Разоблачение Клаудии - Дэниел Киз

Она добавила, что боится идти домой, поскольку ее тоже могут убить, поэтому офицеры поместили ее под стражу.

Чемп не сообщил, как мисс Яско связана с предполагаемыми убийцами или их жертвами.

Мисс Яско с четырнадцати лет наблюдается у психиатра, однако в момент допроса, по заверениям Чемпа, выглядела «совершенно здравомыслящим человеком».

* * *

Три дня спустя выписали ордер на арест Политиса. В четыре десять утра пятеро полицейских, включая детектива Голдсберри, Тони Рича и Говарда Чемпа, постучали в дверь трейлера, где тот жил со своей подругой. Когда Элси Мэй Бенсон, подруга Политиса, отперла замок, ей предъявили ордер.

Она махнула в сторону спальни, и пятеро полицейских с оружием наперевес прошли в комнату, разбудили Политиса и сообщили, что он арестован за убийство Кристин Хердман, миссис Дороти Маккан и Микки Маккана.

Политис, спросонья разозлившись, заорал, что он ни при чем. Это какая-то долбаная ошибка!

– Не разрешай им обыскивать дом! – велел он Элси Мэй, когда его заковали в наручники и потащили к выходу. – Не хочу, чтобы они здесь топтались!

Обвиняемого отвезли в окружную тюрьму, оформили арест в четыре тридцать утра, и Политис оказался за решеткой в третий раз за месяц.

* * *

Когда Мэри Новатни открыла дверь и увидела на крыльце сына, то сразу поняла: случилась беда. По словам Бобби, он прочитал в журнале статью про расследование убийства. Раз там сказано, что Клаудия опасается за свою жизнь, есть подозрение, что в розыск объявили именно его. Поэтому в их квартире ему лучше не появляться.

Оказавшись в отчем доме, Новатни закатил истерику и принялся орать, что Клаудия совсем больная. Потом заперся в своей старой комнате, пытаясь решить, что делать дальше.

Невысокая и жилистая, совсем седая, миссис Новатни тем временем пошла на кухню, чтобы приготовить Бобби ужин. Она поняла, что ее старший сын смертельно напуган, во второй раз обвиненный в преступлении, которого не совершал.

Его страх перед полицией имел очень давние и глубокие корни. Миссис Новатни хорошо помнила тот день, когда Бобби и его младшего брата Энди арестовали после того, как поймали на плотине Гувера со взрывчаткой. Ходили слухи, что взрывчатку им дал один из владельцев бара, связанный с организованной преступностью. Однако Бобби и Энди рассказали ей, как было на самом деле.

Однажды утром в конце июля Бобби решил порыбачить и за компанию взял с собой Энди и их приятеля Фрэнка. Они захватили снасти, пару упаковок пива и поехали к плотине.

Рыба ловилась неохотно, и Энди, заскучав, принялся бродить по округе. Он заметил, что одна из дверей в дамбе не заперта, решил заглянуть внутрь и позвал Бобби. Тот, взяв пива, пошел вслед за ним. Фрэнк с удочками остался снаружи.

Энди сказал, что они прошли буквально пару шагов, как их окружила морская полиция и нацелила на них пистолеты. Бобби с Энди подняли руки и послушно двинулись к выходу, но тут Фрэнк, захвативший с собой пару петард, оставшихся после четвертого июля, поджег одну и бросил в дверной проем, а сам удрал на машине Энди.

Когда Бобби и Энди выбрались наружу, их поджидала целая толпа вооруженных людей в форме и полицейский вертолет вдобавок.

Парней арестовали за незаконное проникновение и применение взрывчатых веществ на плотине. В их защиту выступил Лью Дай. Обвинение переквалифицировали в простое хулиганство, и братьев освободили, выписав им штраф. Однако после тех событий они больше не верили полиции.

– Так у них всегда, – говорил Бобби матери. – Простую рыбалку выдают чуть ли не за терроризм.

Теперь он прятался в своей старой детской комнате, потому что боялся, как бы полиция не обвинила его в убийстве.

В понедельник поздно вечером, двадцатого марта, Мэри Новатни услышала, как стучат в дверь. Она надела халат, спустилась, выглянула в окно и с удивлением увидала перед домом патрульные машины, перегородившие улицу в обе стороны.

Бобби, который спустился вместе с ней, сказал:

– Это за мной. Уйду через заднюю дверь.

– Не надо, сынок, – остановила его мать. – Сиди в доме.

Седовласый полицейский в штатском крикнул с крыльца:

– Я сержант Чемп! Мы знаем, что ваш сын в доме. Хотим с ним поговорить.

– У вас есть ордер? – спросила Мэри.

– Нет, но у нас есть пара вопросов к вашему сыну.

– Одну минуту. Я у него узнаю.

Она бросилась к телефону, набрала домашний номер Лью Дая и спросила, что им делать.

– Скажи Бобби, пусть успокоится. Ни при каких обстоятельствах не выходить и не впускать в дом полицию. Отведи его к себе в спальню, пусть сидит там, пока я не перезвоню.

В четыре утра Лью Дай перезвонил и спросил, на месте ли полиция. Бобби выглянул в окно. И крыльцо, и улица оказались пусты.

– Тогда поспи немного, если сможешь. И утром первым же делом езжай ко мне. Мы вместе пойдем к шерифу.

Утром Бобби поцеловал мать на прощание.

– Может, в последний раз видимся… Вдруг меня казнят.

– Не говори так, – попросила та.

– На меня хотят повесить убийство. Ты знаешь, это они могут.

– Не надо, Бобби! Не смей так говорить! – сквозь слезы сказала Мэри, выпуская его через заднюю дверь.

Тем же вечером в новостях сообщили, что Лью Дай явился в участок вместе с Бобби.

Мэри разрыдалась, когда репортер сообщил, что двадцать первого марта, в четыре тридцать, большое жюри округа Франклин вынесло вердикт: Клаудия Элейн Яско, Роберт Рэй Новатни и Дено Константин Политис (все трое в настоящий момент заключены под стражу) обвиняются по нескольким статьям в предумышленном убийстве по предварительному сговору.

То есть в преступлении, которое каралось смертной казнью.

3

Представлять интересы Клаудии было делом крайне мучительным. Заседание продлилось всего сорок пять минут, однако Дай изрядно взбесился, стоя рядом с перепуганной клиенткой в зале суда и выслушивая обвинительное заключение. Власти штата требовали, чтобы по каждому отдельному обвинению – за все три убийства при отягчающих обстоятельствах – Клаудию приговорили к смертной казни на электрическом стуле.