Чудеса в кастрюльке - Дарья Донцова

– Ваяй следующий, – велел Олег.

Но я колебалась. Зачем? Ну к чему я испортила такое количество хорошей финской бумаги?

Потом Олег утащил рукопись на работу, и девчонки-машинистки отпечатали текст. К слову сказать, они потом позвонили мне и выразили свой восторг, но я все равно решительно не знала, что теперь делать с уже готовым текстом. От тоски я дала его почитать подругам, выслушала дифирамбы и стала подумывать над написанием другой «нетленки». В конце концов, у людей бывает хобби. Кто-то шьет, иная вяжет, а я строчу детективы. Можно читать их вечером во время ужина всем вслух.

В общем, так я и поступила. Стоило домашним очутиться у стола, как я вытаскивала пачку листов и «превращалась» в радио. В конце концов, мой папенька сказал:

– Слышь, Вилка, дурь ты, конечно, наваяла жуткую, на правду совсем не похоже, но забирает. Прям извелся весь, пока понял, что убила бабушка.

– А вот и не бабушка, – с торжеством заявила я, – ты не дослушал!

– Почему бы тебе не отнести эту лабуду в издательство? – не успокаивался Ленинид.

Я уронила рукопись на пол.

– Куда?

– В издательство, – повторил папенька.

– Сейчас столько дряни выпускают, – подхватил Семен, – тебя обязательно издадут!

Я медленно собирала рассыпавшиеся листы.

– В издательство? В какое?

– Погоди, – подскочила Кристина и бросилась в мою спальню.

Через пару минут она прибежала назад с кипой разноцветных книжек.

– Вот, смотри, – затараторила девочка, – вот тут, на последней странице все указано, эти детективы выпущены в «Марко», а находится оно по адресу: улица Вронского, дом девять.

– Вронского? – удивилась Тамарочка. – Совсем рядом, пешком дойдешь.

– Судьба, – загадочно сказал папенька, – карма, бери свою писанину и ступай.

– Так не делают, – возмутился Семен, – давайте я завтра все разузнаю про «Марко», хотя прямо сейчас могу сказать, что на рынке два монстра – «Марко» и «Таро-пресс», все остальные издательства значительно меньше. Ты, Вилка, не пори горячку, выясню, кто главный редактор, позвоню, попрошу, чтобы внимательно прочли рукопись.

Вечером в мою комнату влез папенька и жарко зашептал:

– Слышь, доча, я тобой жутко гордюсь. У нас отродясь писателей не случалось. Я все вспоминал про своих сейчас, ну одни крестьяне, я-то первый в город выехал.

– Какая я писательница!

– Э, погоди, вот увидишь, – бормотал Ленинид, – Семена не слушай, от блата только хуже, ступай завтра сама, адрес имеешь, не тушуйся.

– А если выгонят?

– Ну и чего? Уйдешь, и все, эко удивление, бить же они тебя не станут!

Когда возбужденный папенька наконец ушел домой, я открыла одну из книг Марины Орловой, потом заглянула в томик, написанный Анной Смоляковой. Ну что ж, если этих обожаемых мною авторов издает «Марко», значит, я иду туда без страха.

Утром, около одиннадцати, я нажала кнопку звонка около сияющей латунной таблички. Дверь щелкнула, стал виден длинный узкий коридор и письменный стол, за которым сидел охранник.

– Вы к кому? – весьма вежливо спросил он.

– Э-э, понимаете, я написала детектив, – потрясла я красной папочкой, – «Чужая кровь» называется, вроде ничего получилось, может, подойдет?

– Так вы автор? – уточнил секьюрити.

Внезапно я ощутила прилив необычайной гордости.

– Вы автор? – повторил мужчина.

– Да! – радостно ответила я.

– Ступайте во второй кабинет налево, – сообщил охранник и потерял ко мне всякий интерес.

Я дошла до нужного места и поскреблась в дверь. Никакого ответа. Пришлось приоткрыть створку и просунуть голову в комнату. В маленьком помещении, больше всего похожем на спичечный коробок, стояло впритык друг к другу два письменных стола. Все остальное пространство было завалено книгами. Тома в разноцветных обложках лежали на подоконнике, громоздились стопками на полу, красовались на стеллажах и буквально падали со столов.

– Простите, – проблеяла я, обращаясь к молодой женщине, уткнувшей нос в компьютер.

– Ну, – буркнула та, не поднимая головы.

– Я написала детектив.

– Олеся Константиновна, – прозвучал ответ.

– Нет, меня зовут Виола.

– Вам следует подождать Олесю Константиновну, – сообщила девушка и весьма нелюбезно добавила: – В коридоре.

Я собралась выйти за дверь, но тут в комнатушку влетела женщина, маленькая, щуплая, рыженькая, страшно похожая на юркого подростка. Она ужом ввинтилась за письменный стол и выжидательно посмотрела на меня.

– Вот, – залепетала я, – романчик детективный, «Чужая кровь», жутко интересный, подружкам нравится.

Без тени улыбки Олеся Константиновна сказала:

– Давайте.

Дрожащей рукой я протянула папочку. Редактор взяла ее.

– Мы не комментируем отказ. Если ваша рукопись будет принята, сообщим.

Потом она ловко зашвырнула «Чужую кровь» за спину. Я проследила глазами за полетом рукописи и увидела, что в правом углу, за столом высится гора разномастных папок, моя самым чудесным образом оказалась сверху. Олеся Константиновна уставилась на меня круглыми карими глазами.

– Это все? – растерянно спросила я.

Она кивнула.

– Вам позвонят.

В полной прострации я вышла на улицу и села на скамейку на троллейбусной остановке. Вообще-то, я не плаксива, зарыдать могу в основном от злости, но сейчас по щекам потекли горькие слезы. «Господи, ну зачем я послушалась Ленинида? За каким чертом поперлась в издательство? Вон там сколько неопубликованных вещей лежит! Никто никогда не станет печатать «Чужую кровь».

– Девушка, – раздался над ухом участливый голос, – вам плохо?

Обозлившись на себя, я принялась рыться в сумочке, пытаясь найти платок.

– Нет, мне очень хорошо.

– Но вы плачете.

– От счастья! – рявкнула я и, так и не обнаружив платка, вытерла лицо рукавом. – Отвяжитесь, рыдаю себе и рыдаю.

Стоит ли говорить, что весь следующий месяц я бросалась на любой телефонный звонок с воплем: