На 4 кулака - Маргарита Малинина

Вопрос «Вам кого? » вывел меня из шока.

– Наталья Викторовна, – обратилась я ко вдове и почувствовала на себе Катькин заинтригованный взгляд: откуда, мол, она знает имя-отчество, и от этого ощутила прилив смелости. – Меня зовут Юля, это я нашла в деревне вашего мужа.

– Я узнала вас. Проходите. – Она посторонилась и пропустила нас в недра богато обставленной прихожей. – Идите за мной.

И мы пошли, но сперва, естественно, скинули обувь и пиджаки и попали затем на не менее шикарную кухню. Да, жили здесь отнюдь не бедно. Впрочем, исходя из того, что убитый был банкиром, удивляться нечему.

Пока хозяйка готовила нам чай, мы спутанно пытались объяснить причины, по которым взялись за расследование. Получалось плохо, наверно, потому, что мы сами так до конца и не поняли.

– Все равно не могу взять в голову, зачем вам это надо. Тем более, что я уже была у следователя и рассказала все, что знала.

– Но нам-то следователь не разгласит ваших показаний, – резонно заметила подруга. – А для них это обычное дело, каких тысячи. Они работают одновременно по двадцати разным убийствам и не могут уделить много времени каждому конкретному случаю. А мы можем.

– Хорошо. Задавайте свои вопросы.

– У вашего мужа были враги? – не слишком оригинально начала я.

– Враги? Нет, скорее завистники. Вы, наверно, знаете, Саша – владелец банка. Он учредил ЗАО и сам занял пост директора.

– А вы где работаете?

– Я директор магазина «Стиль». Продаем одежду и яркие аксессуары. Здесь недалеко, на Талалихинской улице, может, знаете?

– Точно! – обрадованно воскликнула Катька. – Именно там я купила цветастый платок под новое пальто. Выбор был такой богатый!

– Да, – кивнула Наталья, – аксессуарами занимаюсь лично я. Сама очень люблю носить шейные платки и шарфики. Жаль, недавно потеряла один. Очень необычной расцветки. Господи, – осекла она себя, приложив ладонь ко лбу, – о чем я говорю? Саши больше нет, а я по шарфику горюю…

Я поняла, что мы своими вопросами только огорчаем женщину и она сейчас чего доброго расплачется. Нужно было отвлечь ее от горя, хотя бы переключив на мыслительный процесс.

– Вы случайно не знаете, кто займет место директора банка?

– Конечно, знаю, – повернулась Крюкова ко мне. – Заместитель. Вообще муж распорядился, чтобы у него было два зама: Юрочкин Жора и Хрякин Николай. – Едва заслышав вторую фамилию, я почувствовала, как запылали щеки. – Коля Сашин друг детства, но Жорик мужнин единоутробный брат, потому контрольный пакет акций и, соответственно, место директора он завещал ему.

– А этот Хре… Хрякин – да? – знал, кому перейдет контрольный пакет акций в случае кончины вашего мужа? – активировалась Катя и сразу же прибавила извинения.

– Ничего. Да, он знал.

– И как реагировал на это? Наверняка очень злился по этому поводу?

Я не по-доброму глянула на подругу, но та только пожала плечами, дескать, я всего лишь задаю вопросы, не понимаю, что тебе не нравится.

– Как? Да никак. Он понял Сашу. Видите ли, муж чрезмерно уважал свою мать, хоть она и бросила их с отцом, когда Саше не было и четырех. Она вышла замуж и снова родила – это единственное, что было о ней известно. Но когда второй муж прогорел, она стала частенько прибегать к бывшему за деньгами в долг. Когда Жоре исполнилось восемнадцать, мамаша вдруг вспомнила о первом сыне – Саше тогда было уже двадцать три, и он успешно продвигался по карьерной лестнице, – и попросила пристроить ее второго сына на хорошее место. Так и произошло знакомство братьев, они стали вместе работать. Затем Саша открыл собственный банк и взял Жору вторым заместителем. Я говорила ему, что… В общем, он не мог относиться непредвзято к этой семейке, считал их близкими людьми, хотя эта так называемая мать его вовсю использовала. Мне не удалось повлиять на его выбор.

– А кому отойдет все остальное имущество и деньги по завещанию? – спросила я. – Если было завещание.

– Мне.

– Скажите, Наталья, – влезла опять подруга, – и извините за нескромный вопрос, какими были отношения между вами и мужем?

– Я вышла замуж по любви, если вы это имеете в виду.

– Ага. И все эти годы…

– Да. Мы были влюблены.

– И сколько это будет лет?

– Одиннадцать.

– Одиннадцать лет… – протянула Любимова. – Надо же! Вы невероятные! Та же страсть, те же глубина чувств и взаимопонимание, та же мистическая связь двух половинок… Вау!

Я испугалась, что она начнет аплодировать, но, слава богу, обошлось без этого. Моя подруга просто без тормозов. Я успела привыкнуть к ее выходкам, но на незнакомых людей это обычно производило неизгладимое впечатление.

Наталья, однако, оставалась спокойна, хотя перестала смотреть нам в глаза.

– Ну, не совсем все то же… За долгие годы так не бывает, – изучая свои ногти, говорила она. – Тем более когда у мужчины определенный статус… Так что… – Ее голос становился все тише, пока вдова не осеклась совсем, поняв, что сказала лишнее. Тогда она нарочито бодрым тоном предложила: – Еще чаю?

Не дожидаясь ответа, Крюкова подскочила и шагнула к широкому подоконнику, на котором нашел свой приют прозрачный электрический чайник.

– То есть, – продолжила наседать Катька, – были проблемы с девочками, так?

Я пнула ее ногой под столом, но она даже не шелохнулась.

– Какие еще девчонки? – Наташа попыталась улыбнуться, мол, что за глупость, но она была плохой актрисой. Только сейчас до меня дошло, что странное поведение подруги имело объяснение: она нащупала след.

– Ой, простите, – сказала Катя, так же глупо улыбаясь, – просто обычно так бывает. Статусные мужики, как вы сами назвали мужа, заводят любовниц. У них так положено. Но ваш супруг, стало быть, не из таких. Молодец. Его партнеры и дружки, наверно, посмеивались над его порядочностью. Но он держался и плевал на их мнение. И продолжал оставаться верным, потому что…

Катька не успела договорить.

– Именно так! – рыкнула Наташа, ставя обновленную кружку напротив Катьки с такой силой, что едва не выплеснула не нее кипяток. Затем села на свое место и, уронив голову на согнутые на столе локти, расплакалась – по-детски жалостливо и самозабвенно.