– Это я натворила 14 лет назад. Меня зовут Елена Павлова, теперь я Элен Гербер. Мы дружили с Андреем совсем недолго. Он заканчивал академию и очень нравился мне. Он был красивым, умным, порядочным и ничего мне не обещал. Он уехал, а у меня была практика в больнице, где случился короткий роман с доктором. Потом я уехала домой на каникулы и встретила там свою школьную любовь. Он с родителями приехал в гости из Германии. Начался новый роман. Гости разъехались, я осталась, вернулась к учебе и спустя время, поняла, что беременна. Серж писал мне письма, обещал приехать через два года, а я не могла сказать, что беременная. Я не знала кто отец ребёнка. Я взяла академический отпуск, после зимней сессии и вернулась домой. Мама меня приняла, а в апреле родился Серёжа. Ему исполнился год, оставив его с мамой, определила в ясли, и вернулась к учёбе. Серж обещал приехать в 1986 году и у меня созрел идиотский план. Сначала я потеряла паспорт и получила другой. По старому я отказалась от сына в пользу Вашего мужа, на случай если что-то случится с моей мамой, а по новому, сделала заграничный паспорт. Написала маме письмо, что сбегаю с Сержем, выйдя за него замуж, бросая всё и всех. Я была уверена, что Ваш муж не оставит ребёнка, случись что с мамой, и даже узнав, что он не его, так оно и вышло. Родила дочь в 1987 году, приехав, через пять лет домой, узнала, что мама умерла, а Серёжу забрали. Все 13 лет я не признавалась мужу, что родила ребёнка и отказалась от него, пока в нашу семью не пришла беда. У нашей дочери Кэтрин лейкоз, нужен донор, но никто из родственников не подходит. Тогда я рассказала мужу о Сергее, хотя до сих пор, не уверена его ли это сын, так я оказалась здесь. Я очень виновата и перед Сергеем и перед Вашим мужем.

– Серёжа не знает, что он не сын Андрея, – сказала Дарья Андреевна.

– Знает, мама, давно знает. Нашлись добрые люди, открыли мальчику глаза, – сказала Даша. – Папа закончил академию в июне, а Сережка родился через 10 месяцев.

– Мы с папой и Костей тоже об этом думали, но мальчик уже был в семье, как мы могли его вернуть назад?

– Я знаю, мне нет прощения за предательство и обман, но не в силах отказаться даже от мизерного шанса. Вы меня понимаете?

– Скажите Елена, если бы не трагедия с вашей дочерью, Вы бы искали Серёжу?

– Я его до 1999 года и не теряла, простите, я знала о нём – где он, с кем. К сожалению, информации о нём было мало и фото тоже. – Она достала несколько фотографий и протянула их Дарье Андреевне. – Это всё, что мне удалось, знакомые помогли. А потом Вы переехали, пришлось искать заново. Я не оправдываюсь, мой визит только бы травмировал мальчика, я его предала и лишила сама себя прав на него. Он не откажется сдать анализы на совместимость?

– Думаю, ради девочки не откажется, но прежде чем Вам с ним встретится, я должна с ним поговорить, рассказать обо всём. Где Вы остановились? Оставьте номер телефона и адрес, думаю, с Андреем Вам тоже стоит поговорить. Я Вам позвоню, а теперь, простите, Вам лучше уйти.

Дарья Андреевна проводила гостью. Даша, глядя на мать, молча, достала с полки сигареты. Она знала о привычке матери выкуривать сигарету после тяжелой операции или при сильном волнении.

– Что, мама, тяжелая операция?

– Да, дочка, оперируем разбитое сердце, – сказала она и заплакала уже после третьей затяжки.

Она заметила отъезжающее такси, и почти сразу подъехали ее рыбаки. Вишневая восьмерка, купленная с рук «выгрузила» Сергея с уловом и отправилась отдыхать в гараж. Взяв вторую сигарету, и вытерев слёзы, Дарья Андреевна обратилась к дочери.

– Сначала душ, потом обед, потом разговоры. Потянем время, дождёмся отца, – сказала она, обнимая дочь.

– Кто накурил? – входя в квартиру, спросил Сергей. – Принимайте улов. – Он положил садок в раковину и посмотрел на мать. – Что-то случилось?

– Давай в душ, потом обедать, потом разговоры.

– Даш, может, ты расскажешь, что у вас за тайны с курением? – обратился он к сестре.

– Не дождешься! Делай, что мама говорит, а кильку свою мог котам во дворе отдать.

– Сама ты килька. Это чебак. Отец засолит, подсушит, ещё просить будешь.

Пока Сергей был в душе, вернулся Андрей Иванович. Он, ополоснув под струей воды улов, пересыпал рыбу солью, сложил её в небольшую кастрюльку, а сверху, вместо груза, поставил банку с водой.

