и замедлил темп.

Пенни, как ни странно, отвела руку, куда нужно. Второй держалась за меня. Я сменил позицию, разведя бедра супруги по сторонам и удерживая их широко расставленными. Смял ягодицы, приподнимая Пенни на всю длину члена. А потом насадил до самой мошонки! И снова поднял. Ускорил движения.

Глубокий анальный трах точно заставит «Принцесску» поразмыслить над своим поведением. Уже вижу ее униженные глазки на утро! Предаваясь удовольствию от превосходства над «Принцесской» и слаженному отмщению за личные оскорбления пару лет назад, я жестко драл Пенни до победного, невзирая на ругань в мою честь. А после и жалостливые мольбы не были услышаны. Пенни оставалось только терпеть и молча всхлипывать. Что она и делала. Покорна ждала, когда я соизволю закончить.

Вот и сбил с королевского пьедестала тщеславную «Принцесску» Пенни! Спустил с небес на землю! Доволен собой. Еще один талант в копилку!

***

Медовый месяц семьи Норват спустя два года после свадьбы прошел слишком быстро. Я до полного сумасшествия полюбил сладость своей супруги. Невероятный аромат бархатистой кожи пленил навеки. Запах любимого тела, идеального во всех смыслах! Такой красавицы ни разу не попадалось.

Настолько залип на Пенни, что меня не мог вытащить из дома даже родной отец с предложением принять титул босса. К черту шахту! Долой все, кроме жены! Даже перевелся на заочку, чтобы не уезжать больше! Теперь Майкл Норват супруг. Принял сей статус с огромным удовольствием!

Пенни удивляла меня каждый день. Ей не было равных в постели. Что бы ни делала, все напрочь срывало крышу! Противоречивое создание эта бывшая «Принцесска». Вроде и выпрашивает характером, и на жалость давит одновременно. Наивностью и, не всегда, но частенько, покладистым нравом. По-любому, наигранным!