Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения - Фредрик Бакман

Прошла, по крайней мере, вечность десяти тысяч сказок, прежде чем мама вышла из кабинета директора. Они молча шли по опустевшему школьному двору. Эльса села на заднее сиденье маминой «КИА», прижав к себе ранец. Мама выглядела очень несчастной.

– Эльса, пожалуйста…

– Пф! Он сам начал! Он сказал, что девочка не может быть Человеком-пауком!

– Да, но почему обязательно надо драться?

– Потому!

– Эльса, ты уже не глупенькая малышка. Ты все время просишь меня обращаться с тобой как со взрослым человеком. Поэтому прекрати отвечать как ребенок. Почему ты дерешься?

Эльса ковыряла резиновую прокладку в двери.

– Надоело убегать.

Обернувшись, мама попыталась нежно погладить раненую щеку, но Эльса отодвинулась. Мама вздохнула.

– Я уже не знаю, что делать, – сказала мама со слезами в голосе.

– Вот и не делай ничего, – пробормотала Эльса.

Мама дала задний ход и выехала с парковки. В машине выросла такая прочная стена молчания, какую только мать и дочь способны между собой воздвигнуть.

– А к психологу нам и правда стоит сходить, – сказала наконец мама.

Эльса пожала плечами.

– Whatever.

Это ее второе любимое английское слово. Мама не спрашивает, откуда она его знает.

– Я… Эльса, милая, я понимаю, что… тебе тяжело из-за бабушки. Смерть – это всегда тяжело.

– Ничего ты не понимаешь! – перебила ее Эльса. Она натянула резиновую прокладку со всей силы и отпустила ее так, что она шлепнула по стеклу.

Мама нервно сглотнула.

– Мне тоже тяжело. Не забывай, что это моя мама, а не только твоя бабушка.

Вне себя от ярости Эльса повернулась к маме:

– Не надо врать. Ты ее ненавидела.

– Как ты можешь так говорить. Это же моя мать.

– Вы все время ругались! Ты только рада была, что она умерла! !!

Эльса сразу же пожалела о сказанном. Но было поздно. Бездонное молчание висело в воздухе, и Эльса ковыряла резинку до тех пор, пока та не поддалась. Мама это видела, но молчала. Они остановились на красный свет, мама закрыла глаза руками и покорно покачала головой.

– Я стараюсь, Эльса, если бы ты знала, как я стараюсь. Я знаю, что я плохая мать, я мало времени провожу дома, но я правда стараюсь…

Эльса молчала. Мама массировала виски.

– Давай все-таки сходим к психологу.

– Можешь сходить.

– Да. Наверное, мне не помешает.

– Это точно!

– Почему ты такая злая?

– Это ты злая!

– Милая, я очень скорблю по бабушке, но мы должны…

– Ты все врешь!

И тут случилось нечто из ряда вон выходящее. Мама, наконец, перестала владеть собой и заорала:

– НЕ ВРУ! ПОЙМИ ТЫ, В КОНЦЕ КОНЦОВ, ЗАСРАНКА ЧЕРТОВА, ЧТО НЕ ТОЛЬКО ТЫ УМЕЕШЬ СТРАДАТЬ!

Мама и Эльса посмотрели друг другу в глаза. Мама прикрыла рот рукой.

– Эльса… милая… я…

Эльса помотала головой и одним рывком выдрала резиновую прокладку из двери. Она выиграла. Когда мама теряет контроль, Эльса всегда выигрывает.

– Давай успокоимся. Не стоит так кричать, – сказала она. И добавила, даже не глядя на маму: – Подумай о ребенке.

7. Кожа

Бабушку можно любить на протяжении долгих лет, даже не зная о ней ровным счетом ничего.

Впервые Эльса встретила Монстра во вторник. По вторникам в школе уже немного лучше, чем по понедельникам. Сегодня Эльса отделалась одним фингалом, а фингалы можно списывать на футбол.

Эльса сидела в папином «ауди». Так зовут папин автомобиль. С бабушкиным «рено» у него ничего общего. Обычно папа забирает Эльсу из школы каждую вторую пятницу, тогда она остается у них с Лизеттой и Лизеттиными детьми. В остальные дни ее забирала бабушка, а теперь это приходится делать маме. Но сегодня мама с Джорджем пошли к врачу, проверить, как там Полукто, поэтому, несмотря на вторник, за Эльсой приехал папа.

Бабушка всегда приходила вовремя и стояла у школьных ворот. Папа опоздал и ждал в своем «ауди» на парковке.

– Что у тебя с глазом? – неуверенно спросил он.

Сегодня утром папа вернулся из Испании, он был там с Лизеттой и ее детьми. Совсем не загорелый, потому что не умеет отдыхать.

– В футбол играли, – ответила Эльса.

С бабушкой отговорка про футбол не работала. Но папа – не бабушка. Он неуверенно кивнул и вежливо попросил Эльсу пристегнуть ремень. Он всегда так делает. Неуверенно кивает в ответ. Папа вообще человек неуверенный. Мама – перфекционист, а папа – педант, поэтому их брак развалился, к такому выводу пришла Эльса. Перфекционист и педант – очень разные люди. Когда мама с папой убирали в квартире, мама по минутам расписывала порядок уборки в «Экселе», а папа счищал известковый налет с кофеварки два с половиной часа. «Ну как можно жить с таким человеком? » – возмущалась мама. Учителя в школе все время говорят, что Эльсина проблема – неумение сосредоточиться. Вот странно, думает Эльса, папина проблема как раз в том, что он, наоборот, сосредоточивается слишком сильно.

– Чем бы тебе сегодня хотелось заняться? – спросил папа, как-то неуверенно дотронувшись до руля.

И так всегда. Он спрашивает у Эльсы, чем бы хотелось заняться ей. Потому что сам очень редко чего-то хочет. А уж тем более по вторникам. Эльса остается у него по выходным раз в две недели, потому что с тех пор, как папа съехался с Лизеттой и ее детьми, он сказал, что для Эльсы у них в квартире «слишком шумно». Услышав об этом, бабушка позвонила папе и за минуту разговора раз десять назвала его полным придурком. Это был абсолютный рекорд, даже для бабушки. Повесив трубку, она обернулась к Эльсе и буквально выплюнула: «Лизетта! До чего идиотское имя, а? » Эльса знала, что бабушка ничего плохого в виду не имела, Лизетта всем нравилась, у нее была такая же суперспособность, как у Джорджа. Но бабушка, она такая, с ней можно в разведку пойти, за это Эльса ее очень любила. А потом они ели мороженое в «Баскин Роббинс». Эльсе их всех троих так не хватает.