Часовое имя - Наталья Щерба

Насладившись изумлением Василисы, Маар повел ее к железной винтовой лестнице, уходящей куда-то вверх. По дороге девочка с любопытством заглянула в одно из окон и увидела, что оно выходит в парк Чернолюта. Наверняка пространство мастерской расширили с помощью времени, по тому же принципу, что и гостиную в доме Нортона-старшего.

Наверху располагалась мансарда: длинная и узкая комната с косым двускатным потолком. Из многочисленных окошек его лился теплый солнечный свет, гоняя по воздуху ярко-золотистые пылинки. Здесь царили чистота и порядок, даже несмотря на обилие старых вещей – часов в громоздких корпусах, медных ламп или стеклянных светильников, кресел с продранными обивками, музыкальных шкатулок, поломанных механических игрушек, медной посуды и даже отдельных частей клокеров – полуразобранной головы, например, или коробочки с пальцами. Приглядевшись, Василиса заметила, что почти на каждой вещи прикреплена небольшая табличка с номером – наверное, они нуждались в ремонте.

Где-то невдалеке послышался шум льющейся воды и чье-то фальшивое пение.

– Думаю, что дед решил помыться после дороги, – подтвердил ее догадку Маар. – Мы только три часа назад приехали. Подождем немного.

Мальчик указал Василисе на кресло, выглядевшее более-менее прилично, и она послушно присела. На подлокотнике кресла тоже висела табличка:

«Кресло механическое, с катапультой». И в скобках: починить ТОЛЬКО ножку.

Прочитав ее, Василиса неестественно выпрямилась: а если эта катапульта еще работает? Как выкинет своего седока под самый потолок!

– Не переживай, катапульту мы давно разобрали на запчасти, – заметив ее опасения, рассмеялся мальчик. – А табличку оставили. Как раз для гостей.

Он хитро усмехнулся. Василиса попыталась принять гордый и независимый вид. Этому шутнику не удастся ее смутить, пусть даже не старается.

– Слушай, какие глаза у тебя синющие, – неожиданно произнес тот. – Особенно когда злишься. Смотришь, и словно в озере тонешь, в самую синюю глубину погружаешься. Очень красивые.

Василиса почувствовала, что ее лицо начинает краснеть.

– Я не злюсь, – пробормотала она. – И вообще хватит говорить глупости.

Маар снова улыбнулся.

– Я просто высказал то, что думал. Разве говорить правду глупо? Никогда не видел таких, как ты, – добавил он с полуулыбкой.

Василиса демонстративно хмыкнула. Впрочем, потому что не знала, что ему ответить. Ссориться с мальчишкой не хотелось, тем более что слова его были приятны. Поэтому она решила просто не реагировать.

Чтобы отвлечься, девочка принялась разглядывать часы на стенах. В основном здесь висели старинные экземпляры, причем во многих не хватало деталей. Например, в одних часах отсутствовали стрелки и половина стекла в корпусе, у других все цифры имели дыры, похожие на следы от пуль, а в третьих вообще не было циферблата, только оголенный часовой механизм – двигалась колесная система, опускались и поднимались всевозможные рычажки.

– Дед коллекционирует часы с дефектом, – заметив ее интерес, произнес Маар. – И только те, у которых вообще нет стрелок.

Василиса пригляделась и увидела, что действительно – ни на одном циферблате не было стрелок. Поэтому она встала и решила рассмотреть их поближе. Ее заинтересовали овальные часы с надтреснутой стеклянной крышкой, те, что висели в самом низу слева.

– Вот эти часы особенные, – продолжил Маар, украдкой наблюдая за Василисой. – Когда-то они принадлежали знаменитому остальскому часовщику… Я забыл, как его звали. Но точно знаю, что его зачасовали, назвав по числовому имени. И часть мощного боевого эфера ударила по часам. Прикольно, да?

Василиса осторожно потрогала пальцем надтреснутое стекло. Ничего прикольного она в этом не видела, но часы внушали уважение, ведь когда-то они были свидетелями настоящего смертельного боя.

– Хочешь посмотреть фотографии? – внезапно предложил Маар.

– Конечно! – моментально оживилась Василиса. Ей вдруг пришло в голову, что в часовом мире она еще ни разу не видела фотографии.

Мальчик подошел к одному из стеллажей и извлек из-под вороха бумаг довольно объемный альбом в коричневатом кожаном переплете на металлических застежках. К удивлению девочки, Маар снял с шеи ключ, висевший на цепочке, и вставил в скважину замка альбома.

– Вы так дорожите своими фотографиями? – полюбопытствовала Василиса.

– Все оберегают фотографии, – удивленно покосился на нее Маар. – Ты же не хочешь, чтобы они превратились в часограммы и к тебе из фотоальбома вдруг пожаловали бы незваные гости?

– То есть как это? – не поняла Василиса. – Там что, живые фотографии?

Она вытянула шею, пытаясь заглянуть в альбом. Маар изумленно глянул на нее и, не сдержавшись, весело присвистнул.

– Ты что, правда не знаешь? Не притворяешься?

Василиса вздернула подбородок.

– Я не так долго живу на Эфларе и еще много чего не знаю, – уклончиво пояснила она. – На Остале фотографии – это всего лишь картинки, кадры из жизни… Здесь не так, что ли? Вообще-то я еще никогда не видела часовых фотографий.

– Вот это да! – Мальчик лукаво прищурился. – Жаль, что я не знал об этом раньше… Иначе бы подготовил розыгрыш почище клокера.

С хитрой улыбкой на лице он три раза повернул ключ в замке и наконец-то открыл альбом. Василиса приблизилась, чуть ли не сгорая от любопытства. Но к сожалению, ее постигло разочарование: на первой странице она увидела обычную фотографию, да еще черно-белую – ветхий одноэтажный домик с покосившейся соломенной крышей на фоне симпатичного лесного пейзажа.

– Здесь я родился, – разъяснил Маар. – Так дед говорит. Понимаешь, мои родители погибли во время последней войны. Иногда мы с дедом ходим туда, грибы собираем…

Мальчик торопливо перевернул фотографию, словно стесняясь ее, зато при виде следующей на его лице вновь появилась улыбка:

– Вот это мои друзья детства – Серый, Венит и Якуб. Мы вместе работали в кожевенной мастерской, пока дед меня сюда не забрал. Это уж потом он провел посвящение и обнаружил у меня часовой дар. После этого я окончательно переехал в Чернолют и стал ему помогать.

С фотографии улыбались веселые мальчишеские лица, почему-то перемазанные сажей.

– Это мы после уборки во дворе мастерской, поэтому грязные, – прокомментировал Маар. – Нас за что-то наказали, как обычно… Я по ним скучаю немного…

– Ну и что же тут необычного? – разочарованно спросила Василиса. – На Остале делают точно такие же фотографии и ничего особенного в них нет.