Золотая империя - Шеннон А. Чакраборти

Что же могло означать их предупреждение?

8

Нари

Камыши царапали ей ноги, когда они бежали по болотистому полю. Нари снова расплакалась, уткнувшись лицом в теплую шею женщины, которая несла ее на руках.

–  Тише, родная, – прошептала женщина. – Не так громко.

Они спустились в узкий канал, которым орошались поля. Нари подняла глаза, когда они проходили мимо шадуфов: деревянные балки оросительных сооружений торчали на фоне ночного неба, как длинные когти. Воздух сгустился от запаха дыма и криков, доносящихся из горящей деревни позади них. Папирусная завеса не могла скрыть катастрофу, которой они едва избежали. Все, что она видела сейчас от их деревни, – это разрушенную крышу минарета над морем сахарного тростника.

Нари вцепилась маленькими пальчиками в платье женщины, крепче прижимаясь к ней. Дым обжигал ее легкие, совсем не похожий на приятный и чистый аромат крошечных огоньков, которые она любила играючи создавать.

–  Мне страшно, – всхлипнула она.

–  Я знаю. – Рука погладила ее по спине. – Но нам нужно добраться до реки. Эль-Нил. Ты видишь?

Нари видела. Нил тек впереди, такой стремительный и темный. Но едва они вошли в его воды, как Нари снова услышала голос – того самого незнакомца, что прибыл в деревню и говорил на мелодичном языке, на котором запрещали говорить Нари вне стен их маленького дома; слова, которые шелестели и пылали в ее разуме, когда заживали ее исцарапанные коленки и когда она вдохнула жизнь в крошечного котенка, попавшего под повозку неосмотрительного торговца.

–  Дурийя! – кричал незнакомец.

Женщина не слушала его. Одной рукой пристроив Нари у себя на бедре, она прокусила себе вторую руку, пока не пошла кровь, а затем сунула ее в воду.

–  Я ПРИЗЫВАЮ ТЕБЯ! – воскликнула она. – Себек, ты же обещал!

Тяжелая тишина повисла в воздухе, заглушая предсмертные крики пылающей деревни и останавливая слезы, катившиеся по щекам Нари. Кожу покалывало, волосы у нее на затылке зашевелились, словно ощутив присутствие хищника.

На противоположном берегу в воду скользнула темная фигура.

Нари пыталась вырваться, но сильные руки, обнимавшие ее, втолкнули ее в реку.

Кто-то спорил.

–  Достану я тебе твою кровь!

Лоб прижался ко лбу, теплые карие глаза с золотыми крапинками заглянули в глаза Нари – слишком темные, шептались соседи. Нари поцеловали в нос.

–  Господь защитит тебя, – прошептала женщина. – Ты храбрая, ты сильная, ты справишься, родная моя, клянусь тебе. Я люблю тебя. И всегда буду любить, – следующие слова донеслись до нее, как в тумане. Женщина сквозь слезы смотрела на воду. – Забери у нее эту ночь. Пусть начнет все сначала.

Зубы сомкнулись у Нари на лодыжке, и, не успела она закричать, как ее утащили под воду.

– Нари? – Чья-то рука трясла ее за плечо. – Нари.

Нари резко проснулась и обнаружила себя в темной кладовой.

– Али? – пробормотала она, приходя в себя после дурного сна. Она села, потирая сонные глаза. Щеки были мокрые от потеков слез.

Али с обеспокоенным видом присел рядом с ней на корточки.

– Извини. Я услышал, как ты плачешь, и у тебя был такой расстроенный голос…

– Все в порядке, – сказала она, сбрасывая с себя одеяло. Оно сбилось вокруг, как после борьбы, а сама Нари взмокла от пота, ее платье прилипло к коже, а волосы – к шее. – Мне приснился кошмар… о той деревне, кажется, – но подробности сна уже уплывали в тумане. – Там была женщина…

– Женщина? Какая женщина?

Нари покачала головой:

– Не знаю. Мне просто приснился сон.

Али, казалось, ей не поверил.

– В последний раз, когда мне «просто приснился сон», это мариды напускали на меня видения за два дня до того, как озеро вышло из берегов и сокрушило Цитадель.

Справедливое замечание. Она подтянула колени к груди, вытирая лицо рукавом.

– Почему ты не спишь? Тебе нужен отдых.

Он покачал головой:

– Я устал от отдыха. И от кошмаров.

Нари сочувственно посмотрела на него – совсем недавно она сама слышала, как Али выкрикивал во сне имя Мунтадира.

– Со временем станет легче.

В иной раз Али кивнул бы в ответ с искренним и серьезным видом – или, что более вероятно, сам говорил бы Нари, что со временем все наладится.

Теперь он не сделал ни того ни другого. Али лишь плотно поджал губы, нехотя выражая согласие, и сказал:

– Конечно. – Он словно постарел от лжи. От жизнерадостного принца, которого она знала, не осталось и следа. Он поднялся на ноги. – Если ты больше не собираешься ложиться, я заварил чай.

– Не знала, что ты умеешь заваривать чай.

– Я и не говорю, что это хороший чай.

Нари не смогла сдержать улыбки.

– С радостью променяю ночные кошмары на стакан не очень хорошего чая. – Она взяла свою шаль, накинула на плечи, чтобы согреться, и последовала за ним.

Войдя в аптеку, она удивленно захлопала глазами. Склянки и флаконы кто-то аккуратно расставил по полкам и тщательно протер, пол был чисто выметен. Пучки чеснока, трав и кореньев, которые Якуб сушил под потолком, переместились в какой-то агрегат, похоже, собранный Али из сломанных корзин, которые старый аптекарь грозился починить еще до того, как Нари покинула Египет.

– Что ж… – начала она. – Ты определенно занимался не только тем, что просто заваривал чай.

Али смущенно потер затылок.

– Я хотел помочь. Отплатить Якубу за доброту.

– Якуб тебя теперь ни за что не отпустит. Я даже не представляла, что здесь так много свободного места. – Она присела на край стола. – Ты, наверное, всю ночь не спал.

Али налил в стакан чаю из медного чайника, стоявшего на огне, и протянул ей.

– Мне проще, когда руки чем-то заняты. Если я что-то чиню, собираю, прибираюсь – физический труд отвлекает от других мыслей… Хотя, наверное, это и трусость с моей стороны.