– Зря я это сделала. Извини. Захлопни дверь сам, – сказала Карина, поспешно направляясь в ванную, прикрыв рот ладонью. Плетнев собрался уходить, но что-то его останавливало. Он тихо подошел к двери ванной комнаты, откуда доносились громкие звуки, просившейся наружу выпивки и закуски. Он присел на пол у двери, опершись спиной о стену. Звуки сменились голосом Карины. Она ругала себя вслух и плакала. Она говорила сквозь слезы, и понять сказанное было сложно, но можно. «Господи, какая же я набитая дура», – услышал Плетнев перед тем, как послышался шум льющейся воды. Прошли минут сорок, прежде чем Карина вышла из ванной комнаты.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, глядя на Плетнева. – Почему не ушел? Я доступно все объяснила, но чего-то ты не понял. – Она была практически трезвой, а запах алкоголя сменился ароматом шампуня.

– Тебя караулил. Как ты? – спросил он, поднимаясь с пола.

– Уже нормально. Какой идиот выдумал, что алкоголь веселит людей, делает их раскованнее? Тупости он придает и глупости, а в конечном итоге выворачивает наизнанку, что твой токсин. Извини.

Она стояла так близко, что Плетнев рискнул. Он обнял ее и поцеловал. Карина не ответила на поцелуй, но и не оттолкнула его. Евгений хорошо помнил тело Карины и ее слабые места. Халат, надетый на голое тело, скользнул на пол. Он подхватил Карину на руки. Любовь друг к другу, загнанная в самый дальний уголок сердца, вырвалась наружу. Страсть заполнила все тело с головы до ног…

Карина слышала, как Евгений звонил своей матери. Она сделала вид, что уснула, давая ему возможность самому принять решение: уйти или остаться. Она уснула тогда, когда почувствовала его рядом с собой. Плетнев не мог долго уснуть. Он включил неяркий свет ночника и смотрел на Карину, вспоминая недалекое прошлое. Ее темные волосы рассыпались по подушке, а на лице была едва заметная улыбка. «Я не смогу вернуться к Ольге. Надо с этим что-то решать. Попробую встретиться с Антоном и найти новую работу», – думал он, засыпая. Его разбудили яркие солнечные лучи, которые заглядывали в окно спальни. Приняв душ, он обернулся полотенцем, прошел в кухню и сварил кофе в турке. Выпив чашку, вторую понес в спальню.

– Карина, я не знаю, какие у тебя на сегодня планы, но на часах уже восемь, – сказал он, ставя чашку на тумбочку и нежно целуя ее.

– Жень, ты меня извини. То, что произошло, ни к чему тебя не обязывает, а меня не оправдывает. Собственно, и оправдываться мне не в чем. Я женщина свободная, никого не обманываю. У меня сегодня законный выходной и я не хочу подниматься так рано. В гости я никого не жду, – говорила она, беря чашку в руки. – У тебя, когда самолет?

– Завтра поздно вечером. Ты хочешь, чтобы я ушел? – спросил он, глядя ей в глаза.

– Разве от меня что-то зависит? Ты прилетел к семье и тебе нужно быть дома, – рассуждала она, выпивая пару глотков кофе. – Я тебя не гоню, но и удерживать не стану.

– Мама знает, где я, а Настя укатила в свадебное путешествие. Мне не хочется уходить, – признался Евгений.

– Сделаешь ты это сегодня или завтра особой разницы нет. Лететь все равно придется. Отвернись, я буду вставать.

– А, если не отвернусь, будешь лежать?

– Буду ходить голой по квартире, – ответила она, вставая с кровати, прикрывшись простыней и видя, как Евгений снимает с бедер полотенце.

– Плетнев, ты с ума не сходи. Ты ведешь себя так, как будто мы только вчера расстались.

– Вчера мы встретились, а расстанемся завтра, – обнимая ее, говорил он. – Я хочу каждую минуту с тобой оставить в памяти. Я не буду ничего обещать, но я никого и никогда не любил кроме тебя…

«Поездки, отдых, полезные знакомства, хорошая работа – это прекрасно. Достается эта красота мне не просто. Мне нужна моя женщина, моя Карина, которую я хочу и могу, а не которую надо», – думал он по дороге домой к матери.

– Карина тебя в очередной раз простила? Ты думаешь, ее терпение безгранично? – недоумевала мать Евгения.

