Но вскоре Александр Николаевич заболел и скоропостижно скончался. Для семьи это был большой удар. Любовь Михайловна и юная Тася остались одни, без помощи и средств к существованию. Тогда на помощь пришел Саша, да так и остался надежным другом и помощником для этой семьи.

В университет Тая поступила сама. А когда пришло время устраиваться на работу, то Борзунов все обдумал, взвесил и пристроил девушку в банк. Но не в тот, где работал сам, а к знакомому, по принципу: меньше знаешь – крепче спишь. Он понимал, что лучше находиться на расстоянии, всякие там поездки, банкеты, фуршеты, могут дать трещину в их еще неначавшихся отношениях.

Таисия допила кофе, отставила чашку в сторону и сразу заспешила в комнату. Там с ходу открыла дверцу шкафа и начала доставать нужные ей вещи. Потом выбрала обувь, взяла чемодан, все туда аккуратно сложила и стала одеваться сама.

Она быстро причесала волосы, надела черную юбку и такого же цвета блузку. Следом подошла к комоду, достала все свои сбережения, прихватила документы, всё уложила в сумочку, взяла ключи от машины и, поставив чемодан на колесики, заспешила к выходу.

Саше звонить не стала, зная и понимая, что сразу же посыплются отговоры и опасения, из-за которых они могут сейчас поссориться. А сама на ходу обдумывала, как лучше добраться до Симферопольки.

Девушка спустилась вниз, уверенно вышла из подъезда и направилась к своей машине.

– Стоишь, моя ласточка! А хозяйка твоя захандрила, – сказала Тая и открыла иномарку.

Она сразу убрала вещи в багажник и села за руль. И уже через минуту красного цвета «Инфинити» выехала со двора.

Таисия сожалела, что не успела купить для тети Маши подарки, но решила, что купит их там. Они сходят с ней в магазин, подберут для нее что-нибудь из нарядов, а потом съездят в город и накупят там всякой всячины. Затем вернутся в деревню, сядут с ней на кухне и будут вместе горевать, вспоминая прошлое.

Она очень хотела добраться до той роскошной кровати, на которой лежала пуховая перина. Хоть и говорят, что спать на таких постелях вредно для здоровья, но она то знала, как крепко и хорошо на ней спится. А тетя Маруся будет осторожно ходить по горнице, разгоняя залетевших мух, чтобы племяннице спалось хорошо и спокойно. Утром она напечет по такому случаю блинов или оладушек, и они вместе сядут пить чай.

Тая давила на педаль газа, а за окном проносились высотные дома мегаполиса, вывески реклам, пестрящие разными объявлениями и заманивающие на всякого рода ярмарки и распродажи. Но ничего сейчас не интересовало молодую девушку, она целенаправленно покидала Москву, никому ничего не сказав. Про себя решила, что как только доберется до места, то сразу позвонит девчатам. А еще попросит, чтобы Лада договорилась за нее на работе, и ей дали внеочередной отпуск на несколько дней.

Попутно надо было придумать, как оправдаться перед Сашей, и что ответить на очередной его звонок. Он не звонил уже два часа, а это значит, что скоро снова про нее вспомнит и попытается с ней связаться.

Таисия отключила телефон, чтобы никто не доставал ее звонками и не отвлекал во время движения. Но когда будет подъезжать к деревне, то включит его и тогда ответит на все звонки разом.

Вскоре она выехала за пределы МКАДа и уже мчалась по Симферопольскому шоссе, оставляя душную столицу позади. Проезжая Тулу, девушка накупила пряников, чтобы было чем угостить тетку, да и добрых соседок, которые приходят к ней в гости, тоже не оставить без внимания.

Высоко в небе светило яркое солнце. Погода на удивление стояла теплая и по-весеннему приятная.

Тая очень хотелось остановить машину и выйти, посмотреть на то великолепие, что образовалось кругом, налюбоваться нежным цветом весенних листьев, этими молодыми одуванчиками и мать-и-мачехой, что первыми появились на всех пригорках сразу. Она так мечтала услышать звонкое пение жаворонка, нежную трель соловья, уловить жужжание весенних пчел, что перелетали с цветка на цветок, а еще окунуться в эту красоту и забыться, хотя бы на короткое время.

