Самба на острове невезения. Том 1. Таинственное животное - Маргарита Малинина

– Н-да, малость не долечили, – согласился Григорий Николаевич. – Ну ничего, для нашего дела, возможно, это и к лучшему.

– Так что нам предстоит за дело-то? – повысила голос нетерпеливая Любимова, потому что уже вторые сутки пыталась выяснить, в чем состоит миссия, но ни один из Акунинских пока не затруднил себя пояснениями, только усиливая час от часу степень тревожного любопытства.

Я моментально умолкла, так как тоже давно желала получить ответ.

Следователь вместо устного ответа протянул нам листы бумаги, каждый из которых был бережно упакован в прозрачный файл. На проверку это оказались ксерокопии с записок сумасшедшего, о котором мы читали в статье.

Записка № 1

прислана 17 июля

«Повсюду телевизор… Из всех разговоров только и слышно: «Я смотрел вчера… Ой, а ты видел… Сегодня будешь смотреть…? »! И было бы что-то стоящее, ценное, поднимающее интеллектуальный и культурный уровень, внушающее желание учиться, так нет же! Все пустой треп, а то и похуже: сплошное насилие, беспочвенные убийства, жестокие драки. А эти тупые молодежные фильмы и телесериалы про один бесконечный секс, растлевающие и без того аморальную вследствие эпохи своего рождения и озабоченную в силу хлещущих через край гормонов молодежь! Возникает резонный вопрос: куда катится этот мир? ..

Ты бы, Григорий Николаевич, задумался, у самого двое деток обоих полов. Неужели так трудно поднапрячь старые знакомства и заставить их прекратить вещать всю эту гребаную чушь? ! Пусть будет как раньше: старые добрые советские мультики, качественные кинокомедии, культурно-познавательные программы.

Я верю в тебя, я знаю, что ты можешь все исправить, пока не поздно».

Записка № 2

прислана 1 сентября

«Я честно выждал полтора месяца, но ничего так и не произошло. Я знаю, что ты получил мое письмо, более того, знаю, что читал его. Почему нет никакой реакции? Дорогой Григорий Николаевич, подумай над тем, что я говорил тебе. Я ведь не шутки тут шучу, я готовлю масштабную операцию, и только ты вместе с друзьями из хренового Останкино можешь остановить все это, пока я не начал».

Записка № 3

прислана 12 сентября

«Ты разочаровал меня, Григорий. Я так и не дождался от тебя решительных действий. Да, ты встречался со знакомыми из Останкино, но вместо того чтобы заставить их прекратить трахать мозги человечества бесконечным дерьмом по ТВ, ты пытался предупредить их обо мне. Дурак, им совсем не страшно! Они могущественны, даже президент вечерами протирает портки перед теликом. Что сделает им какой-то идиот, присылающий письма следователю?

А вот сделаю. Увидишь, сделаю! Ненависть во мне кипит уже достаточно долго для того, чтобы наконец выплеснуть ее в какое-то важное дело. Возможно, это будет делом всей моей жизни. Возможно, моя жизнь и вовсе этим делом закончится. Мне плевать. Надоело. Не могу больше видеть эти постылые рожи по телику и слышать шизонутый смех обдолбанных придурков, всерьез полагающих, будто у них есть чувство юмора. Не понимаю, отчего мир не может узнать настоящую ситуацию в военных точках, зато он просто обязан знать, какого по счету выродка произвела на свет очередная Анджелина Джоли, Кристина Агилера и кто там у них еще.

Мы все тупеем помаленьку. Мы реально лишаемся мозгов. Мир катится в бездну, и, похоже, только я один это отчетливо вижу.

Что ж, значит, мне и придется это остановить».

Записка № 4

прислана 15 сентября

«Григорий, знаешь, что я больше всего ненавижу? Телешоу. Вот это тупость и лажа в последней инстанции. А люди сидят и смотрят. Часами. Твоя обожаемая супруга тоже. И дочь. Тебе это по-прежнему нравится? ..

Что ж, раз ты не сделал, что я велел, значит, да. А мне нет. И я это исправлю.

Что? Ты думаешь, я собрался взорвать телебашню? Глупости. Я и смотрю, забегали все: и СК, и МВД. Усилили охрану в Останкино. Пускай. Я пойду другим путем.

В Останкино мне все равно не пробраться. Зато я знаю, куда пробраться можно, было бы желание. А оно у меня есть, кому как не тебе это знать. Ты ведь уже понял, что парень я настойчивый? Тем лучше.

Узнал, что готовятся к старту два новых телешоу. Таких же тупых, лживых и бессмысленных, как и все остальные. Что же, видимо, это и есть мой шанс. Хотя бы в одно из двух я сумею пробраться. Требования там несерьезные, им нужны придурки, готовые за просто так покрасоваться на экране телевизора. Думаю, при небольшом усилии я сумею за такого сойти.

А дальше… Прикинь, в самом что ни на есть прямом эфире раздастся большой БУМ! Такой БУМ, что заставит задуматься многих. Задуматься над тем, что они сморят, на что они провоцируют. Надеюсь, после этого телевизионный бред прекратится.

Как думаешь, Григорий, понравится БУМ твоей дочери? »

Записка № 5

прислана 21 сентября

«Мне удалось! Я прошел отборочный тур. Ну и идиоты там были, жаль, что тебя со мной не было, Григорий!

Кстати, я не говорил тебе, что у меня есть надежная, верная спутница жизни? Просто я подумал, отчего не сделать сразу два БУМА? На двух телешоу вместе. Поэтому она, полностью разделяющая мои мысли и чувства, согласилась тоже пройти кастинг. Ведь я не могу быть сразу в двух местах, к сожалению.

Так или иначе, но скоро стартуют на ТВ наши с ней проекты (это тупые организаторы думают, что проекты их, на самом деле они целиком с этой минуты принадлежат нам, и уже никто, даже ты, не сумеет ничего исправить).

Жаль, наше долгое, но редкое общение подошло к концу. Зато теперь ты сможешь увидеть меня по телику! Вау, любой другой озабоченный телевидением и собственной популярностью кретин был бы счастлив из-за такого поворота. Но меня моя рожа не экране отнюдь не будоражит. Меня будоражит другое: как сделать так, чтобы твоя дочь увидела сразу два БУМА? .. »

– Он ненормальный! – воскликнула Катька, дочитав последние строки. Я была с ней солидарна и, кивая головой, ощутила, как проклятая температура снова начала подниматься. А ведь с утра было тридцать шесть и шесть!

Лохматый пожал плечами:

– Проведенная экспертиза заявила, что писал человек психически стабильный, возможно, с небольшими отклонениями от нормы, не больше. Короче, нервозный, но адекватный. Хотя смысл ужасает. – Я-Гриша с важной миной устроился напротив нас в свое любимое кресло. – Я позволю себе посвятить вас в процесс работы органов с этими письмами. Думаю, вы сейчас гадаете, почему же за два с половиной месяца ничего не было сделано.