Сны Ocimum Basilicum - Ширин Шафиева

Обезвреженный на неприкосновенное время, отведённое встрече с друзьями, телефон, оказавшись дома, самостоятельно присосался к сети Wi-Fi и начал исторгать из себя оповещения. Всем Алтай был нужен, всем, кто не был нужен ему. Пятнадцать сообщений от Анастасии, или «Нюсики», как она любовно саму себя называла. Первые шесть заканчивались многоточиями, с каждым разом точек всё прибывало и прибывало, а последнее охранялось частоколами из восклицательных знаков и злыми собаками – её коронное «Тебе совсем на Нюсики плевать? !!! !! @@@». «Спокойной ночи, милая», – написал Алтай, надеясь, что этого будет достаточно. В ответ Нюсики послала ему пикантное селфи в ночной сорочке на фоне рваных грязноватых обоев.

«Завтра будет очередной тяжёлый день, нужно лечь пораньше», – сказал себе Алтай, но ещё пару часов смотрел смешные ролики на Youtube, пока не заболели нестерпимо глаза. Только тогда он заполз под одеяло, укрывшись почти с головой, и уснул, убаюканный звуками крысиной возни под полом. В шесть утра, как и следовало ожидать, он проснулся совершенно разбитым, заткнул будильник и вывалился из кровати на пол в узкой комнате, похожей на могилу.

Всё шло не так. Стоял до странного холодный и дождливый октябрь, ветер посбивал с деревьев высохшие летом на жаре листья, превратив маленький двор его дома в одну большую постель для бродячих котов – Алтаю недосуг было разгребать всю эту растительную ветошь, и она толстым слоем устилала плитку пола, как в лесу, – да ещё этот непомерно амбициозный, масштабный проект… Детище, о котором он так мечтал, но которое оказалось крикливее, грязнее и прожорливее, чем ожидалось, и из-за которого Алтаю придётся теперь ездить по всей стране, терпя выходки четырнадцати неуравновешенных субъектов, каждый из которых уже возомнил себя звездой, и тупость своих собственных работников. А за день до съёмок первого эпизода во сне ему явилась покойная мать и предостерегла, но от чего именно – он, как обычно, не запомнил.

В семь ему предстояло выехать в Атешгях, где проходил второй день съёмок придуманной и продюсируемой Алтаем передачи под бесхитростным названием «В поисках сокровищ». Первый выпуск отсняли во Дворце Ширваншахов, чтобы зрители могли познакомиться с героями, отобранными для участия в игре. Отбирал их лично Алтай; ох, сколько же фриков пришло на кастинг, многие мечтали получить сто тысяч манатов, но ещё сильнее им хотелось засветиться на телевидении. Идея реалити-шоу была не бог весть как свежа, но для отечественного телевидения передача получилась достаточно внушительной, к тому же она поддерживала идею развития внутреннего туризма. Две команды отправились в увлекательный квест по стране, кое-как разгадав зашифрованные подсказки, которые сам Алтай считал унизительно примитивными. Иногда Алтаю казалось, что, пробивая этот проект, он постарел лет на десять – примерно столько времени пришлось провести в МЧС, Министерствах культуры, экологии и прочих, не говоря уже о переговорах со спонсорами. Самый главный из них пожаловал Алтаю семизначную сумму, первую часть которой должны были перевести на его рабочий счёт со дня на день.

Торопливо наглотавшись холодного чая, покрытого мутной плёнкой, словно болото ряской, Алтай обыскал сам себя, проверяя, не забыл ли чего важного, пятью взмахами щётки пригладил ненавистные, слишком непокорные волосы и выбежал навстречу злому миру, полному утомительной творческой работы.

Когда он сел в машину и уже собирался повернуть ключ зажигания, ему позвонила Нюсики.

– Доброе утро, малыш, – угрожающе произнесла она.

– Привет, – ответил Алтай, совершая попытки пристегнуться.

– Ты приедешь за своей Нюсики, да?

«О, чёрт, совсем забыл, ещё же надо за ней заехать», – ужаснулся Алтай и ответил:

– Да, конечно. Только мне надо сначала Меджида забрать.

– Не поняла? ! Он что, не со съёмочной командой едет? ! Чё он вдруг с тобой намылился? – Когда это не требовалось, Нюсики могла проявлять некоторую сообразительность.

– Ну, я его друг, а кое-кто из операторов его раздражает. Всё, буду у тебя через двадцать минут. – Прежде, чем Нюсики успела додуматься до ещё каких-нибудь каверзных вопросов, Алтай прервал звонок и тут же набрал номер Меджида. Пришлось до упора звонить дважды – его друг и по совместительству режиссёр передачи накануне пил и, возможно, забыл проснуться.

– Доброе утро, малыш, – передразнивая Нюсики, поприветствовал Алтай кряхтящего друга. – Ты мне очень нужен сейчас.

– Сейчас я сам себе не нужен, – возразил Меджид.

– Давай одевайся быстро. Я за тобой заеду.

– Я же с ребятами еду.

– Со мной увязалась эта. И мы останемся наедине на целый час. Ты представляешь, в каком состоянии я туда доеду? Если доеду вообще, а могу и разбиться по дороге.

Меджид был очень хорошим другом, к тому же сильно недолюбливал Нюсики, поэтому начал собираться быстро, как на войну.

Таким образом, Анастасии пришлось довольствоваться местом позади режиссёра, откуда она через салонное зеркало попыталась сыграть со своим возлюбленным в волнующую игру взглядов, но Алтай подвинул своё сиденье так, чтобы в поле её зрения попадал только его иссечённый тонкими морщинами лоб.

Подъезжая к храму, Алтай немного заблудился, свернул не в ту сторону и очутился на дороге, по одну сторону которой возвышались белые цистерны, словно принадлежавшие другому миру, где люди были по пять метров ростом. Нюсики тут же начала выговаривать ему за рассеянность, но именно в этот момент Меджид вспомнил забавный случай, произошедший с ним вчера, и заглушил бурчание с заднего сиденья.

Съёмочная команда, за исключением операторов и координаторов, сопровождавших участников шоу, собралась во дворе. Завидев приближающегося Алтая, все до единого повернули головы, напомнив ему стаю мелких животных, высматривающих хищника. Неподалёку от них с самым суровым и внушительным видом переминались с ног на ноги полицейские, пришедшие, видимо, проследить за тем, чтобы исторический памятник не пострадал во время съёмок. Или на случай, если игроки решат поубивать друг друга.

Меджид уже успел отжать у кого-то стаканчик кофе и опорожнял его в сторонке с видом человека, намеревающегося насладиться жизнью несмотря ни на что. Цокая неуместными в этом диком месте каблуками, к Алтаю подбежала Тарана, одна из ведущих шоу (да, ведущих было двое: мужчина – чтобы их не заподозрили в эксплуатации женской сексуальности, и грудастая брюнеточка Тарана – чтобы эксплуатировать эту самую женскую сексуальность).

– Алта-а-ай? Джаным, мы тебя тут все ждём, а я – особенно! – последние три слова она томно выдохнула, да так и осталась с приоткрытым распухшим ртом, напоминавшим Алтаю зад самки павиана в брачный период.