– Через пару дней можно сушить. Хмурые вы какие-то. Что у вас случилось, и кто курил в моё отсутствие?

–Иди в душ, Серёжка уже вышел. Будем обедать, всё расскажем, – ответила ему жена, так и не решившая с чего начать разговор.

– Ну, докладывайте, что у вас случилось? – выйдя из душа и проходя на кухню, спросил он.

– Ешьте пока горячее, все разговоры на десерт.

Начались байки о рыбалке. Какая рыба сорвалась, какая оборвала крючок. Обычный разговор при мизерном улове. Дарья Андреевна откладывала разговор, но наконец, решилась.

– Серёжа, твоя мама приехала, она была у нас сегодня.

– И что этой женщине понадобилось на этот раз? Подкинуть очередного ребёнка на воспитание? Совесть проснулась через столько лет или исповедаться решила? Чего она хочет? Вспомнила через столько лет, – говорил он, дрогнувшим голосом.

– Да она и не забывала. Взгляни, – мать протянула ему фотографии. – Узнаешь?

– Часто же она меня видела.

– Она видела только фото, которые ей привозили знакомые, бывавшие в России, а она давно живёт она в Германии. Она хочет с тобой встретиться, у неё есть для этого веская причина.

– Нет! Никогда! – Сергей резко встал из-за стола и почти бегом направился к себе в комнату.

– Андрей, у дочери Элен лейкоз. Она просит нас о помощи, хотя сама не уверена в том, что её дочь и Серёжа родные. Даша тебе всё расскажет. Вот телефон и адрес, не тяни, реши всё сразу. Мы оба с тобой знаем своего сына, дай ей понять, что постараемся помочь.

Она собралась с духом и постучала в дверь комнаты сына. Он лежал, уткнувшись в подушку, и плечи его подрагивали.

– Успокойся, родной. Ты у меня парень взрослый, почти мужчина. Постарайся прислушаться к тому, что я тебе говорю. Ничего страшного не произошло. Жизнь сложная штука. Один совершает ошибку за ошибкой и это сходит ему с рук, другой совершив её лишь однажды, расплачивается за неё всю свою жизнь. Ты ведь не знаешь, что она приезжала к бабушке, но та уже умерла, а папа успел тебя забрать. Фото недаром хранит, значит, помнила о тебе. Ты считаешь, что она тебя предала, но ты не знаешь причины. Судить легко, а вот понять труднее. Её муж до некоторых пор тоже не знал о тебе. А если бы узнал, как поступил? Принял тебя, а может, бросил жену в чужой стране.

– Она не только меня предала, она и отца обманула, – сказал Сергей, уткнувшись, матери, сидящей на кровати, в колени и шмыгая носом.

– Ну, здесь я с тобой не согласна. Не будь отказа в пользу папы, мы бы никогда не встретились. А отказ был, скорее всего, на случай, если возникнут проблемы с бабушкой. Злые языки могли пожаловаться, что ребенка воспитывает бабушка, а не мать. Да и какие нравы были 10 лет назад в той местности, никто не знает. Мы ведь как думаем, когда молоды – родители вечные.

– Скажи, мама, почему так в жизни полоса белая, полоса черная.

– Это сынок не полоса, а узенькая полосочка в твоей жизни и совсем скоро она сменится на белую полосу. Особой трагедии не произошло, жизнь не изменилась, просто в ней появился новый человек, который не собирается усложнять твою жизнь. Одни люди переживают черную полосу в своей жизни как серую, надеясь и веря во все хорошее. Для других – белая полоса кажется серой, всем они недовольны. Сейчас у твоей мамы в жизни полоса, черней которой не бывает. Хочешь послушать?

– Говори, – ответил Сергей, не меняя позы. – Я слушаю.

–У тебя есть сестра Кэтрин, ей 13 лет и у нее обнаружили лейкемию. Не надо объяснять тебе, что это такое? Думаю, ты об этом слышал. Лечение помогает плохо, болезнь отступает, но снова возвращается. Нужен донор костного мозга. Никто из родных не подходит, ты их последняя надежда и для девочки тоже. Есть, конечно, вероятность, что донор все же может найтись, но время не ждёт. Поэтому Элен здесь, но заметь без уверенности, а только с надеждой. Ты понимаешь, как ей далась эта поездка?

–Девочка умрёт без пересадки или всё же есть шанс? – спросил успокаивающийся Сергей.

– Шанс есть только с донором, без него она не справится с болезнью. Ты можешь не прощать мать и даже не общаться с ней, но ты можешь помочь девочке или хотя бы попытаться это сделать, тогда тебе не в чем будет себя упрекнуть. Представь, что это просто чужая девочка, которой можешь помочь только ты. Неужели откажешься?

