– У них есть фирма, которая специализируется на детских вещах и называется «Милый ребёнок». Меня чуть удар не хватил от разнообразия товаров.

– Лана, ребёнок родиться летом, – рассматривая вещи, улыбалась Лиза.

– И что? К зиме подрастёт. Ты посмотри внимательно, открой упаковку. С этим набором можно смело идти на выписку. Я буду крестной мамой нашей малышке?

– Я не возражаю. Вещи, действительно прелестные и на вид, и на ощупь, и цвет приятный. Мне всё нравится. Ты думаешь, у нас в городе в «Маминой заботе» нет таких вещей?

– Если и есть, то в три раза дороже. Простые ползунки и пелёнки ты можешь купить и в «Алисе». У них есть и местный трикотаж. А я буду баловать принцессу красивыми вещами.

– Не забывай, что дети быстро растут, а вот вещи не растут вместе с ними. Спорить я с тобой не буду. Ты всё равно будешь делать по-своему, но прислушивайся иногда к моим пожеланиям. Оставляй всё на месте, и идём на кухню пить чай или кофе.

– Лиза, а что ты решила с кроваткой и коляской?

– Пойду в декретный отпуск, тогда и определюсь.

До самого восьмого марта Лиза не была в гостях у отца. День выпадал на субботу, и выходных получалось три. Купив подарки женщинам, и прихватив, купленные раньше, для мужчин, поехала к родственникам. Вернувшись на следующий день, принимала у себя Катю. У девушки появился молодой человек, и она спешила поделиться этой новостью с сестрой. А через двадцать дней Лиза уходила в декретный отпуск. Чтобы не оставлять после своего ухода «хвостов», умудрилась «закончить» квартальный отчёт без учёта одного дня. Вначале одиннадцатого она поехала в клинику на приём и за получением больничного листа. Вернулась ближе к обеду, сдала больничный и могла чувствовать себя свободной. «В понедельник получу расчёт на карту, а сегодня просто прогуляюсь, прежде чем поехать домой. Тридцать первого передам отчёт на подпись и попрощаюсь на время с коллективом», – думала она, садясь в машину.

В понедельник она не спешила и приехала в офис после десяти.

– Что у вас с лицами? – после приветствия спросила Лиза своих коллег.

– Андрей Степанович тебя с утра ждёт. Зайди к нему.

– Почему у вас всех похоронный вид? – пыталась пошутить Лиза, входя в кабинет Егорова, где находился и Максим. – Что случилось?

– Елизавета Павловна, как вы могли? – Егоров протянул ей бумагу. Это было платёжное поручение на крупную сумму, но Лиза помнила, что в пятницу не совершала финансовых операций.

– Андрей Степанович, я этого не делала. Я уходила на приём, потом ушла перед обедом, и на моём столе за это время не было платёжных документов.

– В таком случае, как это ушло с твоего компьютера?

– Ты специально ждала декретный отпуск, чтобы всё свалить на чужие головы?

– Макс, ты единственный из всех, кто знал пароль. Ты интересовался, как проходят платежи с использованием новой программы, – Лиза посмотрела ему в глаза.

– Я говорил, что она будет сваливать всё на других.

– Вы тоже так считаете? – Лиза посмотрела на Егорова.

– Кто-то же это сделал. Я хочу знать кто? Тебе лучше признаться, если всё же это ты.

Лиза была поражена недоверием Егорова. Они шесть лет проработали вместе, и она ни разу не давала повода усомниться в своей честности. Она мысленно искала выход или хотя бы что-то, за что можно ухватиться.

– Чего задумалась? Не знаешь с чего начать? – усмехнулся Максим. – И в который раз ты нас «обуваешь»?

– Заткнись, Иуда! Я докажу, что это сделала не я.

Для начала, она спустилась вниз и нашла начальника охраны офисного центра. Попросив посмотреть запись за 28 в период с 10 до 13 с камеры наружного наблюдения, захватывающую стоянку. Её интересовал кусок, где она выезжает со стоянки и возвращается. Сбросив информацию на флешку, она поднялась к себе. Коллеги, занятые работой, не поднимали на неё глаз. Открыв файл, нашла папку с отправленными финансовыми документами и сделала распечатку. Проверила банковские извещения и обнаружила уведомление, требующее подтверждения операции, которая была не закончена в пятницу. «Попался, подлец!», – подумала она, закрывая и выключая компьютер. Теперь она вошла в кабинет Егорова без стука.