– Мам, я не могу все бросить, но изменить могу многое. Ты сможешь обойтись без моей помощи, пока я найду приличную работу?

– Ты о себе думай, Женька. Ты и так столько дров наломал. Я никогда не лезла к тебе со своими советами. Будь ты мужиком и сделай один раз выбор. Пусть он будет неправильным, но не давай ложных обещаний и надежд. Разве Карина заслуживает обмана? Не нужна она тебе, так ей и скажи. Чего ты девчонку за нос водишь? Уезжаешь на год-два, а возвращаешься и бежишь к ней. Это не дело, – говорила Надежда Ивановна огорченно. Ей нравилась сама Карина, нравилось отношение ее к сыну, но она не одобряла того, как ведет себя сын. – Я на ее месте, давно дала тебе отставку и вышла замуж за Фомина, который ее не только любит, но и ценит.

Евгений позвонил Дмитрию, и они договорились о встрече. С приходом Фомина, Надежда Ивановна оставила молодых людей одних.

– Ты у Карины был? – спросил Дмитрий, пожав протянутую руку Плетнева.

– Нет! – не моргнув глазом, соврал Евгений. – Что я ей скажу?

– Действительно, что ты можешь ей сказать после того, что сделал? – с иронией ответил Фомин. – А ты знаешь, что наша Карина Анатольевна оперирует самостоятельно уже полгода? Хотя откуда. Ты же не общаешься ни с кем. Вчера Ромка женился на сестре Карины. Мы Новый год отмечали у меня дома. Я Романа с Кариной познакомил без всякого умысла, а он влюбился. Только ненадолго. Сходили в кино, ресторан, а тут сестричка ее, как черт из табакерки и в кровать моего братца. Этот ненормальный Карине букет с извинениями, а Марине машину и в загс. Скажи: что в ней такого особенного? Я бы ее не взял даже за приличный калым, не говоря уже о своих затратах. Машиной мужика сбила, а вину хотела списать на Карину. Это ведьма, а не женщина.

– Мить, я виноват со всех сторон. Я предлагал Карине поехать со мной, но она отказалась, – говорил Плетнев, вспоминая разговор с Кариной.

– Плетнев, ты совсем дурак или прикидываешься? Твоя мадам звонила Карине и обещала тебе помогать только в том случае, если Карина останется здесь. Тебе столица не пошла на пользу. Ты как был сибирским валенком, так им и остался. Или ты сознательно захотел вкусить все прелести столичной жизни? – негодовал Фомин.

– Карине кто-то звонил, и ради меня она отказалась ехать? – спросил Плетнев недоуменно.

– Почему кто-то? Твоя знакомая и звонила. Или у тебя она ни одна? Я наорал на Карину, а она мне спокойно говорит: – «Пусть я его потеряю, но дам возможность получить хорошую практику». А ты получил практику не только по профессии. Ладно. Учить тебя поздно. Соберешься к Карине, не давай ей пустых обещаний. Она любит тебя, а ты этим пользуешься. Думаешь, один раз простила, простит и следующий? – уже более миролюбиво говорил Дмитрий.

– Митька, ты почему не сказал мне обо всем сразу? – в сердцах спросил Плетнев. – Почему только сейчас?

– А, как я тебе скажу, если ты трубку не берешь, на сообщения не отвечаешь? Я от Карины обо всем узнавал, а потом ты перестал и ей звонить. Хорошо, что честно, а главное вовремя признался. Не стал вешать ей лапшу на уши. На мой взгляд – ты круглый идиот. Но не мне тебя судить, я лицо заинтересованное. Только крайнего не надо искать. Ты сам во всем виноват и хватит об этом, – начинал сердиться Дмитрий. – Тебе, по-хорошему, морду нужно набить за все, только Карина этого не одобрит. Рассказывай, что дальше думаешь делать?

После ухода Фомина, Плетнев долго думал о крайних двух годах своей жизни. «Что мне мешало найти другую работу? Я мог бы попросить помощи у Симоновых. Гордый? А в кровать к Ольге прыгнуть гордость не мешала? Какая гордость? Решил совместить приятное с полезным. Мне было удобно и комфортно. Два года я пытался забыть Карину и мне это временами удавалось. Если бы ни любовь к Карине, которая вновь проснулась, я не стал бы задавать себе подобных вопросов и жил дальше. Но какова Ольга! Как она могла? Она все просчитала: позвонила Карине, и сделала так, как задумала, но присылать ей фото нашего отдыха – это уже перебор».

