Как довести прекрасного принца - Лина Алфеева

– Колдуй, ведьма! Иначе и нас сожрут! – заверещал сэр Эмброуз.

Я выбралась из ступы. Плечи всё ещё подрагивали от сдерживаемого смеха. На рыцаря без слёз уже было не взглянуть. Клиент дозрел, и его пора было «срывать». Для этого было бы достаточно развеять иллюзию приветливого леса. Я уже приготовилась отменить колдовство, как земля перед нами зашевелилась и из-под неё выбралась когтистая лапа.

– Волкодлак! – заголосил рыцарь.

– И не один, а с компанией! – грамотно поддержала панику я.

– Жрите ведьму, я невкусный! – выдав указание, герой бросился по дорожке прочь от светлого семейного будущего. Теперь наверняка до самого Ивовска будет без оглядки драпать.

Идиллию нарушало лишь деловитое чавканье – волкодлак добрался до приправленного томатной пастой лошадиного черепа, – как вдруг позади раздались тихие аплодисменты.

Представление прошло на ура, но явившийся зритель не был желанным. И как только нашёл? Выследил, зараза остроухая. А ведь я предупреждала, чтобы не смел ко мне и приближаться!

Я украдкой сунула руку в напоясный кошель и зачерпнула щепотку сонного порошка. Средство было забористое, причём природного происхождения, мне грибовичи целый пакет подарили. Резко обернувшись, я распылила порошок прямо в лицо незадачливому полуэльфу. Тот закашлялся, воздух зазвенел от защитных чар. Размечтался! От сонных шляпок грибовичей магия бессильна.

– Ведьма… – еле слышно прошептал маг и повалился на землю.

– Сама знаю, – самодовольно хмыкнула я.

Вот же упрямый тип! Я-то считала, что мы раз и навсегда всё выяснили.

– Это он? – уныло вопросил волкодлак.

– Он, – вздохнув, подтвердила я.

– Настырный, – недовольно проскрипел Ольх.

– И тяжёлый. – Диво подцепил спящего мужчину веткой и понёс прочь из леса.

Правильно! Лес у нас заповедный, чай не ночлежка. И нечего всяким полуэльфам в нём дрыхнуть.

* * *

Мало спланировать и провести операцию, надо ещё грамотно подбить итоги. Я восседала на покрытом мхом валуне и важно таращилась на членов передвижной труппы «Ведьма и компания». Актёры старательно выдерживали драматическую паузу, но я-то видела, как их распирало от желания высказать всё, что накипело. В центре полянки гордо торчал позабытый рыцарский меч, к нему и были привязаны поводья добытого четвероногого. Конь с завидным пофигизмом пощипывал травку. Ему было откровенно плевать, что на его шкуру имеет виды настолько разношёрстная нечисть.

Захарий уже предлагал не маяться с продажей, а употребить конину по прямому назначению. На что Ольх сложил сучковатую ветку в подобие кукиша и сунул волкодлаку под нос. Иов тут же изобразил сию феноменальную комбинацию на пергаменте углём. Дух несправедливо обиженного художника никак не мог угомониться и креативил при каждом удобном случае, и только домовой Листик успешно прикидывался ветошью и дрых, растянувшись на траве.

– Итак, поздравляю нас всех с первым успешно доведённым клиентом.

– Опять мы за всех раскачивались, – ворчливо проскрипел Ольх.

– Вы деревья, вам по статусу полагается, – сонно протянул Листик.

До него мы с сэром Эмброузом так и не добрались, из-за чего древни ворчали и считали Листика халявщиком.

– Я тоже пр-ринес пользу – скромно рыкнул Захарий, довольно обмахиваясь хвостом.

– Ещё и слопал реквизит в процессе. Мало нам было одного дармоеда, – прошелестел Диво, потрясая ветками с болтающимися на них огрызками. Конь времени не терял и успел подкрепиться во время похищения.

– Зато наша Элли не тратила драгоценную магическую энергию, – миролюбиво заметил Иов, не отрывая взгляда от пергамента. Помимо Ольха, стоящего в эффектной позе, на наброске уже засветились моя ступа и краденый конь.

– Ещё бы туточки «Его разыскивает королевская гвардия» нацарапал, – ехидно фыркнул домовой. – Премиленькая комбинация: улики, главный подозреваемый и сама пропажа.

– Которую необходимо переправить к эльфам, – напомнила я.

Диверсанты резко притихли и обратили внимание на коня.

– Я всенепременнейше готов! – бодро отчитался Листик и вскочил на ноги, гордо выставив пухлый живот.

– Опять ему достаётся самое интересное, – завистливо скрипнул Ольх.

– Кто ж виноват, что некоторых в земли остроухих не пущают? – Домовой стянул лапоть, выбил из него несуществующую соринку и важно протопал к ступе.

– Не спеши. Верхом поедем, – предупредила я.

После моих слов Листика даже перекосило.

– А вот и нетушки! Не дам издеваться над животинушкой. Ты на него посмотри, того и гляди замертво упадёт. И что тогда? Один Захарий в наваре останется.

Волкодлак плотоядно щёлкнул зубами, давая понять, что не прочь навариться прямо сейчас. Конь понятливо шарахнулся ко мне и ткнулся мордой в плечо.

– Ох ты ж, животинушка! Разумную речь понимает, – умилился Листик.

– А кусается как любой другой конь, – флегматично заметил Иов, водя призрачной рукой по пергаменту.

Неупокоенный художник не хотел ничего дурного, но домовой задрожал, подобно настоящему листочку, и с мольбой взглянул на меня:

– Элли, лапушка, давай в ступе полетим, а?

– Не выйдет. В этом случае любой встречный сразу же поймёт, что конь не наш, и заинтересуется, куда мы его перегоняем.