Ночь в тоскливом октябре - Роджер Желязны

– Да, за этим местом стоит понаблюдать, – заметила Серая Метелка, неожиданно очутившаяся высоко на ветке. – Уходим?

– Да.

Мы поспешили назад, и я оставил ее у дома Джил (опускаю прилагательное перед именем ее хозяйки из вежливости), продолжать кошачью дрему на стене. Дома я обнаружил еще один отпечаток лапы.

6 октября

Тревога! Сегодня утром я услышал, как треснуло зеркало, и поднял отчаянный лай, пытаясь удержать ползунов внутри. Джек услыхал шум, принес свою цивильную волшебную палочку и перенес Тварей в другое зеркало – точно как Желтый Император. Это зеркало намного меньше, что, возможно, послужит им хорошим уроком, а может, и нет. Не понимаю, как они это проделали. Постоянно давили на какую-то одну трещинку, вероятнее всего. Хорошо еще, что они меня боятся.

Джек ушел к себе, а я вышел из дому. Солнце светило сквозь серые и белые облака, а из запахов в воздухе носились только острые ароматы осени. Ночью я мысленно проводил линии. То, что я пытался сделать, было бы намного легче для Ночного Ветра, Иглы или даже Плута. Трудно созданию, привязанному к земле, представить себе местность так, как я старался ее увидеть. У меня получилась сложная диаграмма с внешней границей и пересекающимися лучами внутри. Создав такой чертеж, я мог делать с ним то, чего не могли другие. Он не был законченным, потому что я не знал, где находится Граф – и некоторые другие игроки, которые, возможно, были мне еще неизвестны.

Тем не менее уже было на что опереться в поисках разгадки.

Я отправился в путь и вышел через двор и поле на тропинку, по которой добрался до цели. Слева от меня росли большие старые деревья, одно дерево – направо через дорогу. Но место, которое я так тщательно рассчитал, составляя карту в уме, к несчастью, находилось посредине дороги. Не очень-то любезно с его стороны. Хотя бы на перекрестке.

Ближайший дом был справа от меня и в нескольких сотнях ярдах позади в том направлении, откуда я пришел. В нем обитала, как я знал, пожилая супружеская пара. Они кормили птиц, работали в саду и ругались каждую субботу по вечерам, когда муж, пошатываясь, добирался домой из паба. Вряд ли они были участниками Игры.

Решил, однако, поразмыслить. Обшаривая обочины дороги, я услыхал знакомый голос:

– Нюх!

– Ночной Ветер! Ты где?

– У тебя над головой. В дереве есть дупло. Слишком задержался с возвращением. Забрался сюда, чтобы спрятаться от дневного света. Наши с тобой предположения совпадают, да?

– Похоже, мы проводим одинаковые линии.

– И все же, это не может быть тем самым местом.

– Да. Это центр нашей схемы, но место не то.

– Следовательно, схема неполная. Но ведь мы не знаем, где находится Граф.

– Если он единственный, о ком мы не знаем. Событие должно произойти в центре созданной нами схемы.

– Да. Что будем делать?

– Ты можешь проследить за Иглой до дома Графа?

– Летучие мыши чертовски беспорядочно летают.

– А мне это и подавно не удастся. Думаю, что и Серая Метелка не сможет.

– Нет. В любом случае кошкам нельзя доверять. Все, на что они годятся, – так это только на струны для теннисной ракетки.

– Так ты проследишь за Иглой?

– Сначала надо найти маленького негодяя. Я понаблюдаю за ним сегодня ночью.

– Сообщи мне, если что-нибудь обнаружишь.

– Подумаю.

– Ты не проиграешь. Может случится, что и тебе надо будет послать кого-то с поручением в дневное время.

– Это правда. Скажи, почему игроки всегда выстраиваются по определенной схеме вокруг центра событий, а?

– Сам поражаюсь, – сказал я.

Я вернулся домой, порычал на Тварей в Зеркале – теперь оно было в прихожей, – просто, чтобы дать им понять, что я на страже. Тварь в Дорожном Сундуке сидела тихо. Я велел Твари в Шкафу заткнуться. Она колотила в стенки так, что дом сотрясался. Пришлось мне несколько раз гавкнуть, она притихла. Тварь в Круге (она сидела в подвале) превратилась в пекинеса.

– Тебе нравятся миниатюрные дамы? – спросила она. – Подойди и возьми ее, здоровый парниша.

Она все же больше пахла Тварью, чем собакой.

– Ты не очень-то умна, – сказал я.

Пекинес сделал мне вслед презрительный жест задней лапой, когда я уходил, – очень трудно вывернуть лапу подобным образом.

7 октября

Прошлой ночью мы снова выходили из дому в поисках новых ингредиентов для Большой Работы. Стоял густой туман, и вокруг было много патрульных. Нас это не остановило, но усложнило нашу задачу. Сверкнул нож хозяина, вскрикнула женщина, послышался треск разрываемой ткани. Убегая, мы налетели на Великого Детектива, и я сбил с ног его спутника, который по причине своей хромоты не успел увернуться.

Когда мы перешли мост, Джек развернул полоску ткани.

– То что надо. Она в самом деле зеленая, – отметил он.

Дело в том, что в список необходимых ему материалов входил край зеленого плаща, в который должна быть одета женщина непременно с рыжими волосами, и отрезать его следовало в полночь, именно этого числа. Конечно, все это тонкости волшебства оставались для меня тайной за семью печатями. Джек был счастлив, поэтому доволен был и я.

Гораздо позже, после безуспешных поисков Ночного Ветра, я вернулся домой и дремал в гостиной, как вдруг услышал тихий скребущий звук в другой половине дома. Потом стало тихо. Я вошел в режим выслеживания и принялся за расследование.

В кухне и кладовке – никого. Сделал несколько кругов. У входа в холл уловил запах. Остановился, прислушался. Засек легкое движение – внизу и впереди справа. Увидел.

Перед Зеркалом, наблюдая за скользкими Тварями, сидела большая черная крыса. Я перестал дышать, прокрался вперед, так, чтобы схватить ее одним коротким рывком, и сказал:

– Полагаю, ты развлекаешься последние мгновения своей жизни.

Зверек подскочил, а я обрушился на него, ухватив за основание шеи.

– Подожди! Я все объясню! – крикнул он. – Нюх! Ты Нюх! Я пришел повидать тебя!

Я не сжимал зубов и не ослаблял хватки. Одно резкое движение – и у него будет сломан позвоночник.