– Сделаю, как просишь. Ты больная, причем на всю голову. Чего тебе не жилось и чего не хватало, что ты решилась на это? Бери ее Олег. В этой красивой упаковке кусок дерьма. Лет семь будет зону обслуживать, – говорила Саша, возвращаясь к машине вместе с мужем. – Мить, ты прости меня. Со стороны это выглядит жестоко, но била я твою школьную любовь в полсилы. Это для меня слабое, но оправдание. Она меня два дня пасла на своем синем «Форде», даже в дом приходила. Я не могла ее не ударить, не за волосы же ее таскать. Я аптечку сейчас достану.

– Сань, не надо. Со мной все в порядке. Мои ноги от долгого сидения просто затекли. Меня сюда с вечера доставили, как только стемнело. Держали, где-то недалеко в доме на первом этаже, а били в первый день, да и то не особо. Рембо из меня, Саш, не получился. Сделал попытку сбежать, а не подумал, что решетки на окнах и заперли нас снаружи. От собственной злости ввязался в драку, хотя видел, что силы не равны. Вот меня и проучили, чтобы сидел и не дергался. Все ссадины двухдневной давности, но мне их любезно промыли водкой. Видимо, получили указания не портить мое лицо, а вот ребра не в счет. У тебя вода есть?

– Держи, – она протянула бутылку. – Как ты догадался о Савченко? Ты видел ее?

– По запаху ее духов, – ответил Дмитрий, делая несколько жадных глотков. – Но у меня хватило ума смолчать. А потом я понял, что раз мужики в масках, а ее я не видел, может все и обойдется. Хотя, какие гарантии можно ждать от сумасшедшей.

– Ты слышал план ее маленькой женской мести. Жестокая, но вполне реальная картина могла получиться, а вот сам финал, для нас с тобой мог быть вообще непредсказуемым. Просто так, я бы им не далась. Ты ведь у нас насильник в их понятии, а она жертва. Хотя с другой стороны, мужики, получив деньги, могли ее просто послать. Господи! Неужели все позади? – сказала Саша, глядя мужу в глаза.

– Санька, ты у меня молодец. Постарайся не думать о том, что могло быть. Все с твоей помощью закончилось. Мальчики наши с кем остались? А что это за мужик? – обнимая жену, спросил он.

– Мальчики с твоей мамой, а напарника нашел мне твой отец. Позвони им, они волнуются. Разбери сидение и попытайся уснуть. Я закончу аудиенцию с полицией, и поедем домой, – сказала Саша, нежно целуя мужа. – Я боюсь причинить тебе неудобства, потому не тискаю тебя в объятиях, – улыбнулась она, отходя от машины навстречу прибывшему наряду полиции.

– Мам, все в порядке. Саша с полицейскими чинами беседует. Ты отцу позвони, пусть не волнуется. Мы скоро будем дома. Я тебя люблю, мам. «Санька у меня настоящая амазонка», – подумал он, раскладывая переднее пассажирское сидение и проваливаясь в сон.

– Саша, ты почему мне про пистолет ничего не сказала? Ты представляешь, что я почувствовал, услышав выстрелы? Хорошо, что твою пламенную речь не пропустил и не сделал неверный ход.

– У меня разрешение есть. А не сказала потому, что знала – ты будешь против огнестрельного оружия. Держи карту памяти с видеорегистратора. Вернешь копию.

– Пойдем напарник. Навыки у тебя не слабые, ты молодец.

