Танец закончился, все гости вернулись к столу, стали знакомиться лично, мужья сыпали комплименты, жены их одергивали. Ирина извинилась и вернулась к своим музыкантам, ей хотелось домой, но было неспето еще две песни.

– Разрешите?

Услышала она вопрос и подняла глаза от синтезатора. Перед ней стоял Сергей.

– Извините, я на работе, – сказала она не громко, опять почувствовав волнение.

– Вы же не играете и не поете, – возразил он и посмотрел на Ирину как будто с укором.

– Разве? – она тронула клавиши и запела: «Все напоминает о тебе, а ты не здесь….».

Последней песней была «Синий иней». Закончив петь, выключила синтезатор и стала собираться домой. Волнение постепенно прошло и сменилось ни то обидой, ни то разочарованием. «А что я хочу? Прошло десять лет. Он если и помнит меня, то подростком, а может уже и нет» – думала она, одеваясь – «Ленка права, перед таким трудно устоять. Интересно, какая у него жена?» Махнув на прощание ребятам рукой, она показала пальцем на свой инструмент (напоминая о его доставке, домой) и пошла к выходу.

– Уже уходите? – стоя в проеме двери, спросил Сергей.

– Да. Свою работу я закончила, мне пора, а Вы продолжайте веселиться. У вас еще минут сорок для танцев.

– Много заработали? – в его голосе слышалась ирония и чувство превосходства.

– А Вы хотите меня ограбить? – спросила, не дожидаясь ответа, продолжала, – не советую, денег мало, а срок за грабеж светит большой, Вашей карьере конец, даже взлетную полосу не доверят чистить от снега. Всего хорошего.

– Ирина, у тебя все нормально? – спросил ее швейцар, он же гардеробщик, появившейся в дверях.

– Не волнуйтесь, все нормально, летчик передумал грабить певичку. Спокойной ночи.

– А ты с юмором, – сказал Сергей миролюбивым тоном.

– А Вы со снобизмом. Прощайте. – Она накинула на голову капюшон шубы и пошла в сторону дома.

Было холодно, она шла быстро, когда через пару минут ее догнал Сергей, на ходу одевая куртку.

– К такой шубе да к деньгам нужен провожатый. Шубу купили на кровно заработанные в поте лица деньги? – спросил он с иронией.

– Нет, подарок поклонника. Вам не надоело изображать из себя клоуна в цирке?

– Да я и сам не рад тому, что меня понесло. Ты же сама меня провоцировала. Извини.

– Каюсь, меня тоже иногда заносит, но я не терплю унижений. А вот и мой банк, где я работаю и на какие деньги покупаю шубы, – она указала рукой на дверь, освещенную лампочкой тревожной сигнализации, – а ресторан – это добавка к зарплате. Я пою, когда меня приглашают и в хорошей компании, не считаю это зазорным, унизительным. У меня высшее образование, приличный заработок, возможно, я бы могла петь в другом месте, но такого пока не нашлось, а уровень интеллекта не зависит от местожительства или работы.

– Все сдаюсь. Давай о погоде, – миролюбиво предложил Сергей.

– О погоде не получиться. Вот мой дом, пришли, спасибо, что проводили, – она направилась к подъезду.

– А как же чашку чая? – задал Сергей вопрос ей вслед.

– Я бы, после Вашего банкета, быка съела, – сказала Ирина. – Поднимайтесь.

– При хорошей закуске водки уходит в два раза больше, на чем-то пришлось экономить, – продолжал Сергей, поднимаясь по лестнице.

Открыв входную дверь и включив в прихожей свет, Ирина сняла шубу, сунула ноги в домашние тапочки.

– Снимайте куртку, обувь не надо, – сказала она моя руки под краном. – Осматривайтесь пока, включила свет в комнатах.

Сергей прошелся по квартире. Квартира была 2-х комнатная. Прямо, от входной двери, в 3-х метрах от нее, была дверь на кухню. Здесь стояли два тумбовых стола со шкафами, мойка, плита и обеденный столик. Рядом с кухней дверь в комнату. Стандартный набор: диван, два кресла, большой книжный шкаф и телевизор, на полу палас. Влево от входной двери, продолжение прихожей с ванной и туалетом, и дверь в спальню – кровать, туалетный столик с зеркалом и плательный шкаф. Уют в комнатах придавали не обычные шторы на окнах. «Все скромно, со вкусом и ничего лишнего» – сделал вывод Сергей.