– Позвольте воспользоваться вашим компьютером, Андрей Степанович? Это запись с камеры наружного наблюдения. Время 10:11 я сажусь в машину, 12:20 – возвращаюсь, выхожу из машины. Думаю, моё пребывание в клинике можно проверить подобным образом, у них есть камеры на входе. Это список всех исходящих платёжных документов. Они автоматически фиксируются при отправке. 28 числа был отправлен только один документ в 10:30. Я, по-вашему, телепартировалась? Но и это ещё не всё. С введением электронной подписи, часто возникают недоразумения, и банк, в таком случае, присылает уведомление с просьбой подтвердить операцию. Вы думаете, при переводе подобной суммы я забыла бы об электронной подписи? А что мне мешало воспользоваться ею утром, если забыла и сдала флешку только сегодня? Знаешь, мне и в страшном сне не могло присниться, что ты, Максим, дойдёшь до подлости. Ваши деньги, Андрей Степанович, никуда не ушли и находятся на счёте. Ищите себе нового сотрудника, которому вы будете доверять. Я воспользуюсь своим правом по закону, но на работу к вам не вернусь. Горите вы синим пламенем. Прощайте.

Лиза вышла из кабинета начальника и отправилась в свой, который делила с двумя коллегами.

– Ольга Ивановна двадцать восьмого ещё болела и вышла только сегодня, – говорила она, поглядывая на коллег. – Я уехала в клинику. Остаётесь вы одна, Светлана Сергеевна, – рассуждала Лиза, складывая в сумку свои нехитрые вещи. – Сколько он вам заплатил за молчание? Или обещал трахнуть в очередной раз в обеденный перерыв?

– Елизавета Павловна, что вы несёте? Как можно?

– Вот и я думаю, как можно промолчать, когда человека обвиняют в воровстве, если сами же этому и поспособствовали? Если я не говорю о чём-то, это не означает, что я об этом не знаю. Всему есть предел. Старуха Шапокляк была права: «хорошими делами прославиться нельзя». Будьте здоровы. Прощайте. – «Вот так и бывает. Я убедила себя в том, что нужна компании, лезла из кожи первое время, чтобы доказать, что Егоров во мне не ошибся, а в результате получила даже не ноль, а минус, – думала Лиза, направляясь к своей машине, когда её отвлёк телефонный звонок. – Да, – ответила она и выслушала Егорова. – Я не буду с вами встречаться и разговаривать, Андрей Степанович. Всё, что я могла – доказала. За мной нет долгов, и я на законных основаниях имею право на отдых. Мне не стоит лишний раз волноваться, поэтому оставьте меня в покое. Извините, – она отключила вызов и села в машину. – Ничего, малышка моя, успокойся. Ничего плохого твоя мама не совершила. Всё это очень неприятно, но такова жизнь и человеческая натура. Тебе не стоит волноваться, мы справились с обвинениями. Сейчас я тебя повезу в хороший торговый центр. Мы выберем колыбель или кроватку, посмотрим карету принцессы, зайдём в кафе и съедим самое большое пирожное или два. Так наше настроение улучшится, и мы вернёмся домой».

Пройдясь по торговому центру и поняв, что успокоилась, Лиза купила торт и поехала домой.

– Софья Аркадьевна, вы для меня как громоотвод. Не хотите выслушать жалобы на судьбу под чашку чая? Может совет, какой дадите или отругаете? Боюсь взорваться.

Утром Лизу разбудил звонок в дверь. На пороге стояла Катя Егорова.

– Лиза, скажи, что это всё неправда.

– Неправда в том, что я украла деньги компании, а правда в том, что меня в этом обвинили. Разве тебе отец сказал только о краже? А о том, что я доказала свою невиновность, он не сказал?

– Я не разговаривала с ним. Слышала вчера, как они втроём скандалили. Отец обвинял кого-то в краже, Макс оправдывался, мама заступалась за него. А сегодня утром уже не застала его дома, он уехал, мама молчит, а Макс дома не ночевал.

– Отцу трудно сейчас. Одно дело подозревать, что твой сын вор, другое – убедиться в этом. Ты почему не на занятиях?

