Рассекреченное королевство. Власть - Ровенна Миллер

На нескольких аккуратных магазинчиках в витринах висели извиняющиеся объявления, мол, владельцы уехали или закрыли заведение в связи с плохой торговлей. Лавка модистки и галантерея не работали.

– Уверен, никто не обвинит командующего реформаторской армии во взломе и проникновении, но сначала попытаем удачи у торговца тканями, – сказал Теодор.

– В любом случае сомневаюсь, что у них хватит запаса шелка, – отозвалась я, с тоской обернувшись на маленькие магазины, похожие на мой. Я была такой же владелицей бизнеса, как их хозяева, у которых война отобрала хлеб насущный. – Как же они теперь будут жить – владельцы магазинов?

– Не все горожане и фермеры поддерживают нас, Софи, – осторожно напомнил Теодор. – Когда мы прибыли сюда и начали стягивать силы, разгорелась небольшая стычка. Местные Красные колпаки уже выдавили сторонников Поммерли. Приверженцам роялистов здесь уже нечего было делать, особенно после того, как мы появились.

– Поэтому они бежали из города, – кивнула я.

Гражданская война беспощадна, но ее последствия, которые я увидела в живописном городке, где все еще мирно паслись овцы, меня потрясли.

– Некоторые отправились вслед за армией роялистов, другие укрылись в Рокфорде или на верных королю землях. У кого хватило денег, бежали в Западный Сераф. Существует целая община экспатриантов, которые собираются вернуться на родину, лишь только король одержит славную победу. А вот и магазин тканей.

Небольшая лавочка торговала льном и шерстью. На витрине были выставлены тяжелое сукно и тонкий гарус. В Галатии подобные ткани продавали для рабочего класса. Мои поставщики снабжали меня тафтой и парчой, горделиво выставляя рулоны в витринах, но в Хейзелуайте такой товар сейчас никому не требовался.

– Честно сказать, – ответил хозяин, когда Теодор осведомился насчет шелка, – прошло много месяцев с тех пор, как я последний раз получил серафский шелк да чуть-чуть хлопка из Штатов. Больше ничего и не жду. Доставлять что-либо сейчас нет смысла.

– Так война же идет, – улыбнулся Теодор, и торговец хихикнул в ответ. – Ну хоть что-нибудь есть?

– Осталось немного. Идите за мной, – сказал он, поманив нас за собой. – Вот, выбирайте.

– Разумеется, мы заплатим, – предупредил Теодор, выуживая из кармана чековую книжку.

Я принялась изучать ограниченный выбор тканей. Провела рукой по нескольким рулонам тафты, тонкому серафскому шелку, сверткам атласа различных оттенков серого. Я показала на пару тюков, которые показались мне подходящими, пусть цвета и отличались, сейчас это не имело значения. Единственный рулон красного тончайшего серафского шелка был отвратительного томатного оттенка, но я решила, что и он сойдет, если сделать подкладку из льна.

Нас прервал внезапно раздавшийся шум – безошибочно узнаваемый звук разбившегося стекла. Теодор схватился за меч и бросился к двери. От тонкой шпаги, положеной по протоколу герцогу, а потом и принцу, он давно отказался, ее сменил практичный офицерский клинок с широким лезвием.

– Возле галереи какое-то сборище, – заметил Теодор.

– Ее хозяин – чертов роялист, – фыркнул торговец тканями. – Как по мне, мало ему витрины побить, надо бы еще и нос свернуть вдобавок.

Я напряглась. Пусть галантерейщик и явный роялист, но, возможно, он встал на сторону властей, поскольку думал, что те спасут его зимой от голода. Я устала ненавидеть врагов, особенно если они были еще и моими соседями. После долгих месяцев, проведенных за границей, эти чувства притупились.

– Там собрались… Ну держись, дорогая. – Теодор с улыбкой обернулся на меня. – Иди сюда.

– Волноваться не о чем?

– Вам-то уж точно не о чем, мисс Софи, – раздался снаружи хриплый, но определенно женский голос.

Я подошла к Теодору, стоявшему у двери. Когда мы выходили на улицу, звякнул дверной колокольчик.

Перед лавкой выстроилась небольшая армия женщин в красных платках, повязанных вокруг головы вместо кепок.

– Что ж, спасибо. Признаюсь, я в некотором замешательстве…

Мне улыбнулась широкоплечая блондинка.

– Мы – все, что осталось от Красных колпаков Хейзелуайта, – сказала она. – Большинство мужчин присоединились к армии, так что за порядок в городе теперь отвечают женщины.

– Ясно… – кивнула я.

Среди собравшихся были как молодые девушки, только-только начавшие взрослеть, так и дамы с седыми волосами, выбивающимися из-под косынок. Кое у кого к спине были примотаны детишки.

– В том числе и за конфискацию ценностей. Неси сюда, Сьюки!

Из открытой двери галереи женщина выволокла какой-то ящик, а потом распахнула его – он был доверху полон алого шелка, порезанного на квадраты со стороной в ярд.

– Мистер Финни сообразил, что мы покупаем красные платки по политическим мотивам, и припрятал их. Но мы догадывались, что они все еще здесь, поэтому, когда услышали, что вы ищете шелк… – Она пожала плечами.

– Спасибо, – сказала я.

Я была в замешательстве. Финни-то, разумеется, был роялистом до мозга костей, но я в глубине души все еще оставалась владелицей ателье, а не военным тактиком, и поэтому у меня возникло смутное ощущение, будто я ворую.

Словно учуяв мои колебания, женщина, что стояла у ящика сказала:

– Он душой и телом был предан старой леди Поммерли.

– Старая леди Поммерли – Флоралет Поммерли – вдова одного из местных дворян. Ее сын был лордом здешних земель, но большую часть года торчал в столице, – подсказал Теодор.

– Старая мерзкая летучая мышь, вот она кто, – добавила одна из женщин. – А Рафферти Финни делал все, чего бы она ни пожелала.

– Что с ней произошло?

– Кто ж знает. Слыхала я, она подалась в Сераф. А может, и не добралась туда. Ну да не важно, – пожала плечами блондинка. – Это все – ваше. Но у нас есть пара условий.

Я опустилась на колени и пощупала шелк – алую ткань прекрасного качества.

– Как скажете.

– Для начала у нас здесь есть подразделение, которое шьет, стирает и чинит одежду для армии. Нам платят, но мы хотели бы гарантированного зимнего пайка из ваших запасов. Все наши мужчины служат у вас, и мы тоже на вас работаем, а вот армия скупила наш урожай по бросовой цене. Мы не возражаем. – Она помедлила и продолжила: – Но нам тоже нужно что-то есть.