Весна в этом году выдалась поздняя. Весь апрель и начало мая были холодными. И все уже начали сомневаться, а наступит ли она вообще – эта долгожданная весна. И она наступила. Да так рьяно, что в один день все переменилось, и сразу стало тепло и даже жарко.

Но Тася только сегодня обратила внимание на все, что происходит кругом. Она не удержалась и, выбрав удобное место, съехала с дороги, заглушила машину и не спеша вышла из нее. А сама глубоко вдохнула весеннего теплого воздуха, слегка потянулась и замерла.

– Красота-то какая! – вырвалось восхищение из ее груди.

Она постояла немного с закрытыми глазами, потом перевела взгляд на лес, что стоял чуть в стороне, затем остановила свой взор на поле, что тянулось с правой стороны и было непривлекательно черным после посевных работ.

По трассе потоком неслись машины, обгоняя друг друга и обдавая все живое своим гулом и рокотом.

Кто-то, завидев молодую и красивую девушку, да еще и на такой крутой тачке, притормаживал и интересовался: не нужна ли ей помощь?

Вот молодой мужчина остановил свой джип и решил познакомиться с ней, выпрашивая у неё телефончик.

«Нет, – подумала она, – придется ехать». А сама спешно шагнула к «Инфинити», забралась за руль и медленно съехала с обочины, выезжая на дорогу.

Через несколько километров Тая увидела кафе, которое показалось ей вполне приличным для таких мест. Да и наличие машин, которые припарковались тут в большом количестве, говорило о том, что здесь, возможно, вкусно готовят.

Она уверенно свернула с трассы и уже совсем скоро сидела за столиком, поджидая официанта.

К ней сразу заспешил молодой человек в белом халате и в таком же белоснежном чепчике, какие обычно носят повара в лучших ресторанах Москвы.

Тихим и приятным голосом он вежливо спросил:

– Желаете покушать?

– Да, – призналась Таисия.

– У нас есть борщ, телятина, котлеты, с разным гарниром. Можно плов, шашлык, – стал перечислять он.

– А плов кто готовит? – остановила она.

– Плов у нас отменный! – восхищенно развел руками молодой человек. – Готовит его повар-узбек. Он с семьей приехал сюда на заработки и поселился в нашем селе. А я, когда узнал, что он так вкусно готовит, сразу взял его к себе на работу. И ему хорошо с семьей, и я доволен. Да и люди тоже.

– Ну… давайте, несите свой знаменитый плов, – согласилась она. – И кофе.

– Одну минутку! – с улыбкой отозвался парень и проворно скрылся в кафе.

Долго его ждать не пришлось, через пару минут этот же официант уже нес на подносе ее заказ. Он подошел, первым делом выложил салфетки, затем нож и вилку, поставил перед ней тарелку с ароматным и пахучем пловом, следом чашку с кофе и тихо пожелал:

– Приятного аппетита!

– Спасибо, – попыталась улыбнуться ему Тася, но получилось грустно.

Он сразу удалился. А она принялась есть плов. Блюдо действительно оказалось вкусным. А перед глазами вновь и вновь всплывали в памяти Никулино, тетя Маша, ее сад – весь в яблонях и вишнях, соседка тетя Нина, к которой она любила бегать, когда приезжала туда в гости.

Заметив, что гостья допила свой кофе и съела весь плов, парень тихонько подошел к ней и, протягивая чек, негромко произнес:

– Мадам, ваш счет.

– Мадмуазель, – поправила его Тая и достала из сумочки кошелек.

– Простите, пожалуйста… Это я от волнения, при виде такой красивой девушки. Не так часто они здесь останавливаются.

Новгородцева улыбнулась краешком губ, подала ему деньги, еще раз поблагодарила за вкусный обед и встала. А сама медленно направилась к своей машине.

Он проводил ее взглядом, понаблюдал, как села она в свою дорогую иномарку, и сказал подошедшему напарнику:

– Вот откуда у таких молоденьких девчонок, такие крутые тачки?!

– От верблюда, Степа! – с намеком упрекнул тот. – Там, наверное, или папа олигарх, или есть у девушки друг сердечный с толстым кошельком.