– Думаю, нет, – ответил сын.

– Вот пока пусть так и будет. Договорились? – Дарья Андреевна исчерпала уже все доводы, пришедшие на ум.

– Как это все происходит, расскажи, – попросил сын.

– Я могу рассказать только теоретически. Делают анализы на совместимость, типирование. Если донор подходит, больного готовят к операции. У донора берут костный мозг из самых крупных костей под общим наркозом. Процедура болезненная в местах уколов, но не смертельная. Костный мозг у донора приходит в норму уже через месяц, но он находится под наблюдением дня три, а вот больному понадобятся месяцы и это при условии, что хорошие клетки победят плохие. Так понятно? Здесь важен один нюанс, если донор дал согласие, он не может уже отказаться, передумать. Это как больное сердце удалили, а донорского сердца еще нет.

– Следы от уколов остаются? А какая боль после операции? – спросил Сергей.

– Следы пройдут через неделю, а боль сравнима с неудачной встречей бедра с углом тумбочки. Знакомо? Думаю, сутки, двое делают уколы, постельный режим, но ты понимаешь всё это теория, я практикую в другой области. Успокоился? Пойдем, Даша очень за тебя переживает, а папа уехал в гостиницу.

– Мам, я попробую помочь этой девочке, если конечно подойду как донор. А как мне называть приехавшую женщину?

– Да пока никак, а там время покажет. Ей ведь тоже нелегко было найти нас, приехать, попросить помощи. Для неё мы чужие, могли и на порог не пустить и в надежде отказать. Тебе нужно, если не простить, то понять и уж конечно не дерзить, она не девочка, а взрослый человек.

Дарья Андреевна говорила всё это сыну, а у самой сердце готово было выскочить из груди, глаза на мокром месте и только одна мысль в голове: – «не навреди сыну». Она ответила на звонок мужа одной фразой: – «все в порядке». И он понял, что сын дал согласие.

–Ты как Серёжка? – спросила Даша брата, переступившего порог кухни.

– Как та рыба под грузом, – он показал на кастрюльку. – Слезы солёные, а на душе тяжело. Ты всё знаешь, чтобы сделала ты? Как поступила?

– Я попробовала бы помочь, попыталась помочь. Пока вы с мамой беседовали, я всё думала, сколько всего произошло за полгода. То мама пропала – чёрная полоса, потом Антон родился, Москва – белая, теперь опять чёрная, а до конца года еще далеко.

– Мама говорит, что в нашем случае это только узенькая полоска. Я, сейчас подумал совсем не о том, и сам испугался своих мыслей. Не будь этого отказа, как бы сложилась моя жизнь? Как бы я жил все это время? Где был бы сейчас, что делал? Мне так стало жутко, ты представить себе не можешь. Сколько я себя помню, родители ни разу нас не наказывали, не ругали, а ведь у нас в классе многих ребят родители воспитывают подзатыльниками. Тому же Толику тётя Света поддаёт, сам видел. Слушал маму сейчас, она говорит, у меня внутри все кипит, а чувствую, что она права. Она бы всё сделала, что от неё зависит, даже для чужого. А если эта девочка окажется моей родной сестрой?

– А ты не представляй. Родители тебя любят, мне иногда казалось, что даже больше чем меня. Потом подросла, поумнела. Просто у тебя характер мамин – мягкий и добрый, как у Кости, а я в папу – поперечная, но отходчивая. Ты делай «как должно и будь, что будет», так отец Павел тебе говорил. Ты у нас уже не мальчик, по ходу сообразишь, как вести себя там. Пойдём, папа вернулся, узнаем, что решили в верхах.

– Давайте назад, на кухню, без кофе разговора не получится, – сказал Андрей Иванович, отправляя детей и жену на кухню и следуя за ними, явно перенервничавший.

За столом он сообщил, что раз инициатива исходит от Элен, значит, и заниматься всеми документами на выезд будет она.

– Пусть оформляет паспорта, визы, билеты и прочее. От нас требуется только разрешение, на месте при положительном результате и фотографии на паспорта. Завтра с утра в фотографию и по срочному фото, вечером я отвезу.

– Как во время мы посетили Москву, деньги на обратную дорогу будут.

–Ты, мать, так не шути. Билеты на обратную дорогу с открытой датой её забота. Можешь, конечно, взять с собой деньги на свои нужды, но поменяй их на евро. Тебе придётся решать вопрос с работой. Займёт это минимум 5 дней, максимум, дней 15. Как думаешь, отпустят?

– А что думать, в понедельник сразу и узнаю. Расскажи, как прошла встреча.