Прошли не менее чем сорок минут, прежде чем Саше с мужем разрешили уехать. Обманутые подельники, рассказывали все и обо всем подробно еще по дороге в отделение. Александра аккуратно вела машину, изредка поглядывая боковым зрением на спящего мужа. Город медленно просыпался, но была суббота и движение только начиналось. Саша заметила, что ее руки, лежащие на руле, дрожат. Она остановила машину, включила аварийку, достала из бардачка сигареты и зажигалку. Вышла, села у правого переднего колеса и закурила. В последний месяц она опять начала позволять себе сигареты, выкуривая три-пять штук в день в отсутствии мужа и старшего сына. Ей казалось, что они действуют на нее как-то успокаивающе, хотя наверняка знала, что это психологический ход. Голова закружилась, к горлу подступил комок, переходящий во всхлипы и по щекам покатились слезы. Она плакала навзрыд, еле сдерживая громкое рыдание, уткнувшись в полу куртки, забыв о сигарете. Ей захотелось упасть навзничь лицом в траву газонов с капельками росы, которые находились в двух шагах, и выплакать весь негатив, скопившийся за это время. «Из-за глупости одной ненормальной, я сомневалась в Мите, испытала страх. Родители переволновались. Чужие люди «впряглись» в это дело. А, как и чем для каждого все закончится? – думала она, чуть успокоившись и прикуривая новую сигарету. – Мне рано расслабляться. Меня дети дома ждут и Митю надо как-то расшевелить. Подсознательно, он еще долго будет винить себя в произошедшем случае». Дмитрий проснулся от запаха табачного дыма. За два дня пребывания среди людей в масках, он принюхался к дыму, но это был другой запах. Сигареты с таким запахом курила его жена. « Она и не знала, что я в курсе ее курения. Мне нельзя сейчас ее трогать, – подумал он, приподнимаясь с сидения и поглядывая на жену сверху, через опущенное стекло правой двери. – Она пережила стресс, страх, а выглядеть слабой не любит. Я сделаю вид, что не заметил тайных слез. Пусть поплачет, это ей поможет. Сколько в ней внутренней силы и терпения?» Его сон сняло, как рукой и теперь он просто лежал с закрытыми глазами. Прошло минут пять-семь. Саша села в машину, пару минут разглядывала себя в зеркало, повернула ключ в замке зажигания, плавно тронула автомобиль с места, пропуская машины, чтобы влиться в общий поток. Она ехала в ближайшую травматологию.

– Митя, просыпайся. Доброе утро, любимый. Я решила тебя сразу показать врачу, чтобы быть спокойнее.

– Утро, действительно, дорогая моя, сегодня доброе. Ты сама как? Раз решила, пойдем на прием, покажемся докторам.

Сделав рентген грудной клетки Дмитрия, дежурный доктор диагнозцировал только ушибы и дав рекомендации, пожелал ему скорейшего выздоровления. Прошло минут сорок, прежде чем Саша въехала на свое парковочное место.

– Может, для успокоения дернем мартини, да по сигаретке, а потом душ и крепкий кофе? – предложил Дмитрий.

– Ты все видел и слышал? – выходя из машины, спросила Саша, нажимая кнопку сигнализации.

– Ты о чем? Я спал, как младенец, в грязном подгузнике. Сама меня разбудила. Я вспомнил те времена, когда ты уже не кормила старшего сына и не была беременной младшим. Тебе нравилось изредка расслабляться таким образом. Забыла? В пакете выкуп за меня? А почему ты сказала, что я не стою этих денег? – спросил Дмитрий, держащий пакет с деньгами.

– Потому, что ты стоишь гораздо дороже, только они об этом не знали. Я, как чувствовала, что разговор слышишь не только ты, но и заказчик. Ты у меня бесценный, – сказала она, целуя мужа в щеку, прижавшись к нему в лифте.

Они поднялись в квартиру, где Елена Николаевна без особого успеха воевала с ревущим Санькой. Он наотрез отказывался, есть питание из бутылочки. Александра наспех помыла руки и лицо, взяла сына на руки и прошла в спальню. Почувствовав присутствие матери, он прекратил свою серенаду, и, успокоившись, принялся за свой завтрак.

– Митя, шагай в ванную. Одежду в стирку, – говорила Саша, наблюдая за встречей мужа и свекрови. – Давно проснулся?

– Поем мы уже минут двадцать. Это уже его третья ария, от которой и Лешенька проснулся. Как все прошло, Саша? – спросила Елена Николаевна с тревогой в голосе.

– Нормально. Вы не волнуйтесь. Все живы и почти здоровы, а ссадины быстро заживут. Сейчас мы своего домашнего террориста накормим и пойдем сами завтракать. Я у Мити даже не спросила: кормили ли его там? Он выпил воды и почти сразу уснул. Нервы и у него не железные, – говорила она, укладывая Сашеньку в коляску и снимая куртку, забыв о пистолете за поясом.

– Саша, что это у тебя? – испугано, спросила свекровь. – Это ты возила с собой по городу?

– Это игрушка, подделка под боевое оружие. Не переживайте Вы так, – говорила она доставая пистолет и пряча его на верхнюю полку шкафа. – Саша на Вас, а я пойду, помогу зализывать раны и посмотрю, что можно сделать. Вы не волнуйтесь, я завозила его к врачу в травматологию. Он отделался ссадинами и ушибами.