– А мой папа спивается, – тяжело вздохнул парень, провожая красную «Инфинити» пристальным взглядом.

– Вот и вари борщ, – посоветовал ему друг, – да чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и долголетен будеши на земли.

– Святой ты мой, – усмехнулся Степан, зная, что тот глубоко верующий человек, – пошли шашлык готовить!

Глава 2. Никулино

Село Никулино расположилось на окраине Тульской области, граничащей с Орловской губернией, на берегу многоводной и шумной реки. По подсчетам местных жителей, население насчитывало более трехсот домов. А рядом две небольшие деревушки, как бы примыкающие к Никулино, и в целом образовывалось село довольно-таки большой площади. Места здесь красивые, привольные, да и климат теплее. Раньше начинаются полевые работы, быстрее зацветают сады, да и люди тут добрее друг к другу и приветливее. Живут все дружно. Если играют свадьбы, то всем селом. В последний путь проводить человека, это уж никого не зови, придут проститься все – от мала до велика.

Председатель совхоза человек добрый, отзывчивый, но властный. Лодырей не терпел, но и с работы просто так никого не увольнял. Всегда рассмотрит любую ситуацию, учтет, как говорится, все «за» и «против», войдет в положение работника и все равно найдет ему должность по силам.

Не раз его упрекало начальство, а чаще сами сельчане, за его мягкое отношение к какому-нибудь прогульщику или пьянице.

– Ты сильный! Я сильный! А он слабый! – отвечал Соколов на такие замечания в свой адрес. – Выгони я его сейчас, совсем пропадет и погибнет человек. А кому от этого легче? Надо заинтересовать, помочь. А то потом станет воровать, а у кого? У своих же и сворует! Чтобы было на что пить и жить.

Когда перестройка добралась до отдаленных уголков нашей страны, и один за другим стали распадаться колхозы и совхозы, Николай Николаевич собрал всех жителей у здания правления и завел трогательную и взволнованную речь.

– Мои дорогие сельчане, – начал он тихо, – вы, наверное, уже слышали, что наши соседи почти все разорены. Мужики сидят без работы, а кто работает, получает гроши. У нас с вами все, Слава Богу, пока хорошо! Но мне сверху идут указания: о сокращении посевных угодий, о сокращении численности скота и рабочих мест.

В толпе зашумели.

– Я мог бы вам всего этого не говорить, – продолжил Соколов, – и уверен, что найдутся среди вас «доброжелатели» и сообщат «куда надо» о нашей сегодняшней сходке. И по головке меня никто за это не погладит. Но душа болит не за себя! Душа болит за родной совхоз! За землю нашу кормилицу! И за всех вас. Я не знаю, как стану смотреть вам в глаза, если поступлю иначе.

Потом немного помедлил и продолжил:

– Я предлагаю всем сплотиться и выстоять! Работать надо честно и добросовестно! Зарплаты сокращать не будем! Постараемся, наоборот, повышать, учитывая инфляцию. Помощь будем оказывать всем нуждающимся, никого не обидим, никого не забудем. Жилье как строили, так и будем строить, чтобы молодежь создавала семьи и оставалась у нас в селе. Но меня могут уволить! – напомнил он, обводя всех серьезным взглядом.

– Да, мы за вас горой станем! – послышались выкрики из толпы.

– Мы вас не отпустим! – возмущались женщины, стоящие рядом.

– Нам не нужен другой председатель!

– Придет бумага сверху, и ничего уже будет не сделать! – смотрел на них Соколов, печальным взглядом.

– Да, что они там, совсем охренели? – зашлась на крик одна из старушек. – Такое хозяйство разорить! Тут все мы работали смолоду! Наши отцы, деды поднимали совхоз после войны в самую разруху! А теперь дети трудятся!

– Перестройка! – развел он руками. – Нас об этом и не спросят!

– Еще как спросят! – отозвалась разом толпа людская.

– Пусть только попробуют! – выкрикнул мужчина, стоявший сбоку.

– Я рад, что вы все меня поддержали, – ответил Николай Николаевич, – низко всем кланяюсь за вашу поддержку.