Теперь Плетнев знал точно, что он сделает по возвращению в Москву. Он позвонил Карине и пригласил ее в ресторан.

– Жень, я приготовила ужин и нет необходимости идти куда-то. Возможно, я делаю все неправильно, но мне не хочется на люди. Хочешь – купи вина.

Карина открыла ему двери, и он узнал на ней платье, в котором она собиралась идти на вручение диплома и банкет. Она выглядела так, как три года назад.

– Я подумала и решила, что через пару лет, в честь окончания университета, я могу в него не войти и не покажусь на пятилетнем юбилее выпуска. Так его никто и не увидит. Знаешь, мне совсем не стыдно принимать у себя неженатого знакомого мужчину. Давай к столу. Я поставлю цветы в вазу, так будет торжественнее.

– Я встречался с Митяем, – сказал Евгений, глядя на нее.

– Как прошла встреча? Обошлось без драки? Надеюсь, ты ему не рассказал о своем визите ко мне? Митя не поймет.

– О визите я промолчал. Поговорили мирно и результативно для некоторых ослов.

– Ты сейчас о себе или о Мите? – глядя на него серьезно, спросила Карина. – Я тебя Плетнев очень люблю, но Митю в обиду не дам.

– Я в очередной раз убедился, что он тебя до сих пор любит. Ты об этом знаешь? – обижено спросил Евгений.

– Знала и знаю. Это не помешало мне выбрать тебя и жить с тобой. Митя мой друг и он знает, что между нами может быть только дружба. Давать ему надежду на взаимность жестоко. Он этого не заслуживает.

– Он рассказал мне о твоих успехах, – говорил Евгений, открывая бутылку с вином. – Вот за это и будет первый тост. Не хочешь поделиться?

– Да какие там успехи. У меня такая подстраховка за спиной, что я работаю спокойно, – ответила Карина, делая глоток вина, и рассказала коротко о своей работе. Евгений слушал, интересовался подробностями, сам перешел к рассказу о своей работе. Им было о чем поговорить. Два начинающих специалиста нашли общую тему. Не стоило заводить разговоры о личной жизни. У одного она была насыщенной, а у другого ее не было вообще. Закончив ужин, они даже танцевали под тихую музыку.

– Ты утверждаешь, что прошлое не возвращается, – говорил Плетнев, обнимая Карину. – Такое уже с нами было.

– Такого не было. Нам было двадцать два, теперь нам по двадцать шесть. У нас даже темы для разговоров другие. Мы мыслим и чувствуем, выглядим и говорим по-другому, и этот вечер уже завтра станет нашим прошлым… – Я вернусь с работы к четырем, – говорила Карина, уходя утром на работу и целуя Евгения в щеку. – Позавтракай. Ключи на обычном месте.

На работе ее навестил Фомин.

– Ты знаешь, что Плетнев в городе? – глядя на нее, задал он вопрос.

– Знаю. Мы с Сергеем видели его у загса в субботу с сестрой-невестой и даже пару минут поговорили, – стараясь говорить как можно равнодушнее, ответила Карина.

– Кажется, мы заключили с ним перемирие.

– Я за вас рада. У тебя ко мне есть еще вопросы? Прости, Митя. Поговорим, если есть что сказать, завтра после операции. У меня много дел. Увидимся в операционной.

Карине не хотелось, чтобы о встрече ее с Плетневым стало кому-то известно. Она понимала, что она может быть и первой, и последней. «Вечером Женька улетит. Мне не нужно ни сочувствие, ни разговоры, ни нравоучения. Для всех будет спокойнее, если не будут знать, что мы виделись», – думала она. Плетнев покинул квартиру Карины в полночь, уезжая в аэропорт. «Я буду звонить», – сказал он на прощание. «Я буду ждать», – ответила она.

Глава 5

Через четыре часа самолет Плетнева приземлился в аэропорту Домодедово. Стараясь не шуметь, он вошел в квартиру Ольги. Ему не хотелось встречаться с ней именно сейчас. Она появилась на пороге гостиной раньше чем через минуту.

– Как съездил? Фотографии со свадьбы привез? – спросила она.

– Съездил отлично, фото привез, а все подробности завтра. Ты не забыла, что у меня завтра операционный день? – сказал Плетнев, не глядя на нее.

– Всего один вопрос: ты встречался с ней? – спросила Ольга.