Отряд мертвых - Адам Симкокс

– Если это правда, тогда почему я здесь? Я был копом: убьешь одного, и вся полиция будет преследовать тебя, пока тот не окажется отмщенным.

– По правде говоря, в этом есть смысл, но каждый перед кем-то отвечает, и я – не исключение, – сказала Герцогиня. – Распоряжение пришло с самого верха: я должна предоставить в твое распоряжение все ресурсы, необходимые, чтобы ты нашел своего убийцу.

– Что во мне такого особенного?

– Хороший вопрос, – прохладно заметила Герцогиня. – Честно сказать, есть немало расследований, которые заслуживают большего внимания со стороны моей команды, начиная со смерти самой Дейзи-Мэй, но приказы есть приказы. Иногда смерть бывает настолько жестокой, настолько несправедливой, что она оставляет духовную рану в обоих мирах – и в мире живых, и в мире мертвых. И тогда закрыть эту рану важнее всего прочего.

– А если я не смогу закрыть эту рану? Если не смогу распутать свое убийство?

Герцогиня разглядывала ноготь.

– Джозеф, думай о Следующем Месте – о рае – как об абсолютном и окончательном повышении по службе. Если ты справишься с расследованием, это докажет, что ты достоин такого повышения. Если же нет… Что ж, боюсь, послежизнь – не тот предел, где можно провалиться вверх. Ты будешь выброшен в Загон к остальным полудушам-зомби.

Джо переступил с ноги на ногу.

– Звучит жестко. И здорово похоже на собеседование на работу, о которой я не просил.

– Ты попросил об этой работе, когда вошел в тот фермерский дом, – ответила Герцогиня, – просто ты этого не знал. Лазарус, это твой шанс застолбить себе место на небесах, просто сделав свое дело. Многим из нас – большинству из нас – не предлагали такую возможность. Не упусти ее.

Глава 6

Чем дольше Джо находился в Загоне, тем сильнее чувствовал, что его первое, инстинктивное, сравнение этого места с лагерем беженцев попало в точку. Полупрозрачные орды экс-человечества в здешних стенах окружала аура отчаяния, будто они поставили крест на послежизни в той же степени, в которой та поставила крест на них. Они бесцельно волочили ноги; их взгляды, лишенные разума, скользили мимо Джо.

А вот Дейзи-Мэй, приходилось признать, была другой – по крайней мере, лишенные обращались с ней по-иному. В то время как он был незримым призраком на празднике, девушка являлась для этих созданий Матерью Терезой; они крутились рядом с ней, словно чайки в солнечный день вокруг туристов.

Джо остался растерянно стоять, пока Дейзи-Мэй ходила вдоль неровного ряда лишенных, раздавая кусочки жвачки.

– У нас есть на это время? – спросил Джо. – Все, что я слышал до сих пор, подсказывает, что нет.

– Чувак, для капельки человеческой доброты всегда найдется время, – ответила Дейзи-Мэй, улыбаясь пожилой полудуше, потом опустила в протянутые руки жвачку. – Если у нас нет на это времени, за каким хером мы вообще сражаемся?

– Я думал, мы сражаемся за то, чтобы отыскать моего убийцу. – Пожилая женщина заметно успокоилась, и Джо нахмурился. – Это та жвачка, которую ты давала мне при первой встрече?

Дейзи-Мэй кивнула.

– С лишенными она работает по-другому. Они успокаиваются, остывают. Учитывая, что скоро случится, это только к лучшему.

– А что скоро случится?

– Лучше один раз увидеть…

Спустя несколько минут Дейзи-Мэй виновато раскрыла перед толпой ладони, показывая, что жвачка закончилась, и обернулась к Джо.

– Герцогиня злится, что я раздаю эту штуку. Говорит, это пустые траты, типа кормить осла икрой. А я говорю: чушь хренова. Говорю, если мы можем утешить людей, блин, в чем тут вред?

Джо взглянул на лишенных, взявших жвачку. Они опускались на землю с блаженным умиротворением на лицах.

– Без обид, но больше похоже, что ты подкармливаешь наркоманов.

Дейзи-Мэй посмотрела вдаль, прищурившись на что-то, не видимое Джо.

– Погляди, что случится в ближайшие десять минут, а потом попробуй сказать это снова. И хватит копаться; нам еще нужно пройтись по магазинам, прежде чем двигать на историческую родину.

* * *

Этот прилавок (а за свое линкольнширское детство Джо повидал их немало) выбивался бы из ряда на любой ярмарке.

В глубине висели ремни (каждый украшен флакончиками с ярко-зеленой жидкостью) и пистолеты разных размеров. На столике устроилась коллекция масок. Джо подобрал одну, приметив резиновый шланг, который шел от маски к кислородному баллону.

«Вроде тех, которые вываливаются в салоне самолета, когда воздух становится разреженным. В этом есть смысл, если тут хоть в чем-то есть смысл: где найдешь воздух разреженней, чем в послежизни? »

– Ты берешь это, или что?

Пожилая женщина за прилавком уставилась на него сквозь бутылочно-синие очки, покрытые коркой грязи и такие разболтанные, что их мог унести даже слабый порыв ветра.

– Беру за что?

Женщина выхватила из-под прилавка дробовик и уверенной рукой нацелилась в Джо.

– Покупай, – зарычала она, – или проваливай!

Дейзи-Мэй в своей беззвучной, внезапной, манере прикрыла грудь Джо рукой.

– Мейбл, не сердись на него. Он только прибыл. Я им занимаюсь.

Пожилая лавочница чуть опустила дробовик, ни на мгновение не отрывая взгляда от Джо.

– От него херово пахнет.

– Это его почвенная жизнь еще не отлипла. Скоро уйдет.

Мейбл фыркнула и убрала ружье под прилавок.

– Надейся. Я останусь при своем.

Джо мило улыбнулся ей.

– А для чего именно мы пришли к этой обаяшке?

– Добираться до Почвы – примерно как до Луны, – ответила Дейзи-Мэй, – только в два раза труднее и в десять раз опаснее.

Мейбл присвистнула.

– Ты собираешься нырять на Почву? С ним?

– Новому парню нужны водные крылышки, – сказала Дейзи-Мэй, подтаскивая Джо поближе. – Словечко с самого верха: нам с Джо нужно разобраться, кто его шлепнул.

Мейбл пренебрежительно поглядела на Джо.

– За такое положена медаль, а не операция Отряда.

– Вы чем-то недовольны? – сказал Джо, шагнув навстречу старухе.

– Мейбл, часики тикают, – встряла Дейзи-Мэй, встав между ними.

– А когда они не тикают? – отозвалась Мейбл, с презрением разглядывая Джо. Затем протянула руку и сдернула с задней стенки рюкзак. – Понадобится пара баллонов, я так понимаю?