Они не виделись уже несколько месяцев – Саре исполнилось пятнадцать лет, и она навсегда переехала жить ко двору. На самом деле времени прошло не так много, но девушка уже казалась другой. Ее черты стали какими-то более резкими, скулы – острыми и четкими, кожа почему-то была бледнее, чем раньше, словно иссушенная, а ее серые глаза, когда-то сиявшие как звезды, казались темными, полными теней. Но ее лицо озарилось улыбкой так же быстро, как это бывало всегда, когда она проводила время с юными отпрысками Дома Джейкос. По правде говоря, Кориана знала, что так бывает всегда, когда она рядом с Джулианом. И ее брат вел себя точно так же. Он широко улыбался и старался соблюдать дистанцию, которую не подумал бы держать незаинтересованный мальчик. Все его движения были тщательно отточены, а Кориана прекрасно знала своего брата. Ему семнадцать, и в этом возрасте он уже может делать предложение. Кориана ожидала, что в ближайшие месяцы он воспользуется этой привилегией.

Джулиан даже не потрудился завернуть свой подарок – он был прекрасен и сам по себе. Красивый кожаный переплет в цветах Дома Джейкос – бледно-желтую и золотую полоску – с тисненой на обложке Пылающей Короной Норты. На лицевой стороне или корешке не было названия, и Кориана видела, что книга – незамаскированный учебник. Она слегка нахмурилась.

– Открой ее, Кори, – сказал Джулиан, останавливая ее, прежде чем она успела бросить книгу в скудную кучу других подарков. Все они были завуалированными оскорблениями: перчатки, которые ей подарили, чтобы скрыть ее руки «простолюдинки», непрактичные платья, чтобы она носила их при дворе, который отказывалась посещать, и уже открытая коробка конфет – ее отец не хотел, чтобы она их ела. К ужину их уже не будет.

Кориана сделала, как было велено и, открыв книгу, обнаружила, что в ней ничего нет. Ее кремовые страницы были чисты. Она сморщила нос, даже не потрудившись изобразить благодарность. Джулиан не нуждался в такой лжи и в любом случае бы все понял. Более того, здесь не было никого, кто мог бы отругать ее за такое поведение.

«Мама мертва, отец уехал, а кузина Джессамина, к счастью, все еще спит».

За столом в садовой гостиной сидели только Джулиан, Кориана и Сара, три бусины, позвякивающие в пыльной банке поместья Джейкосов. Это была ужасающих размеров комната, соответствующая вездесущей, пустой боли, ноющей в груди Корианы. Арочные окна выходили на густую рощу некогда ухоженных роз, которые уже десять лет не видели рук зеленого. Пол не мешало бы хорошенько подмести, а золотые драпировки потускнели от пыли и, скорее всего, паутины. Даже на картине над запятнанным сажей мраморным камином не было позолоченной рамы – ее давно продали. Человеком, который смотрел с обнаженного холста, был дед Корианы и Джулиана, Янус Джейкос, который, несомненно, пришел бы в отчаяние от состояния своей семьи. Бедные дворяне, что делают ставки на старое имя и традиции и с каждым годом довольствуются все меньшим.

Джулиан засмеялся, стараясь, чтобы его смех звучал как обычно.

«Сердится, но все равно любит», – знала Кориана.

Так лучше всего можно было описать его отношение к младшей сестре. Она на два года младше него – и он всегда быстро напоминал ей о своем старшинстве и интеллекте. Мягко, конечно. Как будто это имело какое-то значение.

– Это чтобы ты писала, – продолжил он, скользя длинными тонкими пальцами по страницам. – Записывала свои мысли и как проходят твои дни.

– Я знаю, что такое дневник, – ответила она, захлопывая книгу.

Он не стал возражать и даже не подумал обижаться. Джулиан знал ее лучше, чем кто-либо другой.

«Даже когда я неправильно подбираю слова».

– И в моей жизни нет ничего, достойного упоминания.

– Чепуха, ты довольно интересный человек – когда этого хочешь.

Кориана усмехнулась.

– Джулиан, твои шутки становятся все лучше. Ты наконец-то нашел книгу, в которой написано, как улучшить чувство юмора? – Ее взгляд метнулся к Саре. – Или нашел кого-то?

Джулиан зарделся, его щеки посинели от прилива серебряной крови. Сара же отреагировала очень спокойно.

