Параллельный мир. Три повести - Вадим Федоров

Слева от двери была небольшая кухня. Справа разложенный диван. В глубине комнаты стояла двуспальная кровать и шкаф. Дверь на террасу была закрыта.

Мы с Гонзой прошли на середину комнаты. И тут я увидел, что на кровати кто-то лежит. Девушка. Рыжие волосы раскиданы по подушке. Ночная рубашка с медвежатами прикрыта одеялом. Лицо нельзя было разглядеть, так как она лежала на животе, зарывшись этим самым лицом в подушку. Спала.

Гонза повернулся ко мне. Жестами спросил: кто это? Я недоумённо пожал плечами: не знаю.

Потянуло сквозняком. Дверь на террасу медленно открылась. Гонза подошёл к ней, выглянул наружу. На террасе стоял стол, два стула и громадная ваза с фикусом. В углу террасы уютно разместилась качающаяся скамейка. На скамейке лежала одежда Михала.

На столе стояли три чайные чашки, сахарница. И лист газеты. На котором был рассыпан какой-то белый порошок.

Гонза тихо присвистнул.

– Ничего тут не трогать, – сказал он мне и аккуратно прикрыл дверь на террасу.

Я подошёл к кровати. Сел на неё. Осторожно потряс девушку за плечо.

– Я сплю, – раздался сонный голос, – не буди меня хотя бы в воскресенье.

– Придётся проснуться, – сказал громко Гонза.

Девушка дёрнулась. Перекатилась на спину. Села на кровати, кутаясь в одеяло. Гонза достал из кармана удостоверение, раскрыл его. Показал.

– Чешская полиция, – сказал он, – вы кто? И что делаете в этой квартире?

– Отвернитесь, я оденусь, – просительно сказала девушка.

Я встал с кровати. Подошёл к Гонзе. Мы отвернулись. Одновременно, как по команде. Я смотрел на кухонные шкафы.

Прозрачный плинтус между столешницей и фартуком отклеился и горбатился вдоль стены.

«Надо новый купить и приклеить, – подумал я. – И что за ерудна происходит. Купишь новую мебель, сделаешь ремонт. Года не проходит, как всё разваливаться начинает…»

– А где Михал? – раздался сзади нас голос.

Мы с Гонзой повернулись. Опять таки одновременно. Перед нами стояла худенькая девушка в ситцевом красном платье. Рыжие, даже не рыжие, а огненные волосы она связала сзади резинкой. Обычное милое личико с ямочками. И зелёные-зелёные глаза. С изумрудным оттенком. Я такие глаза видел первый раз в жизни.

– Где Михал? – повторила девушка.

– Вы кто и кем приходитесь Михалу? – повторил свой вопрос Гонза. – Что вы тут делаете?

– Я его сестра, – ответила девушка, – Злата Мелихова. А где Михал?

– Документы есть? – словно не слыша её вопроса, продолжил Гонза.

Девушка взяла сумочку, висевшую на спинке стула, открыла её, протянула Гонзе удостоверение личности.

– Где Михал? – повторила она.

– Он погиб, – ляпнул я.

Девушка вздрогнула, посмотрела на меня и медленно села на кровать. Закрыла лицо руками. Гонза протянул ей обратно удостоверение. Неодобрительно посмотрел на меня.

В дверь постучали.

– Нам придётся всем выйти, – сказал Гонза.

– Я не умылась, – всё так же закрывая лицо руками, глухо сказала девушка, – и мне зубы надо почистить.

– Всё потом, – Гонза открыл дверь, и мою квартиру заполнили деловитые люди с чемоданчиками, – пошли.

Я взял девушку за локоть, прихватил её сумочку и вывел из комнаты. В коридоре сунул ей в руку жвачку. Девушка благодарно кивнула.

– Мне вещи свои можно забрать? – кивнула она на полиэтиленовый пакет, стоящий в коридоре.

– Можно, – разрешил Гонза.

Мы вышли из дома. Злата мельком взглянула на прикрытый плёнкой труп Михала и сразу же закрыла лицо руками. Жест, полный отчаяния.

Мы с ней в сопровождении Гонзы дошли до параллельной улицы, где располагалось отделение полиции. Там я и провёл время до обеда. Рассказывая про квартиру, про квартиранта, про смску.

Вышел из участка и столкнулся с Гонзой. Он стоял и курил сигарету. Щурясь на солнце и блаженно улыбаясь.

Мне же было не до улыбок. Хотелось есть. Даже не есть, а жрать. Неважно чего. Организм требовал еды.

– Пойдём, пообедаем, – предложил я приятелю.

– Да я на дежурстве, – сделав затяжку, сказал Гонза, – отпрашиваться надо.

– Отпросись, если надо, – обходя Гонзу с подветренной стороны, попросил я, – у меня неконтролируемый приступ голода на нервной почве. Поэтому поспеши. Или я совершу преступление. И оно будет на твоей совести.

Гонза вздохнул, затушил сигарету, сунул окурок в пепельницу и скрылся в здании. Через минуту он вернулся.

– У меня полчаса, – сказал он деловито, – я сам жрать хочу. Ты угощаешь.

Я хмыкнул, и мы быстрым шагом припустили в сторону Вацлавака. Вышли к коню, спустились вниз. Гонза хотел было нырнуть в KFC, но я остановил его и затащил в находящийся чуть ниже на площади Пауль. На минуту заскочил в туалет. Замыл кровь на туфлях и брюках.

Заказали по тыквенному супу, круассанов, кофе и воды. Сели, поели. Суп приятным теплом разлился по желудку.

– Когда мне ключи от квартиры вернут? – спросил я приятеля. – И что с его вещами делать?

– Я тебе позвоню, – сказал Гонза, обмакивая круассан в кофе, – там сейчас люди работают. Первая версия – самоубийство на почве наркотического опьянения.

– Да уж, – протянул я, – лучше бы он мне сначала долг отдал, а потом уже прыгал.

Гонза хмыкнул.

– Так денег в квартире найдено сто крон, – сказал он, – на подоконнике валялись. И всё. Больше ничего. Не считая примерно двух грамм кокаина на столике на террасе. Кстати, по деньгам это примерно десять тысяч. Он тебе сколько должен?

– Чуть больше 60 тысяч крон, – растерянно сказал я, – за пять месяцев. И через неделю очередной срок по оплате подходил. Зачем он мне тогда смс слал?

– Не было денег у него, – допивая кофе, сказал Гонза, – документы и личные вещи на месте. А денег стольник. И кокаин. Кстати, это наркотик для богатых. Простому охраннику в ночном клубе он не по карману.

– Михал охранником работал? – спросил я.

– Да, в клубе напротив, – кивнул Гонза, – а ты чего его сразу не выгнал, когда он платить перестал?

– Да не до него было, – махнул я рукой, – ты же знаешь, у меня развод был, потом в Россию по делам ездил. Завертелся, закрутился.

– Как там в России? – заинтересовался Гонза.

– Как обычно, – усмехнулся я, – водка и медведи по улицам шастают. На балалайках играют за еду.

– Да ну тебя, – обиделся Гонза, – я серьёзно спрашиваю.

– Нормально всё в России, – ответил я, – живут люди и дальше жить будут. Не хуже чехов. А в чём-то и лучше.

Гонза открыл рот, чт бы что-то ещё спросить. Но в этот момент перед столиком остановилась девушка. Злата. Сестра Михала. В одной руке у неё была сумочка, в другой пакет с одеждой.

– Извините, – сказала она, – у вас не будет немного денег взаймы? Я кушать хочу. А у меня ничего нет. Всё у брата было. Я в залог могу серёжки дать.

И сверкнула своими изумрудными глазами.

Я встал. Подвинул ей стул. Сбегал за ещё одной порцией супа и кофе. Принёс всё это на наш столик. Злата начала есть.