– У меня нет первой пары, да и не могла я не приехать. Ты сильно расстроена?

– Я скорее обижена на Андрея Степановича за недоверие, а Макса вообще не могу понять. За что меня можно так ненавидеть? Мы знакомы восемь лет, шесть из них проработали рядом, а я не заслужила ни уважения, ни доверия. Хватит о грустном. Пойдём завтракать.

– Чем будешь заниматься?

– Буду спать, есть, гулять и радоваться жизни. Может, поеду на несколько дней к родным. У папы появилась подруга, а у Саньки девочка. В этом году у дедушки с бабушкой 70-летний Юбилей и Золотая свадьба. Все счастливы.

– А ты, Лиза? Ты счастлива?

– Счастлива, Катюша. Совсем не важно, что в данный момент с тобой рядом нет любимого человека, когда любовь к нему живёт в твоём сердце. А частичка этой любви скоро появится на свет.

– Почему ты не можешь быть рядом с ним?

– Это трудный вопрос. Чем чаще в последнее время я его себе задаю, тем труднее мне объяснить своё решение расстаться. Моё решение было неправильным, но исправлять что-то поздно. Теперь он женат.

– Лиза, а можно задать тебе один вопрос, который меня давно мучает, но я никак не решаюсь его задать?

– Валяй.

– Ты дружишь со всей семьёй Кузнецовых, а с моим дедом не захотела даже познакомиться. Почему?

– Хороший вопрос. Но для начала скажи: кто тебе сказал о моём отказе, если мне никто не предлагал знакомства?

– Отец обещал деду познакомить вас, а потом сказал, что ты отказалась.

– Давно это было?

– Точно не помню, но бабушка уже умерла, а это случилось в две тысячи восьмом. Дед отказался переезжать к нам и остался в квартире один, но заставил отца сделать капитальный ремонт.

– Я знала, что у Макса есть дедушка с бабушкой, но он уверял, что отношения у них сложные. Зачем мне тебя обманывать? Да и мне самой было бы интересно с ним познакомиться. Наши деды дружили в молодости. Дай мне его адрес. Я сама познакомлюсь с ним.

– Это недалеко. Терешковой 2, кв. 25, второй подъезд, второй этаж. Дед читал лекции в университете по экономике с девяносто второго и квартиру купили недалеко от университета. Он ушёл на пенсию только в шестьдесят лет. Макс потому его и не любит, что находился под контролем деда, пока учился. Папа редко навещает деда, но ремонт сделал, завёз недорогую, но новую мебель, технику и сантехнику. Дед, принимая работу, сказал: «Дальше я справлюсь сам, а умру – тебе сообщат». Знаешь, он нашёл простой выход от одиночества и сдал одну комнату студенту. Так он экономит свою пенсию и не один. Иногда дед устраивает им консультации перед экзаменами по своему предмету. В такие минуты он преображается и становится, как профессор за кафедрой. Я раза три наблюдала такую картину. Я навещала бы его чаще, но не получается. К нему нельзя на полчаса. Это его огорчит больше, чем не приехать вообще. Поэтому я чаще звоню, чем приезжаю.

– Я обязательно с ним познакомлюсь и, возможно, приглашу на встречу со старыми друзьями, пока некоторые из них ещё живы.

Проводив Катю, Лиза уже думала о том, под каким предлогом пожаловать к Егорову старшему. Планируя поехать на несколько дней навестить родных, она не загадывала число, теперь подумала: «было бы хорошо взять Степана Кузьмича с собой». Знакомство с Егоровым старшим состоялось в тот же день. Лиза купила торт и поехала по адресу, данному Катей. Дверь квартиры ей открыл «профессор» из старых чёрно-белых фильмов. Седая голова и аккуратная бородка, на переносице очки, а поверх светлой сорочки вязаный жилет. Сняв очки, он внимательно посмотрел на Лизу.

– Я вас внимательно слушаю, прелестная незнакомка. Если вы хотите мне что-то продать или, что гораздо хуже, обмануть, я вас огорчу: денег в доме нет, и до пенсии не будет.

– Степан Кузьмич, меня зовут Лиза Туманова, если хотите, Кузнецова, и я к вам в гости на чай. Торт у меня с собой, за вами кипяток, если нет чая.