Зачем цветет лори - Марина Суржевская

Ран Лавьер отпрянул от нее. Сжал зубы.

– Надень маску, – холодно сказал он. – И убери волосы.

– Зачем? – удивилась она. – Я уже не в обители.

– Надень маску, – прошипел Ран Лавьер.

Оникс пожала плечами, подняла руки, закручивая волосы в тугой узел. От ее движения под свободной рубахой ясно обозначилась девичья грудь и проявились острые тугие соски. Аид почувствовал, как застучало в висках и в паху разлилось напряжение. Он понимал, что это чары, проклятая кровь раяны заставляет его тело так реагировать, лишает здравомыслия и привычной отстраненной холодности, лишая разума.

– Надевай… маску, – сквозь зубы приказал он и, отвернувшись, пошел к месту их стоянки. Магический аркан натянулся, заставляя Оникс идти следом, как собаку на привязи.

Однако аид недооценил упрямство бывшей монахини. Потому что когда он вышел на поляну, у его псов, холодных, жестоких убийц вырвался слаженный вздох. Лавьер с яростью обернулся и понял, что девчонка ослушалась его, ее лицо было открыто. Черная маска осталась где-то возле лесного ручья, а синие глаза блестели ненавистью и презрением, осматривая подобравшихся голодных псов.

– Ты упряма, – со вздохом сожаления сказал он, и Оникс закричала, потому что ее тело снова пронзила боль. Она упала на колени, судорожно пытаясь вдохнуть. Боль длилась лишь несколько мгновений, аид строго дозировал ее, желая не покалечить, а лишь научить послушанию. За много лет аид так отточил свое искусство боли, что действовал им не хуже клинка, с беспощадностью отсекая от чужих душ неповиновение и упрямство. Он умел подчинять. Любого, даже самого строптивого упрямца, даже самого сильного и волевого аид был способен сломать и подчинить. Поэтому он был верховным.

Девчонка подняла голову и посмотрела снизу вверх. И Ран Лавьер опешил от той ненависти, которую он увидел в синих глазах. Никакого смирения, никакой покорности, только ненависть.

Раяна.

Раяны никогда не сдавались, поэтому их можно было только убить. Раяны – это гремучие змеи, яд которых порабощает ум и тело, уничтожает. Аид знал это, знал, как и все в империи, как и его псы, которые сейчас застыли, глядя на стоящую на коленях девушку.

Гахар шагнул вперед, не спуская с девчонки глаз.

– Я привез перчатки, господин, – тихо сказал он.

Аид бросил перчатки на землю.

– Надевай, – холодно сказал он.

Оникс так и сидела, уткнувшись коленями в землю и раздумывая, стоит ли слушаться. Потом подобрала перчатки и засунула за пояс. Встала и пошла к костру, стараясь не обращать внимания на мужские взгляды.

– Смертниц тут кормят, надеюсь? – презрительно спросила она и протянула руки к уже остывающей на траве жареной утке.

Для чего расцветает лори?

* * *

После обеда путники снова двинулись в путь, и Оникс обрадовалась, что все же взяла перчатки. Потому что ей выделили лошадь, и дальше она поехала верхом. Не будь перчаток, ее ладони уже через лье покрылись бы волдырями от поводьев. Она ехала в центре, окруженная мужчинами, и постоянно чувствовала на себе их взгляды. Раяны были редкостью. За двести лет по приказу Владыки были уничтожены почти все, да и девочки с бутоном лори на спине почти перестали рождаться. Наверное, Небесные просто сжалились и перестали посылать раян на землю.

Оникс грустно раздумывала, почему именно ей досталась такая незавидная судьба, и с тоской вспоминала обитель. За двадцать лет она ни разу не уезжала дальше долины, где монахини закупали продукты и разную мелочь, и сейчас осматривала местность с легкой печалью. Когда-то она мечтала о путешествиях, хотела увидеть далекие города, а возможно, и сам Темный Град, где стоит дворец Владыки. Какая насмешка небес! Вот уж, правда, будь осторожен в своих желаниях, они могут сбыться…

К вечеру путники добрались до небольшого поселения. Возле его стен Оникс связали, а один из псов, широкоплечий и здоровый шатен, накинул ей на голову мешок.

– Чтобы вы сдохли! – с чувством пожелала Оникс.

Кто-то забрал поводья из ее рук, так что лошадь теперь шла без участия девушки.

– Господа, – подобострастно сказал чей-то голос, и Оникс догадалась, что это страж у ворот, – приветствую вас в Красном Яре!

Оникс набрала побольше воздуха и… заорала:

– Помогите! Спасите, меня похитили!

Она ничего не видела, веревки держали крепко, и даже не знала, на что надеялась. Может, что найдется безумец, который решит спасти ее от рук этих убийц? В глубине души Оникс понимала, что это глупо, никто в здравом уме не станет связываться с Сумеречными псами, но не могла не попробовать. Каждое мгновение она ожидала возвращения боли, но ее не было, и с тихой радостью девушка догадалась, что аид не может причинить боль, не посмотрев в глаза.

Что ж, она это запомнит.

За темным мешком, который закрывал ей голову, произошло движение, суматоха, кто-то вскрикнул. Потом удар, ее сдернули с лошади и понесли. Оникс выгнулась, забилась, пытаясь освободиться и продолжая кричать. В какой-то момент она так дернулась, что черный мешок слетел с ее головы, и девушка поняла, что ее несет на руках аид, а вокруг них толпятся люди. Сумрачные псы держали обнаженные клинки, а стражники городских ворот провожали их мрачными взглядами.

О Небесные Заступники! Кажется, у нее получилось!

Она забилась в руках аида и снова закричала, зовя на помощь. Здоровенный детина в фартуке кузнеца шагнул к ним навстречу.

– Э, господин… – недовольно сказал он. – Негоже девчонку-то силой… Неправильно это.

Ран Лавьер вскинул голову, посмотрел на мужика, перегородившего ему дорогу, и могучий кузнец беззвучно осел на землю, уткнулся лицом в грязную мостовую. Люди в панике отпрянули. Оникс затихла, в ужасе глядя на него.

– Ты этого хочешь? – тихо сказал аид, переведя на нее взгляд. – Этого, раяна? Хочешь, чтобы люди умирали из-за тебя?

– Ты убил его… – Оникс потрясенно смотрела в зеленые глаза. – Убил лишь за то, что он хотел мне помочь… Ты чудовище.

Ран Лавьер медленно кивнул.

– Да, раяна, – тихо сказал он. – Я чудовище. И я научу тебя послушанию.

Слезы потекли из глаз девушки. Она заплакала от жалости к кузнецу, от страшного понимания, что ее крик стоил ему жизни. Она плакала и даже не понимала, куда ее несут. Не заметила, в какую дверь они вошли и куда направился аид, прижимая ее к себе. Очнулась только, когда он бросил ее на кровать в какой-то комнате и запер дверь.