– Я целитель, а не чудотворец, – зазвенели колокольчики ее голоса.

На мгновение в комнате пустого поместья прозвучало эхо их дружного смеха. Старые часы в углу пробили час гибели Корианы – а именно время прихода кузины Джессамин, которая могла появиться здесь в любой момент.

Джулиан быстро встал. Он уже довольно высокий, и скоро он станет взрослым мужчиной – хотя ему все еще предстояло расти как ввысь, так и вширь. Кориана, с другой стороны, не менялась в течение многих лет и не проявляла никаких признаков изменения. Она была совершенно обычной – от почти бесцветных голубых глаз до каштановых волос, которые упрямо отказывались опускаться хоть немного ниже плеч.

– Ты ведь не будешь вот эти, да? – спросил он, протягивая руку. Перегнувшись через нее, он выхватил из коробки несколько леденцов в сахарной глазури, заработав в ответ шлепок.

«К черту этикет. Они мои».

– Осторожно, – предупредил он, – я скажу Джессамин.

– В этом нет нужды, – раздался пронзительный свистящий голос их пожилой кузины, эхом отразившийся от входа в гостиную с колоннами. С раздраженным шипением Кориана закрыла глаза, пытаясь избавиться от Джессамин Джейкос.

«Конечно, это бесполезно. Я же не шепот. Всего лишь певец».

И хотя она могла бы попытаться использовать свои скудные способности на Джессамин, добром бы это не кончилось. Как бы она ни была стара, ее голос и способности все еще оставались острыми, как хлыст, и были намного быстрее, чем у самой Корианы.

«Если я попробую зачаровать ее, все кончится тем, что я буду с улыбкой драить полы».

Кориана надела на лицо вежливую маску и, повернувшись, увидела, что ее кузина опирается на украшенную драгоценными камнями трость, одну из последних красивых вещей в их доме. Конечно, она же была одной из самых мерзких. Джессамин давно перестала посещать Серебряных целителей кожи, чтобы, как она выражалась, «стареть с изяществом». Хотя, по правде говоря, семья больше не могла позволить себе такие процедуры у самых талантливых представителей Дома Сконос или даже у учеников целителей кожи обычного, не высокого происхождения. Ее кожа теперь обвисла, посерела и побледнела, а на ее морщинистых руках и шее появились пигментные пятна. Сегодня она обернула голову лимонной шелковой накидкой, чтобы скрыть редеющие седые волосы, едва покрывающие кожу головы, и струящееся платье в тон. Изъеденные молью края платья были хорошо спрятаны. Джессамин преуспела в иллюзиях.

– Будь добр, Джулиан, отнеси это на кухню? – сказала она, тыча пальцем с длинным ногтем в конфеты. – Слуги будут так благодарны.

Кориане потребовались все силы, чтобы не усмехнуться. «Слуги» были всего лишь Красным беззубым дворецким, еще более древним, чем сама Джессамин, поваром и двумя молоденькими горничными, которые каким-то образом должны были держать в порядке все поместье. Может быть, им бы и достались конфеты, но Джессамин, разумеется, этого не допустит.

«Они окажутся на дне мусорного ведра или, что более вероятно, будут спрятаны в ее собственной комнате».

Судя по скривившемуся лицу Джулиана, он думал то же самое. Но спорить с Джессамин было так же бесполезно, как с деревьями в запущенном старом саду.

– Конечно, кузина, – сказал он тоном, более уместным на похоронах. Он бросил на Кориану извиняющийся взгляд. В глазах его сестры сквозила обида. С едва скрываемой усмешкой она наблюдала, как Джулиан протягивает одну руку Саре, а другой подхватывает ее неподобающий подарок. Оба стремились поскорее покинуть владения Джессамин, но не хотели бросать Кориану. Но все же они поспешно вышли из комнаты.

«Да, бросайте меня здесь. Как и всегда».

Ее бросали на милость Джессамин, которая взяла на себя смелость сделать из Корианы достойную дочь Дома Джейкосов. Проще говоря, молчаливую дочь.