Ирина поставила на плиту чайник, нарезала хлеб, взбила яйцо, добавила туда мелко порезанную колбасу, ложкой на каждый кусок хлеба разложила эту смесь и на сковороду с маслом, обжаривая с двух сторон. «Такие бутерброды любил папа» – вспомнила она. Через пять минут шесть штук были готовы. Нарезка из сыра, масло, батон, кофе, свежезаваренный чай, сахарница и две чашки. Придирчиво оглядев стол.

– Готово, идите к столу, – пригласила Ирина гостя.

– Быстро управились, по – военному, – сказал Сергей и добавил, – есть действительно хочется.

– Баночку откройте, – попросила Ирина. В баночке была красная икра. – Не фантазируйте, у моего отца теща на базе работает, вот и мне перепадает иногда, – улыбаясь, сказала Ирина.

– Я там грамоту видел в рамочке, теперь фамилию твою знаю, а я, Сергей Федоров и давай уже перейдем на «ты».

Конечно, откуда было знать Сергею, что Ирина повесила грамоту в рамочке, шутя. Вручая ей грамоту, никто не заметил опечатку, и всего одна буква изменила ее фамилию с Федоровой на Федотову.

– Садитесь к столу Сергей Федоров, эти бутерброды нужно есть пока они теплые, – сказала Ирина, ставя на стол тарелку с бутербродами.

Вот так началось их новое знакомство после десяти лет расставания. Ирина узнала, что командировка у него планировалась в два этапа с ноября по март и с июня по сентябрь, все зависело от срока перелетов новых типов самолетов и командования. Что начинал службу в Забайкалье, теперь недалеко от Москвы, а родители, сестра с мужем и его жена живут в Москве. Проговорив не менее часа, Ирина намекнула, что пора прощаться и тут раздался звонок в дверь. Ирина открыла дверь, зная, что за поздний гость стоит по ту сторону.

– Принимай аппарат, – сказал гитарист Володя. – Добрый вечер, – обратился он уже к Сергею, а потом опять к Ирине: – Ты до 20-го еще сможешь прийти?

– Смогу, но звони заранее, – сказала Ирина, закрывая за ним дверь.

– Не боишься себя скомпрометировать в глазах коллег? – спросил Сергей, вставая из-за стола.

– Не боюсь. Я девушка свободная, – с иронией ответила Ирина.

– Мы еще увидимся? Может, в кино сходим или просто погуляем? – спросил Сергей уже в прихожей.

– Извини Сергей, но у меня правило – я не встречаюсь с женатыми мужчинами.

После его ухода, она не испытывала чувства радости, ее огорчало, что он ее не узнал, и был женат. Но запретить себе его любить, она не могла. Сергей думал иначе и не собирался отступать. Он позвонил дня через три и пришел в гости, потом случайно встретил с работы, а потом начал приходить ежедневно. Он вел себя с ней просто, но не развязано, не позволял себе лишнего, так, легкий поцелуй при уходе.

– Сережа, ты чего добиваешься? – напрямик спросила Ирина.

– Ты мне очень нравишься, я уже не могу жить без общения с тобой. Семейная жизнь у меня не сложилась, почему я не могу начать ее с другой женщиной. Чего ты боишься? Я же не слепой, вижу, как ты ко мне относишься. Ты будешь для меня, до моего развода, ни любовницей, а любимой женщиной.

– У нас с тобой нет будущего. Три месяца пройдут, и ты уедешь, может так случиться, что вместо тебя приедет другой. Нет, дай мне время до Нового года, мне надо подумать, и не приходи пока эти дни.

Этих дней оставалось всего четыре, а сделать надо было много, и подумать было о чем. Ей было 24 года, тот возраст молодежи, когда либо ты женат, либо замужем. Жениха у нее не было, близкого друга тоже, а ходить в любовницах не хотела она. Как обычно, 31 декабря банки работают в авральном режиме и «до упора». Все упиралось в сдачу объектов и перечислением денег за выполненные работы именно уходящим годом. Ирина освободилась почти в 20-ть часов, но так как она была девушкой практичной, ей оставалось только приготовить горячее. Два салата ждали своего часа в холодильнике, батон в пакете, а мясо, еще с утра было изъято из морозилки холодильника. Елка стояла на привычном месте, мандарины в центре стола на белой скатерти, рядом тарелки, бокалы, приборы. После отъезда отца с семьей, она встречала четвертый новый год одна, но стол накрывала на всех членов семьи.

