Рыцарь Огненной кавалерии - Никита Киров

Густой лес закончился, холм с Вратами совсем рядом. Всего минута бега и можно спрятаться внутри. А бандиты не смогут пробить ворота даже за год. Но бежать по открытому пространству… нет, есть другие способы умереть, менее глупые и менее болезненные. Нужно выжидать. Лишь бы не оцепенеть от страха при побеге.

– А откуда ты знаешь лорда Жабу?

– Жаба? – Людвиг тихо рассмеялся. – Это лангинар Грензена, он приезжал к нам на турнир в прошлом году. Мы с ним сражались в первом поединке. Я победил.

– Какой турнир? На коне и с копьями?

– Нет, я на такие не хожу. Мне больше нравятся фехтовальные. Никакого везения, только навык. Но там и людей меньше и…

Раздался выстрел, совсем рядом, Людвиг вздрогнул и оборвал фразу. Кто-то охотится. Или застрелили кого-то из пленников. Радостные голоса могут означать любой из этих вариантов. Островитянин всё ещё молчал, только водил помутневшими глазами по сторонам и тяжело дышал. Побитое лицо заблестело от пота.

– Ты живой?

Людвиг медленно вдохнул и выдохнул.

– Неужели так будет всегда? – прошептал он почти через минуту.

– Ты о чём?

– Неважно, – парень вытер лоб. – Просто стало страшно. Извини.

Эйнар внимательно на него посмотрел. Да, он не притворяется, он в ужасе. Надо бы его отвлечь, чтобы пришёл в себя.

– Ну, фехтовать-то ты умеешь, аниссары в этом убедился. Значит, и Губерта победил?

– Мирко слишком быстро выдохся, – сказал Людвиг, будто оправдываясь. – Лорд Губерт тоже рано устал. Это не значит, что он плохой фехтовальщик, вовсе нет, – он немного успокоился. – Просто он дрался, как будто на войне, а на турнире свои правила. Вот я и победил.

– Вот из-за этого Жаба тебя и не любит.

– Ты думаешь?

– Может быть, – Эйнар пожал плечами. – Победил в том турнире?

– Нет, – Людвиг фыркнул. – Вечером, после победы, пошёл отмечать. Хорошенько отметил, потом утром, в следующем бою, меня так отделали, что две недели в постели лежал.

Эйнар уже видел ровную, почти отвесную стену холма и пещеру рядом. Врата внутри. Бежать или нет? Лучшего момента не будет.

– Господин! – где-то впереди крикнул капитан. – Скоро совсем стемнеет. Остановимся на ночь?

– Нет, – ответил Жаба. – Надо сдать это отребье, пока Рамун не уехал. Старый кровопийца даст за каждого по десять крейценов, не меньше.

– Да я боюсь, что они разбегутся в темноте.

Губерт не отвечал. Наверняка прикидывал прибыли и убытки.

– Ладно, загоняй их в пещеру. Но выйдем до рассвета.

– А может не надо туда? – спросил какой-то бандит. – Там же…

– Господин приказал в пещеру! – рявкнул капитан. – Вы что, как суеверные бабки?

Всё-таки удача. Теперь не рисковать. Врата открываются не сразу, могут догнать. Значит, бежать нужно, когда все уснут. Теперь, когда цель рядом, нельзя торопиться.

– Голова болит, – пожаловался Людвиг.

Ещё бы, столько били. Говорить ему или нет? Эйнар не мог решить. Не хочется оставлять парня Жабе. Да и если дойдёт до драки, помощь будет кстати. Но как бы рыцарь всё не испортил.

Пленных загоняли в пещеру. Губерт их пересчитывал.

– Этот холм называют Врата Вечного. Отец рассказывал, что именно тут Спаситель заточил неумирающего врага под землю. Старики говорят, что если прислушаться, то можно услышать его шёпот.

Он захохотал, но его рыцари помрачнели.

Глава 2. 4

Люди Губерта развели костёр внутри, недалеко от входа. Здесь начинается один из тоннелей к Вратам, пусть и не самый удобный. Вот только возле него сидит толстый разбойник, которого тяжело сдвинуть, да и обидно будет, если Эйнар застрянет и его вытащат за ноги. Надо ждать, есть ещё три прохода.

Бандиты разложили вокруг костра несколько брёвен и больших камней. Сидения укрыли попонами и одеялами, кроме одного бревна, самого сучковатого. Не иначе как для дорогих гостей.

– Милорд Людвиг, выглядите замечательно, – протянул Губерт. – Конечно, синяки не шрамы и не так красят мужчину, но ещё успеете обзавестись парочкой. Теперь, когда ваша знаменитая непобедимая конница проиграла, многие соседи захотят кусочек Эндлерейна.

Людвиг не ответил.

– Ну ничего, навоюете себе славу, а если что, то уже научились сбегать.

Жаба оглядел людей, ожидая подхалимских смешков.

– Позвольте представить, – он тронул за плечо стоявшего рядом подростка. – Мой сын, Джереон.

Паренёк пожал им руки. Высокий стройный юнец на толстого коротконогого отца походил мало.

– Джереон обучается фехтованию и очень успешно. Я буду признателен, если покажите ему пару приёмов. В Ривердасте говорили, что вы учились у мастера Рейма?

– Да, это так.

– Правда? – удивился сын Губерта. – У самого мастера Рейма? Я слышал…

– Хватит мямлить! – прикрикнул Губерт, хотя Джереон говорил отчётливо, только тихо. Паренёк тут же опустил глаза. – И на людей смотри, когда говоришь! Скажу одну вещь. На самом деле всё это фехтование ерунда. В бою эти трюки помогают мало. Вот что с того, что милорд Людвиг учился у великого мастера и побеждал на турнирах, а потом оказался среди дезертиров? Помогли ему эти приёмчики? На войне надо рубить быстро и насмерть, а не танцевать вокруг противника, как девка.

Жаба сделал пару солидных глотков из кубка. Похоже, скоро он станет ещё красноречивее.

– А это мои люди. Капитан Харберг.

Капитан, который носил на поясе топор Эйнара с таким видом, будто это его собственный, энергично потряс руку Людвига. Даже в слабом свете костра заметно, как парень сжал губы от боли в плече, а капитан довольно ухмыльнулся.

– Что такое, милорд Людвиг? – Губерт дёрнул горлом, будто собирался квакнуть. – Вам неприятно касаться человека, который ниже вас по происхождению?

– Что вы, мы негордые, – Эйнар вылез вперёд и так сжал кисть капитану, что у того хрустнули пальцы. А нечего было забирать топор. И издеваться над другими.

– А это Удо, мы зовём его сэр Говорун, – Жаба показал на здоровяка в пластинчатом доспехе.

Сэр Говорун намёк понял и руку Людвигу пожал намного аккуратнее. Эйнар присмотрелся к остальным так называемым рыцарям. По сравнению с ними он выглядит ещё прилично. По крайней мере, в его присутствии у людей редко возникало желание проверить кошелёк. Главное – сидеть к ним целой стороной лица.