Главбух и полцарства в придачу - Дарья Донцова

Две продавщицы, блондинка и брюнетка, моментально бросились ко мне.

– Вы желаете купить часы?

– Женские? Мужские?

– Посмотрите сюда.

– Есть каталог.

– Вот новинка будущего сезона.

– Возможна скидка на этот товар.

– У нас при покупке дают подарок.

– Обратите внимание на центральную витрину!

Я попыталась остановить балаболок:

– Хочу просто задать вопрос.

Но девицы, впавшие при виде потенциальной клиентки в раж, принялись еще громче верещать:

– Садитесь сюда.

– Лучше на диван.

– Желаете чаю?

– Кофе?

– Зеленый? Черный?

– С молоком или лимоном?

– Вам не дует?

– Может, душно?

– Курите, пожалуйста.

У меня закружилась голова. Ну нельзя же так тараторить. Плюхнувшись в глубокое мягкое кожаное кресло, я вытащила часы и положила их на стеклянный столик. Продавщицы сразу замолчали.

– Сделайте одолжение, – попросила я, – скажите, сколько они стоят.

Девушки переглянулись.

– Вы их не у нас покупали, – почти сердито сказала беленькая девочка.

– Лучше обратитесь туда, где приобрели часы, – подхватила черненькая, – наверное, вам сделали скидку.

– Видите ли, мне их подарили.

– Так радуйтесь и носите, – улыбнулась блондиночка.

Я горестно вздохнула:

– Понимаете, я совсем не богата.

Продавщицы разом приобрели человеческое выражение лица.

– Но имею очень обеспеченную подругу, которая преподнесла мне сей презент. Честно говоря, я подумала, может, продать его?

Брюнетка хмыкнула:

– Ну мы-то не скупка.

– Я вовсе не предлагаю вам приобрести часы.

– А чего хотите? – уже без улыбки поинтересовалась блондинка.

Я просительно взглянула на них.

– Девочки, сделайте одолжение, оцените подарок: если он стоящий, я сумею из общежития выехать. Только не сердитесь на меня. Так себя некомфортно чувствую, никогда не захожу в подобные магазины и к вам бы не заявилась, только мне за эти часы предлагают пятьдесят тысяч долларов, вот я и прибежала за советом, ну не могут же они столько стоить.

Брюнетка вдруг приветливо улыбнулась.

– Давайте гляну. Лена, принеси женщине воды.

– Вам с газом? – оживилась Лена.

– Ой, не стоит беспокоиться.

– А мне приятно вас угостить, – прищурилась она, – к нам редко нормальные люди заглядывают, в основном одни фуфырлы, правда, Кать?

– Часы из старой коллекции, – сообщила та, – такими у нас давно торгуют. Хотя, может, ваша подруга купила их за границей. Камни настоящие, бриллианты чистой воды. Ремешок по спецзаказу сделан. Видите, камушков десять штук, а в базовом варианте всего два брюлика.

– Можно заказать ремешок?

– Конечно, – кивнула Лена, – денежки отстегнете, сделают что угодно, хоть крокодилу в брюхо будильник вставят. Некоторые такое хотят!

– Соответственно повышается и цена, – подхватила Катя.

– А за эти сколько?

– Надо бы ювелира позвать, – протянула Катя, – чтобы точно сказать. Только Олег Моисеевич сегодня после четырех будет. Вы придите попозже. Когда речь об эксклюзиве идет, лучше с ним посоветоваться.

– Ну хоть примерно скажите!

Катя задумчиво почесала бровь.

– Пятьдесят тысяч много. Думаю, около двадцати. Но Олег Моисеевич оценит камни и тогда назовет точную цену.

– Спасибо, – с трудом приходя в себя, кивнула я.

– К пяти подгребайте, – улыбнулась Лена, – до оценки не отдавайте, можете прогадать.

Оказавшись на душной улице, я изо всех сил прижала к себе ридикюльчик. Господи, а ведь чуть было не отправила часики в помойное ведро. Надо немедленно ехать туда, где жила Елизавета Марченко. Скорей всего ее муж Роман вместе с девочкой Машей дома.

Еле дыша от напряжения, я спустилась в метро, добралась до бывшей родной станции, потом села на автобус и, проехав мимо своего дома до другого конца длинной Горской улицы, вылезла возле здания с номером четыре.

Дверь мне открыл круглолицый парень. Учитывая, что Елизавета трагически погибла сегодня рано утром, юноша вел себя более чем странно. В одной руке он сжимал бутылочку пива, а на лице его гуляла радостная улыбка. Из глубины комнаты доносились раскаты смеха и музыка.

– Вы к маме? – спросил парень и икнул. – Извините, она на дачу уехала.

Я слегка растерялась, но потом спросила:

– Марченко тут живут?

– Точняк, – кивнул юноша. – Мы Марченко. Все: мама, я, Серега, и Нинка. Именно Марченко.

Я с неодобрением покосилась на бутылку пива. Скорей всего милый мальчик добавил туда водочки. Ну и ну, еще обед не наступил, а парнишка уже нагрузился.

– Полное право имею отдыхать в свободный день как хочу, – пошел в атаку Серега, – если мать вас не предупредила, что уезжает, и заказ не выполнила, то я совершенно ни при чем. Промежду прочим, день рождения у меня.

Я окончательно расстроилась. Неужели из милиции еще не сообщили родственникам о кончине Елизаветы? Ну и ситуация.

– Простите, а Маша с папой дома?

Сережа выпучил пьяноватые глазки:

– Кто?

– Девочка, маленькая, четырех лет. Маша Попова. Она сегодня из Праги приехала с отцом.

Глаза парня совсем вылезли из орбит. Он отступил на шаг.

– Кто?

– Дочь Елизаветы Семеновны Марченко, Маша. Мы с ней в одном купе ехали, – объяснила я, – очень симпатичная девочка, говорливая.

– Кто говорливая? – отчего-то шепотом спросил Серега.

– Маша Попова.

– Маша Попова?

– Да, – я стала потихонечку вскипать, – именно Маша и именно Попова! Дочь Елизаветы Семеновны Марченко!

– Чья дочь?

Ну надо же так наклюкаться! В полдень! Что же с Серегой станет к ужину?

– Елизаветы Семеновны Марченко!

– Маша?

– Да! !

– Лизка? !

– Да! !!

– Маша с Лизой? ??

– Абсолютно верно.

– Машке четыре года?

– Ну так она сама сказала.

– Сама? !

– Естественно! А что вас так удивляет? Дети к трем годам начинают вполне прилично изъясняться.