Елена Николаевна не стала спорить с Сашей и «пытать». Ей хватило того факта, что простую игрушку не бросили просто так, а убрали от посторонних глаз подальше. Она была умной женщиной. Дмитрий был еще в душе, когда приехали его отец и младший брат. Женщины в кухне готовили завтрак. Разговоров хватило на весь субботний день. Они уже часа полтора сидели за столом, обсуждая события прошедших дней. За этим вот занятием их и застал Олег, который приехал со следователем. Кабинетом для «допроса» стала Лешина комната. Сняв все возможные показания с Дмитрия и Александры, следователь уехал, а Олег передал Саше карту памяти с видеорегистратора со словами: – «Здесь все как было, у полиции то, что нужно для дела. Милы в кадре нет. Запись обрывается, на том, когда ты ведешь Дмитрия к машине. Сбой в системе». Теперь вся семья Александровых смотрела документальный фильм, где главную роль исполняла Саша. Больше всего восторга проявил от всего увиденного Олег. Родители Дмитрия были сдержанными, они понимали, что это далеко не кино. А Саша с мужем даже не взглянули на экран, они это пережили. Еще не проводив семью Александровых, Саша встречала Кирилла с Яной. Сестра позвонила два часа назад, но не стала торопиться, узнав главное и давая возможность сестре пообщаться с родителями Дмитрия. Проводив родителей, вернув им деньги, Саша переоделась и поехала в банк. Держать такую сумму дома, было не разумно. Она отсутствовала около полутора часов. И вовсе не потому, что в банке была очередь, она просто позволила себе то, на что у нее не было времени. Зашла в кафе, заказала свой любимый пломбир с вишневым сиропом и тертым шоколадом, сидела и неспеша наслаждалась. Вернувшись, застала в квартире Вадима. К ее приезду, друг мужа уже был в курсе всех событий и кино. Теперь разговор «крутился» о Миле и о том, что грозит ей и ее дружкам. Мнения разделились, но даже Вадим, был за реальный срок наказания. Спор прекратила Саша.

– Мила, если ей не помогут избежать наказания, а учитывая ее прошлые заслуги, помогать ей не станут, сама «приведет приговор в исполнение». Она не выживет уже в Сизо, и не потому, что она там сломается, а потому, что не умеет проигрывать. Будет первая нарываться на неприятности. Суд вообще вряд ли состоится. Но это мое мнение, а оно может быть ошибочным.

Деньги Вадиму вернули и Саша, как обещала, ответила на все его вопросы. Пообедав дружной компанией, Александровы проводили всех гостей. Гости были не глупые люди и понимали, что от всего пережитого, супругам просто необходимы тишина и отдых.

– Сань, что с тобой? Ты плачешь? – закрывая входную дверь, спросил Дмитрий. – Не надо, родная моя.

– Теперь можно и поплакать, – обняв мужа за шею, ответила Саша. – Я слишком долго хотела казаться сильной, теперь этого делать не перед кем. Думаешь, мне не было страшно? Я очень боялась за тебя, за себя. Они предупредили, что если я не буду собирать деньги на твой выкуп, они похитят сына. Все могло пойти не так, как, слава Богу, прошло. Мы с Олегом могли только предполагать, что это за люди. Ошибись или не рассчитай я удар – провал. Будь у них оружие – кто кого. Нам повезло в одном: они не ждали подобного от меня, – говорила Саша всхлипывая.

– Почему Олег тебе не помог сразу? Мог спрятаться в машине.

– Они ждали меня одну, а мы не были уверены, что кроме них нет еще кого-то кроме Милы. Я была в центре, а Олег занимался периметром, Так мы с ним планировали с самого начала. Олег меня слышал и мог, при необходимости, помочь.

– Они свое получат. Успокойся, родная моя. Ты у меня очень умная и смелая. Голова у тебя соображает и руки, ноги, откуда надо растут. Если бы я не видел всего своими глазами, не поверил бы никогда, что ты можешь быть еще и такой.

– Какой такой? Жесткой, жестокой, без тормозов, какой?

– Решительной, собранной и бесстрашной. Не плачь, тебе Сашку кормить. Приляг, может, уснешь. С Алешкой я справлюсь, ну, а проснется Санька, я положу его рядом. Да ты его серенады и сама услышишь. Пойдем, я посижу рядышком.

– Я начну с душа, пожалуй, а потом лягу в кровать.