– Саш, я часов в десять съезжу на рынок, а вы оставайтесь дома. Погода хмурая, возможно будет дождь. Бульон у меня на плите. Голодными на два дня я вас не оставлю. Сейчас закажу билет и буду кормить тебя завтраком, – говорила она, входя в интернет на сайт и заказывая билет. – Как ты будешь управляться один с Лерой? Мало ли какие обстоятельства будут складываться на работе.

– Я буду отводить Леру в сад, а Аня забирать вместе с Сережкой. Не волнуйся, мы справимся. Может нам няню взять?

– Ты сейчас, говоря о няне, подумал о дочери или о себе? – спросила недовольно Диана.

– Не будет няни, ревнивица. Я позвоню Платону, попрошу помочь, если не будем справляться.

Диана вернулась с рынка с покупками часа через два, купив все, что планировала. Привезла с собой две фотографии Павла Ивановича, одна из которых была в рамке с траурной лентой. Поставив ее на горку, вторую передала Саше со словами: «Если понадобится». Приготовив обед и накормив семью, занялась вещами мужа и дочери для работы и сада. Уже через час они висели на плечиках в ряд в шкафах.

– Вещи все готовы. Будьте аккуратными и вам всего хватит. Чемодан я не беру, все вошло в сумку. С двумя и полечу. Деньги и документы при мне. Звонить буду каждый день, но коротко, – говорила Диана перед отъездом в аэропорт мужу.

Рано утром двадцать первого числа она была в московской квартире родителей. Впереди был выходной день. Позвонив мужу и дочери, которые в это время гуляли, она обратилась к матери.

– Мам, я не знаю, как пройдет наша с папой поездка, а мне нужно привезти детям подарки. Им нет разницы, по какому случаю я улетела, и откуда я их привезу, но ждать будут. Я пройдусь по магазинам. Ты не будешь против моего отсутствия?

– Поезжай в наш отдел, я позвоню девочкам, они тебе помогут в выборе. Товар завезли то ли шведский, то ли финский, пусть для них он будет из Швейцарии. Возьми зонт, и ноги не промочи.

В отделе, где работала ее мама, Диану уже ждали. Она купила костюм Лере из полукомбинезона и куртки, который был теплым, легким и ярким. Платону и Оле взяла куртки такого же качества. Легкость и теплоту покупкам предавал гусиный пух. Она, не раздумывая, взяла костюм и для соседского Сережки. Как не пытались упаковать вещи, первичной упаковки не получилось. Пакеты получились легкими, но объемными. Выпив в кафе кофе с круасаном, Диана прошлась по отделам торгового центра и прикупила себе короткие ботинки на искусственном меху. Открыв интернет в своем смартфоне, она нашла ближайший фирменный кондитерский магазин. «Везти шоколад и конфеты, купленные за валюту можно, но, если купить их здесь за рубли, будет не только проще, но и надежнее, хотя и дороже, – думала она, рассматривая полки и витрины магазина. – Для меня нет особой разницы в шоколаде, но люблю я больше бабаевский. Мне нравятся конфеты «Коркунов». Среди моих родственников нет любителей сыра с плесенью, а значит, и сыр мы брать не будем. Павел Иванович подарил Саше швейцарские часы. Значит, купим только сладости», – складывая покупки в пакеты, сделала вывод она. Оформление визы заняло всего один день, и они вылетели в Берн, где их встречал адвокат Симон Фишер. Он поселил Диану с отцом в гостиницу, пока решались все юридические вопросы. Постоянного ее присутствия не требовалось, и она стала уставать от этой поездки, не зная чем себя занять. Покинуть гостиницу, значит озадачивать Симона на ее поиски, находиться рядом с ним было еще утомительнее. С Симоном они виделись два-три раза в день. Он говорил по-русски, но его словарный запас был невелик, поэтому разговоры давались с трудом и затягивались. Из всего сказанного, Диана поняла, что ее наследство – это счета в банке, которые не облагаются налогами. Что своим отказом от доли в бизнесе, она не теряет ни франка, так как, если бы продала эту долю. Что, она наличными получит определенную сумму, а основную только переводом и не сразу. Адвокат напомнил ей и о том, что в России, доход со счетов не облагается налогом.