Праздник в компании устраивают парами или семьями, длится он долго, подвыпившие мужчины начинают флиртовать, а их жены ревновать. Вот чтобы избежать этих ситуаций она перестала принимать гостей и ходить сама в гости.

Новое платье, пошитое ею самостоятельно, красовалось на плечиках, ожидая своего часа. К 23-ем часам было все готово. Она приняла душ, уложила волосы, надела новое платье и туфли, и включила елочную гирлянду и музыку. В дверь не позвонили, постучали громко и настойчиво. В глазок она увидела Деда Мороза, вернее, кого-то, кто был в его костюме. Она открыла дверь и увидела глаза Сергея.

– С Новым годом красавица! Я шел полями и лесами, чтоб Новый год отметить с вами, – сказал Сергей стихами.

Ирина приняла его игру, и произнесла с грустью: «Бедный Дедушка Мороз, ты подарки донес?».

Оба рассмеялись, и Сергей вошел в квартиру.

– Ириша, там, в мешке подарки, – раздеваясь, говорил Сергей. – Может чего и не донес.

Ирина достала шампанское, бутылочку «Пепси», коробку конфет и бархатную коробочку.

– Открой, – попросил Сергей, сняв шубу Деда Мороза.

В коробочке лежала золотая цепочка.

– Я знал, что кольцо ты не примешь, рискнул подарить эту штуку. Повернись, я помогу.

– Спасибо дедушка Мороз, я так тронута, до слез, – и поцеловала Сергея в щеку, – давай проходи, скоро куранты будут бить, открывай шампанское.

Сергей залюбовался Ириной. На ней было вечернее платье, серо-голубого цвета, покрой которого подчеркивал ее стройную фигуру, а туфли на каблуках делали ее выше.

Под бой курантов они выпили шампанское и сели за стол. Пили, шутили, ели, опять шутили, танцевали. Очередной танец закончился поцелуями, объятьями и Ирина уступила Сергею. Они не спали всю ночь, допивали шампанское, поедали мандарины и конфеты, потом пили кофе, убрав продукты в холодильник, а посуду в раковину, только в начале шестого уснули. Пробуждение было долгим и страстным. Так начался их роман.

Сергей перенес свои вещи уже на следующий день. О своей жизни, Сергей рассказывал с интересом, особенно о первой любви.

– Ты, Ириша на нее чем-то похожа, у вас даже имена одинаковые. Не будь она моей двоюродной сестрой, может и вышло что-нибудь. Стройная как березка. Коса до пояса, а глазищи синие, огромные. Плавала, как дельфин. Какая она сейчас? Отец рассказывал, дядя женился и «родил» сына. Представляешь, она поступила в институт в пятнадцать с половиной лет. Сколько ж ей тогда было?

Ей было приятно услышать эти запоздалые признания и самой бы рассказать обо всем, но она хотела, чтобы любили настоящую Ирину, а не ту из прошлого, и она промолчала. О своей жизни рассказывала только, после смерти мамы, здесь не надо было врать, скрыла лишь место службы отца, да фотографии убрала в дальний ящик. Жили дружно, как молодожены в медовый месяц. К Женскому дню Сергей подарил ей золотой кулон в виде маленького сердечка, в которое можно было вставить маленькую фотографию.

– Себе оставил такое же, теперь нужно сделать фото, прямо завтра, и мы с тобой всегда будем вместе, – настойчиво говорил он.

– Привези мне свою самую удачную большую фотографию в летной форме, пожалуйста.

11 марта он уезжал в свою часть. Звонил по телефону часто до середины мая, а потом звонки прекратились. О плохом думать не хотелось. Но неизвестность хуже всего и она решилась. Был московский номер телефона родителей, Ирина набрала его и услышала голос Сергея. «Жив, здоров и ладно» – переживем. Сгоряча, нашла объявление в газете, оформила документы на работу по договору и отправила их в Якутию.

1 июня уехала на сессию. Две недели пролетели быстро. Она сдала один зачет и экзамен досрочно и могла еще три дня не выходить на работу. Телефон зазвонил около семи часов, как только Ирина открыла входную дверь.

– Слушаю Вас, – равнодушно сказала Ирина, уже планирующая свое время.