Николай Хмурый. Западная война - Михаил Ланцов

На этот огонек ещё в конце 1890? х начали слетаться мотыльки со всей России, Европы и исламских стран Средиземноморья. В нулевые же годы – особенно после успешной войны – это вообще превратилось в своего рода паломничество. Всё-таки слишком много здесь было всего такого, чего в Европе ещё просто не народилось.

К 1914 году вокруг Сочи вырос целый мир. Мир, приносящий деньги. Большие деньги. ОЧЕНЬ большие деньги. И позволяющий решать очень непростые вопросы в неформальной обстановке. Вот Император туда и заезжал. Инкогнито. Покер и гольф. Но так. Исключительно в качестве бонуса к рабочим поездкам.

– Николай Александрович, как славно, что я сумел вас тут застать, – произнёс подходящий к нему глава Имперской разведки, одетый, как и Император, для игры в гольф.

Император был в традиционном для себя «загуле». Правительство работало отлаженно, рутину разгребали подчинённые, а он позволял себе проводить стремительные «турне» по России, засовывая свой нос куда ни попадя. Он боялся, что ему станут скармливать дезинформацию или вообще откровенную ложь, вот и смотрел: что к чему в стране. А заодно и проверки устраивал, поддерживая в тонусе жителей державы. За минувшие годы они уже привыкли, что в любой момент Император мог «вырулить» из-за угла в самом что ни на есть затрапезном квартале. То попьёт пивка с мужиками-грузчиками, поговорив за жизнь. Само собой, не представляясь и будучи одет по-простому. То проверит работу какого-нибудь местного чиновника. Или там обратится к врачу с обострённым «поносом миокарда». Ну и так далее. Иногда его узнавали, а иногда и нет. В любом случае по России шли устойчивые слухи, что Император постоянно среди людей и непрерывно пытается разобраться в их бедах и невзгодах. Что дополнительно удерживало его рейтинг на том заоблачном уровне, где он находился уже добрых пару десятилетий. Всё-таки люди устают, когда ими правит один человек слишком долго. Вот наш герой и прикладывал все усилия к тому, чтобы стимулировать их одобрение своего правления.

Так вот – загулы. Император отправлялся кататься по стране, а ежели что нужно очень сильно, министры его вот так вот и ловили. Стараясь рвануть наперехват. Но обычно они не бегали. Слишком долго Николай не отсутствовал и времени хватало для здравой реакции даже по острым вопросам. Если же «прискакивал» кто, то только по очень острым и горячим делам, не допускающим отлагательств. Поэтому, смерив министра недовольным взглядом, Император тяжело вздохнул и произнёс:

– Рассказывай.

– Вчера проходила закрытая встреча министров иностранных дел Германии, Австро-Венгрии, Франции и Великобритании.

– Закрытая? Это как?

– Неформальная встреча, без публичного объявления. Мы о ней случайно узнали. Судя по всему – она не первая.

– И что там обсуждали? Или это выяснить не удалось?

– Удалось. Но ограниченно.

– Так чего ты прискакал? – удивился Император.

– Из того, что мои люди выяснили, можно сделать вывод, что Англия и Франция дали Германии и Австро-Венгрии гарантии невмешательства в случае их войны с нами.

– Великобритания – понятно. Но Франция ведь наш союзник.

– Подробностей выяснить не удалось. Пока не удалось. Только сам факт.