Ее всегда оставляли с отцом, когда он возвращался со двора после долгих дней ожидания смерти дяди Джареда. У главы Дома Джейкос, губернатора региона Адеронак, не было собственных детей, поэтому его титулы перейдут его брату, а после него – к Джулиану. Точнее, у него больше не было детей. Близнецы, Дженна и Каспиан, были убиты во время войны с Озёрным краем. Их отец остался без наследников и утратил всякое желание жить. Отец Корианы займет престол их предков, это всего лишь вопрос времени, и он не хотел терять его даром. Кориана считала такое поведение в лучшем случае извращенным. Она представить не могла, как поступает так с Джулианом, как бы он ее ни злил. Не могла представить, как смотрит, как он чахнет от горя. Это уродливый, лишенный любви поступок, и от одной мысли об этом у нее скрутило живот.

«Но у меня нет желания руководить нашей семьей, а отец – человек честолюбивый, хоть и лишенный такта».

Что он планировал сделать со своим возможным возвышением, она не знала. Дом Джейкос был немногочисленным, незначительным, его глава занимал должность губернатора какого-то захолустья. У них ничего не было, и только кровь Высокого Дома согревала их по ночам. И, конечно, у них была Джессамин, которая усиленно делала вид, что они еще на плаву.

Она села с грацией, достойной женщины вдвое моложе себя, и постучала тростью по грязному полу.

– Как нелепо, – пробормотала она, ударяя по дымке пылинок, кружащихся в луче солнечного света. – В наши дни так трудно найти хороших помощников.

«Особенно когда ты не можешь им заплатить», – мысленно усмехнулась Кориана.

– Да, кузина. Так трудно, – сказала она.

– Ну, давай сюда. Посмотрим, что прислал Джаред, – сказала она.

Она вытянула руку, сжимая и разжимая пальцы в жесте, от которого у Корианы по коже побежали мурашки. Она прикусила губу и пожевала ее, чтобы не сказать что-то не то. Вместо этого она подняла два платья, которые ей подарил дядя, и положила их на диван, где сидела Джессамин.

Принюхиваясь, Джессамин изучала их, как Джулиан изучал свои древние тексты. Она прищурилась на строчки и кружева, потирая ткань, дергая за невидимые случайные нити в обоих золотых платьях.

– Сносные, – сказала она после долгой паузы. – Если не устаревшие. Ни одно из них не сшито по последней моде.

– Какой сюрприз, – протянула Кориана. Она просто не смогла удержаться.

Тук.

Трость стукнула об пол.

– Никакого сарказма. Это неподобающее поведение для леди.

«Ну, каждая леди, которую я встречала, кажется, хорошо разбирается в этом, включая вас. Если вас вообще можно называть леди».

По правде говоря, Джессамин не была при Королевском дворе по меньшей мере десять лет. Она понятия не имела, какие платья соответствуют последним веяниям моды, а когда перебирала с джином, не могла вспомнить, какой король сидит на троне.

– Тиберий Шестой? Пятый? Нет, конечно, все еще Четвертый, старое пламя просто не могло погаснуть.

И Кориана мягко напоминала ей, что сейчас правит Тиберий Пятый.

Его сыну, наследному принцу, после смерти отца предстояло стать Тиберием Шестым. Судя по слухам, принц серьезно увлекался военным делом, и Кориана задавалась вопросом, доживет ли он до того момента, как ему достанется корона. История Норты знала много поджигателей Дома Калор, которые погибли в бою, в основном второстепенных принцев и двоюродных братьев. Про себя Кориана желала принцу смерти, просто чтобы посмотреть, что будет. Насколько она знала, у него не было братьев и сестер, а кузенов Калора было мало, не говоря уже о том, что они были слабы, если верить урокам Джессамин. Норта уже сто лет воевала с жителями Озёрного края, но на горизонте определенно маячила еще одна война. Между Высокими Домами, чтобы престол заняла другая семья. Не то чтобы Дом Джейкос будет как-то в этом замешан. Их незначительность была неизменной, как кузина Джессамин.

– Ну, если верить сообщениям твоего отца, эти платья скоро пригодятся, – продолжила Джессамин, положив подарки. Не обращая внимания ни на время, ни на присутствие Корианы, она достала из-под платья стеклянную бутылку джина и сделала большой глоток. В воздухе завитал аромат можжевельника.

Нахмурившись, Кориана перестала рассматривать новые перчатки, которые сейчас сжимала в руках, и подняла голову.

– Дядя нездоров?

Тук.

– Что за глупый вопрос. Ты же знаешь, он уже много лет нездоров.

Ее лицо залилось серебристым румянцем.

– Я хотела сказать, ему хуже? Хуже?