Скелет из пробирки - Дарья Донцова

– Что? – не поняла я.

– Слышали высказывание: «Реклама – двигатель торговли»? – улыбнулся Федор.

– Конечно.

– Книги – это товар, и наша задача продать его как можно больше. Вы очень хорошо стартовали, при условии, что станете писать регулярно…

Я поежилась. Господи, ну почему в голове пусто? Отчего меня хватило только на фразу: «В тот вечер шел дождь»?

– …быстро войдете в десятку самых читаемых авторов, – мирно продолжал Федор, – к вам начнут ходить журналисты, кстати, вот уже один, Сергей Сысоев, настойчиво просит ваш телефон. И что вы ему про себя расскажете?

– Ну… что… – замялась я, – правду.

Федор ухмыльнулся:

– Какую?

Я удивилась:

– Разве она бывает разной? Просто правду – о себе, родителях… Он же, наверное, сам станет расспрашивать?

– Милая Виола Ленинидовна, – проникновенным голосом произнес Федор, – расскажите сначала мне о себе ту самую правду, которую собирались изложить Сысоеву.

Глава 4

Я пожала плечами:

– Ничего особенного в моей биографии нет. Училась в школе, хорошо знаю немецкий язык. Высшего образования у меня нет, потому что умерла мачеха и пришлось зарабатывать на жизнь.

– И где вы работали?

Мне стало смешно.

– Вначале в метро, мастером машинного управления.

– Кем? – удивился Федор. – Машинистом?

– Нет, конечно, уборщицей, просто в подземке так красиво зовут поломоек. Потом чистила ковры в Доме моделей… всего и не перечислить. Впрочем, могу принести трудовую книжку. Последние годы преподавала немецкий, частным образом, детям.

– А кто ваши родители?

– Мать была осуждена и давно умерла. Отец тоже сидел, но сейчас ведет себя вполне прилично, работает в фирме, производящей мебель. Он женат вторым браком.

– Вы сами замужем?

– Мой супруг, Олег Куприн, милиционер.

Федор сморщился:

– Не пойдет!

– Что?

– Все.

– Что именно?

– Ну, ваша биография.

– Почему?

– Муж-милиционер есть у Кати Троновой.

– Да? Очень интересно. А почему у меня его не должно быть?

Федор скорчил гримасу.

– Отец-уголовник у Лехи Королева. Там мы вообще построили рекламную кампанию на том, что Леха родился на зоне. Очень здорово вышло. А теперь появляетесь вы! Да, придется думать над новой анкетой.

И он принялся с сосредоточенным видом постукивать остро отточенным карандашом по клавиатуре компьютера.

– Но почему у меня не может быть мужа-милиционера? – тихо удивлялась я.

Федор снисходительно улыбнулся.

– Потому что рекламная кампания Кати Троновой строилась на том, что ее супружник, кстати, он простой преподаватель Академии МВД, рассказывает женушке самые, самые, самые классные случаи. А теперь еще и ты с ментом! Мы что, издательство при легавке?

Я отметила, что парень перестал «выкать», и вздохнула:

– Господи, как же повезло этой Кате! Мой Олег, хоть и настоящий майор, заваленный по брови уголовными делами, никогда ни о чем не рассказывает, прямо слова не выдавишь!

Федор вытащил из футляра трубку.

– Катькин Иван олух. Максимум, что он способен растрепать, это то, какое пиво продают в киоске возле дома. Наверное, твой муж – хороший профессионал, но одна писательница, жена мента, уже есть, второй не надо, ясно?

– Вы меня выгоняете? – испугалась я.

Федор сосредоточенно раскурил трубку.

– Не блажи! Кто же выставит за дверь пишущего автора. Надо просто крепко подумать. Ясно одно: мужа надо менять. И вообще, зачем он тебе?

– Кто? – растерялась я.

– Муж.

– Предлагаете развестись?

– Нет, конечно, – хмыкнул Федор. – Просто придумаем новую биографию. Ну, допустим, ты – дочь рано умерших родителей. Отец всю жизнь провел в Африке, он изучал там местные племена и в результате сгинул в диких джунглях.

– Джунгли, кажется, не на этом континенте, – робко заметила я.

– Погоди, это я так, к примеру. До пятнадцати лет ты воспитывалась в деревне Мамбо-тонго, свободно владеешь наречием кумбо.

– Про такое я даже не слышала!

Федор хихикнул:

– А его и нет. Только кто сумеет проверить? Не перебивай. Потом твои родители поехали на охоту на слонов и погибли. Ты вернулась в Москву. Здесь можно рассказать о бедах. Денег нет, помочь некому, пришлось мыть полы. Народ такое любит. Люди ваще тащатся от чужих неприятностей. Может, сделать из тебя инвалида?

На всякий случай я отодвинулась от его стола: ей-богу, парень, похоже, сумасшедший!

– Но потом, – тарахтел Федор, – потом, однажды ночью, тебе приснился покойный отец, который начал диктовать криминальные романы, и жизнь заиграла яркими красками, потому что папенька не только наговорил книгу, а еще и посоветовал обратиться в самое лучшее на свете издательство «Марко». Усекла?

– Ну…

– И ваще ты вся такая… в перьях.

Я вновь на секунду потеряла дар речи.

– В чем?

– Ну, одеваешься экстравагантно, куришь сигареты с мундштуком, спишь на полу, привыкла в Африке. Питаешься фруктами: ананасами, бананами, манго и коа-коа.

– А что это такое, коа-коа?

– Понятия не имею, – заржал Федор, – тебе лучше знать. Кто из нас вырос в диком племени? Сама понимаешь, муж-мент сюда не катит! Ладно, ступай домой, завтра в пять жду у себя. Имей в виду, нас в отделе шесть человек, слушаться надо всех.

– Но зачем весь этот спектакль? – я попробовала слабо сопротивляться. – Почему бы мне спокойно не жить Виолой Таракановой?

– Ариной Виоловой, – поправил Федор, – детективы пишет не Виола Тараканова, а Арина Виолова. Так вот, мой дружочек, твоя биография неинтересна, никому не нужна. А мы должны возбудить любопытство, заставить людей шептаться: «Вы слышали, Виолова-то! » Вследствие этого вырастет тираж твоих книжек, мы хорошо заработаем, выплатим тебе отличный гонорар, ты купишь мужу-менту личное отделение милиции…