– Дина, дочка, мы прилетели с тобой сюда с определенной целью. Что касается твоего наследства, плюнь и забудь. Мы свой долг выполним, а все остальное пусть остается на совести Пашиной семьи. Нам еще с его вдовой встречаться, – говорил отец. – Сама выйди и пройдись по окрестностям, можем это сделать вдвоем. Не изводи себя бездельем и скорбным видом. Это все очень неприятно и тяжело, но такова наша миссия.

Выходные Диана с отцом провели в шале «Богиня луны», куда их доставил Симон. По дороге он рассказывал: о своем знакомстве с Павлом Ивановичем, как тот жил, чем занимался, что матери теперь будет трудно без него. «Он ее если и не любил, то уважал, берег, был очень внимательным», – сделал он вывод. Николь Фишер встретила их радушно. Фрау Фишер выглядела лет на шестьдесят. Короткая стрижка седых, но густых волос, голубые глаза. Ее рост был между 160 и 165 см. Моложавая, спортивная фигура. Она плохо говорила и понимала по-русски. Любезно пригласив Диану с отцом в дом, она показала комнату, где Павел Иванович проводил время до клиники. На камине стояла в рамке фотография, сделанная так недавно, где они втроем в парке города. В этой комнате им предстояло провести два дня. В сопровождении Симона, они прошли в столовую, где состоялся обед и короткий разговор. Симон выступал в роли переводчика. После обеда и беседы, им предложили экскурсию по окрестностям на завтрашний день, а на сегодня, их предоставили самим себе, обещая пригласить к ужину и вручая Диане конверт. « Дочка, родная моя, прости за все. Доверься адвокату, он сделает все правильно. Ты посетила мой старый приют, забери с собой, и я обрету новый. Ты будешь меня навещать, а я буду прилетать и знать, что ты меня помнишь. Я вас всех очень люблю. Будьте счастливы. Ваш друг, дед и отец», – было написано на небольшом листе бумаги. В конверте кроме письма лежали франки. Их было ровно пять тысяч.

– Вы можете взять отсюда на память все, что сочтете нужным, – говорил Симон. – Пауль в последнее время много говорил о вас. А это список беспошлинных товаров, которые вы можете купить у нас своим родным, – он протянул Диане листок. – Пауль с таким трепетом всегда выбирал подарки для вас. У вас, Дина, есть право посетить нашу страну, но вы ограничены в передвижениях, я в курсе. Поэтому купите все, что сочтете нужным родственникам, друзьям. Это не противоречит трауру. Жизнь не закончилась, она продолжается.

Все юридические вопросы были решены двадцать девятого числа. Получив урну с прахом и документы на перевоз, наличные, сделав два перевода в московский банк, оставив генеральную доверенность на Симона, купив кое-что из представленного им списка, они вылетели в Москву тридцатого числа. Из шале Диана забрала только фото, а отец взял часы. Пробыв в Москве меньше суток, Диана сложила московские подарки и возвращалась домой в ночь с первого на второе число. Самолет приземлился в шесть утра. У входа получения багажа ее ждал Александр.

– Ты как, Дина? – спросил он, крепко обняв, поцеловал жену. – Устала? Вид у тебя неважный.

– Терпимо. Недаром говорят, что труднее всего ждать и догонять. Мне казалось, что это ожидание намерено затянуто. Не зная языка, все время ждешь подвоха. Кажется, переводчик чего-то недоговаривает или он просто подбирает правильный перевод. Как дела дома? С кем ты оставил Леру?

– Главное ты вернулась. У нас дома Платон. Я уезжал, они спали. Урну оставишь в машине. Я отвезу Леру в сад, сегодня рабочий день, куплю цветы, и поедем в колумбарий. Там все готово, при нас все сделают. Анатолий Иванович в городе и ждет твоего звонка.

Приняв душ и приготовив к подъему детей завтрак, Диана за столом сказала:

– Платон, после колледжа приезжай сюда, у меня для тебя есть кое-что. – А ты, принцесса, сильно не огорчайся, я заберу тебя сегодня пораньше, как только сделаю все неотложные дела. Я тоже очень соскучилась, и у нас с тобой тоже будут дела, но позже.

Проводив домашних, Диана принялась за разбор своих вещей и подарков, привезенных детям. За этим занятием ее и застал муж.

– Саш, постарайся завтра не дежурить. Ты мне будешь нужен целый день, – попросила она его.

– А сегодня с утра я ни на что не сгожусь? Я без тебя скучал целых десять дней и у нас есть час времени, – обнимая жену, говорил Александр…

Диана вернулась на своей машине через два часа с кладбища, где теперь покоился в колумбарии прах Китаева Павла Ивановича. С его братом они встретились у входа и втроем присутствовали на печальной церемонии захоронения, возложив цветы. Теперь в квартире она стояла у его фотографии. «Я сделала все, о чем ты просил и что я смогла. Прости, если что-то не получилось», – прошептала она тихо. Она еще не знала, как отнесется ее муж, к предложению поехать в поселок к его родителям. Но была настроена на согласие. А пока стиральная машина работала, она разбирала подарки для Платона и Оли, Леры и Сережки. Платон и Оля были почти взрослыми, но все же большими детьми. Разобрав все по пакетам, она расставила последние в гостиной, убрав сумку. Проходя мимо зеркала в прихожей, она остановилась. Что-то ей не нравилось в ее внешности. Казалось, грудь стала чуть больше. Хотя это может просто казалось. Под глазами круги. Но главное, она не помнила крайний день своих критических дней. «Был чудный отпуск на море, был приезд Павла Ивановича, выход на работу и поездка в Берн. Все эти события случились в течение двух месяцев, – думала она, выходя на лоджию и прикуривая сигарету. – Если бы не утренняя близость с мужем, доставившая легкий дискомфорт, я и не подумала бы о женских проблемах. Были головокружения и небольшая тошнота, но я все списывала на нервное напряжение. Я дымила, как старый паровоз, прячась от отца. Вот и сейчас думаю, а делаю. И как теперь поступить? Хотя, прежде чем думать о том, что делать, нужно убедиться в диагнозе. Что мне мешает сделать это прямо сегодня? После клиники заеду в супермаркет и банк, после чего успею приготовить ни один ужин». В клинику «Моя семья» она попала в одиннадцать пятьдесят. В ожидании приема, она увидела женщину, которая была на фото, показанное Сашей. Женщина сделала вид, что они незнакомы, хотя Диана поняла, что это Настя. Прием у доктора и диагноз: семь недель, переключили ее внимание. Это подтверждение, как-то выбило ее из колеи. Она все еще надеялась на отрицательный результат. Запустив двигатель, она направилась в супермаркет. Сделав все покупки, заехала в банк, обменяв валюту на рубли, заправила машину на заправке и забрала Леру из сада. Пока готовился ужин, Лера рассказывала о том, чем они занимались в ее отсутствие.

– Тетя Аня меня забирала из сада только два раза, а в другие дни папа. Платон, когда у нас ночевал, все время сидел за столом у компьютера. День рождения мы отмечали после сада дома. Папа купил красивый торт и пригласил Сережку с родителями. А в выходной мы втроем ходили в развлекательный центр. Было очень весело. Жалко, что тебя с нами не было. Сережка сказал мне по секрету, что у него скоро будет брат или сестра. Родители его не решили еще, кто им больше нужен. Может нам тоже решить? Мы же не хуже их, пусть и у нас будет маленький ребенок. Надо с папой поговорить. В семье все важные вопросы решают мужчины.

– Ты где это слышала? – с улыбкой спросила Диана.

– Дядя Андрей говорил папе, что к женщинам надо прислушиваться, а решать должен мужчина. Это как? Женщины что, тихо говорят, раз надо прислушиваться? Надо спросить у него. Мам, а когда мне можно уже посмотреть все подарки и примерить?

– Иди к себе и увидишь, что все твои подарки лежат на диване в пакетах. Нужна будет помощь, придешь сюда или позовешь меня. Как ты думаешь, папа согласится поехать в деревню к бабушке с дедушкой на денек?

– А мы его уговорим. Подарки всем отвезем. Наверное, Платон пришел? – услышав домофон, сказала Лера.

Диана пригласила племянника к столу, но тот отказался, как и ехать завтра с ними в поселок. Она вручила ему куртку и сладости. Облачившись в обновку, затолкав свою в пакет, парень довольный тетей и собой сказал: