Параллельный мир. Три повести - Вадим Федоров

– Я на этот вопрос не буду отвечать, – рассмеялся я, – а то ты завидовать будешь.

– Ой, ой, ой, – скривился Гонза, – супермен тут выискался. То-то от тебя уже вторая жена сбегает. Видимо, от переизбытка этого самого.

– Ну, ты знаешь, почему я развёлся, – сказал я, – хватит подкалывать. Не в тему.

– Хорошо. Извини, не буду, – покаянно произнёс Гонза, а потом вдруг крикнул куда-то мне за спину, – ты ему тоже понравилась.

– Прекрати, – зашипел я, – напьётся пива и хулиганит. Мент ещё называется.

Гонза довольно заржал, видя моё смущение. Но очень скоро успокоился. И ещё раз посоветовал не лезть в это дело.

Мы допили пиво. Я доел крылышки. Кивнул на прощание официантке Катке и отправился домой. Шёл и думал о том, что я завтра встречу Злату. И обниму её. И что никакие мне другие женщины не нужны. Пусть даже и моложе.

6

Но на следующий день Злату я так и не увидел. Я промотался по городу весь день. Около пяти освободился. Позвонил один раз на её номер, другой. Телефон отключен или находится вне зоны.

Почему отключен? Почему вне зоны? Мы же договорились. Я же жду её звонка. Но бесцветный металлический голос с издёвкой повторял вновь и вновь: телефон отключен или находится вне зоны действия…

В ожидании, когда телефон Златы включится или войдёт в зону действия, я пропылесосил всю квартиру. Хотя она и была довольно чистой. Вылез на балкон и помыл там полы. Хотел заняться окнами, но понял, что через несколько минут стемнеет, и я ничего не сделаю.

Посмотрел телевизор. Посидел в Фейсбуке. Злата была вне зоны.

Лёг спать. Не спалось. Ворочался, считал верблюдов, вспоминал Злату. Далеко за полночь всё-таки уснул. Снилось мне, что я сижу у себя на кухне и на маленьких весах с гирьками взвешиваю белый порошок. По два грамма. И фасую всё это дело в маленькие пакетики, которые были во вьетнамской квартире.

Проснулся разбитый. Долго приводил себя в порядок.

Позавтракал тем, что приготовил для нас с Златой накануне. Борщ. Точнее, мой вариант борща. Я подозревал, что оригинал выглядит немного иначе, и вкус у него другой. Но мне мой нравился. Тем более, что сварил я его своими руками первый раз в жизни.

Позвонила знакомая. Сказала, что у неё есть жилец на мою квартиру Ве Смечках. Договорились с ней на просмотр вечером в шесть часов. Потом раздался ещё один звонок. Ещё одни желающие на эту квартиру. На 17. 30 просмотр.

Я и не сомневался, что эта квартира быстро сдастся в аренду. Однушки в центре Праги за адекватную цену улетают, как горячие пирожки. Тут главное – найти нормального арендатора.

Но это уже как в лотерее. Приличная и ухоженная молодая девушка может обернуться любительницей ночных гулянок и жуткой грязнулей в быту. А невзрачный паренёк-студент в застиранном свитере будет жить годами, платить как по часам и содержать квартиру в идеальном порядке. Иногда, раз в год, отвлекая меня смской: а можно ко мне мама приедет на недельку и поживёт со мной?

Тут не угадаешь. Как не угадал я с Михалом. Кто же знал, что он наркоман и суицидник? Но я всегда во всём плохом стараюсь находить хорошее. Если бы не Михал, я бы не познакомился с его сестрой.

Мысли о Злате не давали работать. Мысли о девушке бродили по моей голове и не давали сосредоточиться. Изумрудные глаза Златы запали мне в сердце. А её худенькое молодое тело будоражило воображение.

Я пообедал в центре. Потом съездил в девелоперскую компанию, сходил в банк. И в половине шестого был возле квартиры. Меня уже ждали. Дама в платье моды конца прошлого века и молодой обалдуй с наушниками в ушах. Студент.

Поздоровались. Дал визитку. Поднялись в квартиру. Дама придирчиво осмотрела каждый угол. Попыталась заглянуть на верх шкафа, но я отговорил её становиться ногами на табурет. Слишком он хило выглядел.

Вышли на террасу. Даме она понравилась. Но она всем нравилась, особенно новоприбывшим.

Вернулись в комнату. Студент сидел за столом и копался в айфоне, выбирая музыку. Казалось, его ничего не интересовало. Ни квартира, ни вид из окна.

– Мы подумаем и сообщим вам, – сказала дама, – хотя, если скинете тысячи две, то мы готовы хоть завтра переезжать.

– А у молодого поколения вопросы будут? – спросил я у студента.

– Будут, – откликнулся тот, – какой тут интернет и какая скорость?

– Хорошая, – кивнул я, – UPC, всё летает. А тебе скорость зачем? Гамишься во что-то?

– Танчики, – улыбнулся студент.

На его лице наконец-то появились какие-то чувства. Но его мама нахмурилась. Хотела сказать что-то, но промолчала.

– Хорошее дело, – похвалил я студента, – главное, чтобы…

Я не успел закончить. Зазвонил телефон. Высветился номер Златы. Я извинился перед дамой с сыном и ответил.

– Вадим, забери меня отсюда, – услышал я знакомый плачущий голос, – пожалуйста.

– Ты где? – спросил я, забыв про то, что хотел отругать девушку за отключенный телефон. – Что случилось? С тобой всё в порядке?

– Я на Флоренце, на автовокзале, перрон 41, – ответила Злата и заплакала, – я отвезла маму и вернулась в Прагу. Мне плохо.

– Сиди на месте и жди меня, – велел я и повесил трубку.

Мама и сын выжидательно уставились на меня.

– Извините, – сказал я им, – мне надо срочно ехать.

– Мы вам позвоним, – сказала дама, сделав ударение на втором слоге.

– Конечно, конечно, – заверил я их, – как надумаете, сразу же звоните.

Хотя мысленно вычеркнул студента из будущих квартирантов. Игромания чревата захламлением квартиры. Да и то, что они ищут новое жильё посередине учебного года, намекает, что с прежнего места жительства их выперли.

Я выскочил на улицу. Сел в машину. По дороге на автовокзал позвонил знакомой, извинился и отменил просмотр.

Злату я нашёл на 41 платформе, как она и говорила. Она сидела на скамейке в обнимку с большой полосатой сумкой. И плакала. Я подошёл. Сел рядом. Обнял её.

– Не плачь, – попросил тихо, – я приехал, и всё будет хорошо.

Злата кивнула, шмыгнула носом. Я взял её сумку в одну руку, другой обнял девушку за плечи и повёл её к машине. Вёл и чувствовал, как она дрожит от озноба. Хотя на улице было тепло.

– Что случилось? – спросил её, как только усадил в машину.

– У меня очень болезненные месячные, – стыдливо сказала она и спрятала лицо в ладонях, – очень плохо переношу их с детства. Первые два дня стараюсь лежать. А тут ещё похороны. Мама.

– Понятно, – сказал я, – пристегнись. Сейчас приедем ко мне, сразу ляжешь.

Я завёл машину, и мы поехали. Ко мне. Злата всю дорогу молчала.

– У тебя очень мягкая и тёплая машина, – сказала, когда мы уже подъехали к дому и надо было выходить.

– Спасибо, – ответил я и подал ей руку.

Поднялись в квартиру. Я положил девушку на диван, заботливо прикрыл пледом. Заварил чай. Налил его в стакан. Принёс ей его на подносе с лимоном.

– Есть грязные вещи? – спросил я её и взялся за сумку.