Лекс Раут. Императорский ловец - Марина Суржевская

Конечно, первое, что я попытался сделать, попав в Бастион – это сбежать. Заклял парочку стражей и в ту же ночь сиганул из окна, удачно слеветировав на брусчатку внутреннего двора. Я даже вполне успешно пересек его и запрыгнул на стену, отделяющую башню ото рва.

Удушье началось на стене. Когда я примеривался, как миновать кишащую какими-то зубастыми тварями тухлую воду, и решал – заморозить ров или сжечь все разом? И в этот момент амулет на моей груди нагрелся. Поначалу я не обратил на это внимания, потом камень стал испускать неприятное красное сияние. И вместе с этим пришло ощущение удавки, стягивавшей горло. Рванул тонкую серебряную цепь, пытаясь сорвать подвеску, но пальцы лишь прошли сквозь него, словно проклятая штука была призрачной. Однако его силу я ощущал вполне реально. Амулет привязывал меня к Бастиону, и мне хватило ума не прыгать вниз. Думаю, я задохнулся бы уже в полете.

Позднее я много раз пытался или снять амулет, или ослабить его силу. Но пока мне не удавалось ни то, ни другое.

Сейчас поводок ослабили, чтобы мы могли выполнить задание, но эскандор ясно обозначил сроки. Что будет, если я не успею вернуться, думать не хотелось.

Неожиданная вылазка в городок с непритязательным названием Речная Тина, меня даже порадовала. Не сбегу, так хоть развлекусь.

Дуга – гряда невысоких холмов – осталась позади, и в сумерках мы увидели огни города. Городской стены здесь не было, слишком близко к Бастиону, чтобы реально чего-то бояться. К тому же здесь не было никаких стратегических объектов или богатств, – обычный город, промышляющий торговлей и рыбной ловлей, отчего и получил свое название.

Я дернул поводья, с пригорка осматривая местность. Хмыкнул и пустил кобылу в галоп, не оглядываясь на своих спутников. Судя по звукам, они не отставали.

И вскоре утоптанный тракт сменился брусчаткой улиц, мы въехали в Речную Тину. Я повертел головой, а потом безошибочно выбрал направление. Любой бродяга вроде меня знает, что все города похожи. Построенные людьми, они в целом одинаковы. И направляя путника по главной улице, всегда показывают свою лучшую сторону – опрятные дома, торговые лавки, чайные и трактиры. Чуть дальше наверняка найдется городская площадь, а уже за ней можно увидеть истинный лик города – с отбросами, попрошайками, воняющими сточными канавами и опасными подворотнями. И единственная интрига городов – это насколько длинной окажется центральная улица.

В Речной Тине – не более двухсот шагов, но и этого мне хватило, чтобы найти приличный с виду трактир.

– Эй, ты куда это собрался, чернокнижник? – возмутился Харт.

– Изволь обращаться ко мне по рангу, ловец, – я хмыкнул, спрыгнул и кинул поводья подбежавшему мальчишку. Смерил спутников тяжелым взглядом. – Ты забыл кое-что, Флай. Это ТЫ не можешь причинить мне вред. Никто из вас. Но не я.

Лица ловцов перекосились от злости. Я лишь плечами пожал.

– Выполнять задание на пустой желудок я не собираюсь. Да и смысла нет что-то разыскивать ночью. С утра и приступим. Кто-то хочет поспорить?

Четверка переглянулась.

– Что мы должны найти?

– Предпочитаю разговаривать после ужина. Но кто не согласен, может остаться здесь, мне плевать, если честно, – отрезал я и, развернувшись, потопал к двери трактира, из-за которой выплывали аппетитные и манящие запахи. За створкой на меня сразу обрушились привычные звуки – шум, смех, выкрики, вскрики и даже нестройное пение. Зал был забит, конечно, время ужина. Я остановился на ступеньке, прикидывая, куда примостить свой зад. Но тут же ко мне бросился сам хозяин заведения, судя по традиционному зеленому фартуку трактирщиков. Я дернулся, привычно скрестил запястья. Мало ли, что у него на уме?

– Господин ловец! – лицо трактирщика чуть не треснуло от широчайшей улыбки. – Какая честь! Проходите, проходите, для ловцов Бастиона у старого Динка всегда найдется стол! Самый лучший, самый лучший стол, господин ловец! Замерзли, наверное? Денек выдался солнечным, а все равно зима… Ничего, сейчас старый Динк вас накормит… А ну брысь, – шипение относилось к вестникам, занявшим место у очага. Те молча встали с лавок и расползлись по углам.

Трактирщик смахнул со стола крошки, подал знак подавальщицам. Те забегали, вытирая стол и накрывая его скатертью.

Я хмыкнул. Однако. Быть ловцом, оказывается, не так уж и плохо. По крайней мере, встречают меня теперь радостнее. Черный мундир и подбитый лисой плащ скрывали все мои рисунки, даже шею не видно за высоким воротником-стойкой. А белые волосы аккуратно связаны в хвост и перевязаны ленточкой, так что самому противно. К тому же, в глаза ловцам стараются не смотреть, взгляды окружающих в основном цепляются за круглый амулет, поблескивающий на груди – отличительный знак Бастиона.

Я сел спиной к очагу, чтобы видеть зал. Ну и спину заодно погреть. Девчонки– подавальщицы суетились рядом, награждая меня торопливыми и многообещающими улыбками.

– Что изволит господин ловец? – одна склонилась над столом, демонстрируя вырез.

Я втянул носом воздух и чуть не застонал. Гребаная Бездна. Женщина! !! Я чувствовал ее запах, ее непередаваемый аромат молодого тела. Ну, наконец-то!

– Господин будет вкушать кролика или утку? – вернула меня к реальности девчонка. Я окинул ее оценивающим взглядом. Сойдет, но, пожалуй, чуть позже. После дня в седле действительно хотелось есть. Мои спутники показались в дверях, хмуро пересекли зал и молча уселись за стол. Я хмыкнул. Поняли, что деваться им некуда. Ну да демоны с ними.

– И кролика, и утку! Все неси. А также зелень, лепешки и печеный картофель. И кувшин хелля. Да не вздумай разбавить!

– Что вы, господин ловец, как можно? Для вас самое лучшее! – испугалась девчонка и унеслась. Но уже через минуту вернулась, таща пенный напиток.

Я окунул в кувшин палец, с наслаждением облизал. Налил себе высокую кружку и сделал глоток. Мать моя неузнанная! Великолепно!

Ловцы наградили меня презрительными взглядами.

– Нам запрещено пить на службе.

– Не пейте, – отрезал я. Глотнул хелля, чуть не застонав от удовольствия. Или здесь готовят его просто отменно, или ловцам, и правда, принесли самое лучшее. Демоны, все-таки мир несправедлив, вот за что этим светлым такие блага?

Осушив кружку почти залпом, я придвинул к себе тарелку с кроликом, тушенным в молоке, и принялся есть, заедая вкуснейшее блюдо хрустящей лепешкой. Ловцы смотрели с ненавистью, но ко мне не присоединялись. А я не уговаривал. Все мальчики взрослые, хотят пусть ходят гордые, но голодные, мне без разницы.