Николай потёр переносицу, а потом и всё лицо. Новости откровенно не радовали. За последние десять лет – с момента включения Испании в Таможенный союз – отношения с Францией заметно охладились. Слишком уж укрепилось положение её южного соседа. А ещё был референдум в Панаме, утвердивший там монархию специфического толка: её правителем могла быть только супруга Императора России. Этакий наследный домен, передаваемый супруге действующего Императора. Панама входила в Таможенный союз и таким образом окончательно выключалась из сферы влияния Франции. Разве что акции компании оставались ещё частично в руках французских акционеров, но это уже не сильно спасало общественное мнение. Не меньшее влияние оказывало и укрепление российских позиций в Сиаме. Русский капитал активно вгрызался в сырьевые мощности региона – прежде всего оловянные. И, как следствие, вытеснял оттуда французов. Ведь у России было не только финансовое, но и военно-политическое влияние. Тут и династический брак. И обучение молодёжи будущей элиты Сиама в России, что влияло на её воспитание и многие поведенческие реакции, а также на отношение её семей к российским бизнесменам. Сиам потихоньку так, вязко становился колонией России. Прежде всего – экономически. Так что Франция стремительно прокисала в своём союзническом порыве. Союз союзом, но деньги… это было слишком дорого и больно…

Великобритания же не желала сочетаться военно-политическим союзом, так как Россия методично выдавливала её из Персии. Пользуясь опять-таки династическим браком и интервенцией капиталов: их Николай Александрович умел привлекать очень недурно.

В то время как Германия и Австро-Венгрия крепко держались друг друга, готовясь, если потребуется, вести круговую борьбу против всех. Что удручало.

Тяжело вздохнув, Николай покрутил головой, повернулся и увидел, что водитель электромобиля [5 - На заре становления автотехники паровые и электрические автомобили представляли очень значимую её долю. В отдельных случаях оставляя автомобилям с крайне ненадёжными и недолговечными ранними ДВС едва ли треть рынка. И, если бы не Генри Форд со своим народным автомобилем за 300 долларов, ещё неизвестно, как сложилась бы техническая история. ], что привёз главу Имперской разведки, проявляет излишнее любопытство к его личным вещам. В то время как его водитель отошёл по нужде.

Император взял у сопровождающего подходящую клюшку. Встал в стойку. И ударил. Но пробивая мяч не в рамках игры, а по тому излишне любопытному водителю. Довольно тяжёлый резиновый шарик пролетел не слишком большое расстояние и очень удачно поразил бедолагу. Не то в шею, не то в голову.

– Повезло, – тихо буркнул Николай Александрович. – Думал: не попаду.

– Зачем? – удивлённо спросил глава Имперской разведки.

– Рылся в моих вещах.

– Я разберусь.

– Не нужно. Он своё получил. Думаю, в будущем будет осторожнее.

– Как вам будет угодно.

– Вы уже подкидывали французам информацию о том, что если немцы разобьют нас, то потом ударят по французам?

– Да. Но она не вызывает у них доверия. Англичане работают от тезиса «удовлетворения». Что, дескать, немцы и австрийцы удовлетворятся победой над Россией. Им этого будет достаточно.

– И что, французы верят в эту чушь?

– Верят.

– Как далеко у них всё зашло?

– Вчера они подписали какой-то протокол. Секретный. Его текст или примерное содержание выяснить пока не удалось. Но сам факт подписания чего-то вот так тайно выглядит очень подозрительно.

– Какова готовность Германии и Австро-Венгрии к войне?

– Перевооружение они завершили на восемьдесят и шестьдесят семь процентов. По остальному – есть разночтения. Однако в руководстве этих стран в целом высокие оценки готовности. Особенно в Австро-Венгрии, где доминирует всеобщая переоценка возможностей своих вооружённых сил.

Император задумчиво пожевал губы, наблюдая за тем, как деморализованный водитель электромобиля пытается прийти в себя и подняться с земли. Никаких эмоций. Просто какая-то пустота… звенящая пустота.

Союз с Францией был бы очень удобен. Если бы он, конечно, был не таким фиктивным. Война – просто продолжение политики другими средствами. Грубо говоря, она нужна только для того, чтобы либо «отжать ресурсы», либо не дать их отжать у тебя. В грядущей войне он не видел ничего интересного для России. Никакой особенной выгоды. А вот «европейские партнёры», напротив, видели.