Особая помощь - Катрин Корр

Я довольна своим внешним видом. Не припомню, чтобы когда-то была огорчена даже наличием красного прыщика на лице. Для поддержания хорошей формы мне достаточно бегать по утрам. Другие девчонки постоянно сидят на диетах, ограничивают себя во многом, а я никогда особо не парилась по этому поводу. Электронные весы всегда показывают «50» и это значение не меняется даже, если я съем два гамбургера, ведерко картошки фри, шоколадный кекс и запью это литром колы. Очень даже удобно, учитывая специфику моей работы. Тут всегда нужно выглядеть на все сто.

Закрываю глаза, глубоко выдыхаю все свои опасения. Избавляюсь от них. Медленно втягиваю воздух, наполненный светлой надеждой. Представляю, как она смешивается с моей кровью, как заполняет пустоту внутри меня.

Ещё один контракт.

Ещё один. И всё. Я начну новую жизнь через два года в двадцать семь лет. Отличный возраст для… Я найду, чем заняться, чем увлечь себя. Буду путешествовать и по-настоящему проживать собственную жизнь. Никаких контрактов и обязательств. Только я, мое счастье и мой собственный мир.

Чтобы попасть в вип-зону аэропорта Heathrow, подношу к ярко-зелёному сканеру QR-код, который отправила мне Виолетта в нашем секретном чате. Стеклянные двери плавно разъезжаются передо мной и я попадаю в огромный роскошный зал с мягкими диванами и массажными креслами. Здесь намного тише, хотя людей, вроде бы не меньше, чем в обыкновенных залах для простых смертных. Неспешно иду вдоль прозрачной стены, откуда в светлое время суток открывается завораживающий вид на взлетную полосу. Люблю смотреть на самолеты, на то, как отрываются от земли шасси и огромный авиалайнер, подобно гигантской птице, вздымается к небесам. Это успокаивает. Как и бесконечный гул.

Повсюду бизнесмены, их жены, любовницы, помощники. У первых деловые и расчетливые глаза, у вторых заведено демонстрировать недовольство, дабы намекнуть о своенравности характера. Третьи, неспешны и хитры, как лисички, лайкают в телефонах фотографии подружек и радуются хвалебным комментариям к собственным, а четвёртые хоть и устали, но чертовски счастливы оказаться в бизнес-зале международного аэропорта. Правда, здесь есть ещё одна компания, занимающая несколько мягких диванчиков в самом конце зала. Почти все увлечены происходящим в Instagram, Twitter, Facebook, кликаю, лайкают, строчат комментарии – всё, как всегда.

Я не спешу, иду плавно, но уверенно. Инесса в белом спортивном костюме. Светлые волосы сверкают, только с салона. Две её подружки рядом. Имен не помню. Виолетта убила бы меня за это, но я уже давно научилась фильтровать информацию и выбирать только то, что мне действительно может понадобиться.

Блондин в огромных белых наушниках – Николас. Кузен Инессы и Оскара увлечен какой-то игрой на планшете и выбивает ногой ритм неведомой песни. Возможно, он тестирует одну из своих новых игр для смартфонов. Богатенький, смышленый и не без странностей паренек, чей Instagram пестрит яркими персонажами популярных игрушек, а разбавляет эти яркие краски чёрное-белые снимки полуобнаженных частей женского тела. То бедро и кусочек кружева, то ладонь, прикрывающая пышную грудь.

Рыжие растрепанные волосы, лучезарная улыбка, татуировка в виде показателя заряда на шее – Ральф. Его семье принадлежит горнолыжный курорт в Швейцарии, а сам он – чемпион мира по сноуборду. Кстати говоря, единственный человек из всей этой компании, чей Instagram заставил меня улыбнуться. Завораживающие виды с горных вершин, момент его прыжка с носа яхты в синий океан, поедание нереальных размеров хот-дога – всё живое и настоящее, не постановочное, как у других. Думаю, мы с ним поладим.

У Оскара сосредоточенный взгляд. Наверняка, он смотрит футбольный матч на своем iPad. Полгода назад он получил травму колена и, как сказано в досье, сможет вернуться в команду уже через пару месяцев. И за оставшееся время он обязан реабилитироваться в глазах общественности, которая считает его неудачником в спорте и кретином по жизни. Одна желтая газетенка не поленилась и посчитала, сколько девушек за последние шесть месяцев побывало в постели Оскара Лазара. Тридцать восемь! Вот же смешные. И не лень им? По правде говоря, я никогда не понимала, почему толпа имеет влияние на человека, чья работа или положение в обществе, так или иначе, делает его узнаваемым? Плевать, что Оскар перетрахал большую часть светских львиц и, бывало, нелестно высказывался о своих бывших, которым, кстати, любое упоминание о своей персоне только на руку. Он ведь – человек. И это его право использовать девушек, трахаться с ними, бросать их, как ненужную вещь или забирать подаренные им машины и бриллианты. Это его жизнь и кому какое дело, что в ней происходит? Другое дело, чувствует ли он себя настоящим мужчиной после таких «свершений»? Ненавижу всё, что способно вытащить человеческую жизнь на всеобщее обозрение.

Рядом с ним, вытянув ноги вперед и накрыв лицо черной бейсболкой с красно-зеленой полоской Gucci, сидит его лучший друг Ролан Фрид. Возможно, что именно он является для Оскара примером свободной жизни молодого, красивого и успешного мужчины, чьи заботы ограничены лишь увеличением прибыли, а всё остальное – кайф, наслаждение и яркие впечатления. Такие, как он, любят жизнь, ни в чем себе не отказывают и редко выходят из себя. Они могут дать одно-два интервью в год крупному изданию и не обращать внимания на пронырливых репортеров, чьи снимки и материалы для жалких газетенок выставляют их в не самом выгодном свете. Но таким, как Ролан Фрид, плевать на это. Он сам себе хозяин.

– Почему мы не можем пройти на борт самолета? Черт возьми, у нас частный самолет, а мы сидим тут, как будто долбанным экономом летим! – Инесса недовольно ворчит. Смотрит на своего брата через двух сонных подружек. – Оскар, сделай что-нибудь! У меня уже задница квадратная. Я хочу лечь!

Считаю последние шаги: пять, четыре, три.

– Пассажиры эконом класса не сидят в бизнес-зале, глупая, – не глядя на нее отвечает Оскар. Он увлечен происходящим на экране своего телефона. – И я занят. Не мешай.

Два. Один.

Поехали.

Оставляю чемодан рядом с Инессой, которая сидит с краю. Ловлю её возмущенный взгляд, мол, с чего ради рядом с ней паркуется чей-то багаж. Походкой от бедра иду к Оскару, останавливаюсь напротив и опускаюсь на корточки. Синие глаза ошарашено смотрят на меня, широкие плечи напрягаются. Я опускаю руки на его колени, затейливо улыбаюсь и подмигиваю. Ну, же, Оскар, расслабься.

– Привет, дорогой. Наконец-то, мы вместе.