– Женщину, – поправила его Галя.

– Для моих лет, вы еще совсем юное создание. Так что, позвольте мне называть вас девушкой. И… если можно, давайте перейдем на – ты.

Сивакова вскинула удивленно свои тоненькие брови и с улыбкой спросила:

– Вы думаете, это надо?

– А почему нет? – поинтересовался он и тряхнул своими кудрявыми светлыми волосами.

– Вы живете здесь много лет, а я встретила вас впервые. Может, больше и не встретимся, – пожимая плечами, тихо отозвалась она.

– Мы встречались, только ты меня не замечала.

– Правда?!

– Да-да! – с упреком смотрел на нее кузнец. – Всегда глазки опустишь и идешь никого не видишь. Я даже благодарен Захарову, что тот дал нам возможность увидеть друг друга, как говорится, лицом к лицу.

– Вы хотите сказать, что это вы подговорили его пристать ко мне тогда в проулке?!

– Нет-нет! Боже упаси! Я с такими типчиками вообще не желаю иметь никаких дел! Просто… не пристань он тогда к тебе в проулке, и ты никогда не обратила бы на меня внимание. Да так и прошла, опустив свои красивые глазки.

Галина засмущалась от его слов, щеки покрыл яркий румянец и, застенчиво моргая, тихо спросила:

– А вам… что до того, как я пройду мимо вас?

– Ой, совсем не все равно! – улыбаясь, произнес кузнец, чем совсем смутил девушку.

– Извините… – растерянно шепнула Галя, а сама смотрела в добрые голубые глаза этого русского богатыря, потом вдруг резко повернулась и спешно пошла в проулок.

Но Степан быстрым уверенным шагом догнал её, резко преградил ей дорогу и, виновато пожимая плечами, тихо проговорил:

– Извини, я не хотел тебя обидеть.

– Да вы и не обидели.

– Тогда расстаемся друзьями? – смотрел на неё мужчина пристальным взглядом.

Галина тихонько усмехнулась, качнув головой, потом не смогла сдержать своей очаровательной улыбки, шагнула чуть в сторону, поправила свою сумочку, что висела у неё на плече, но ничего не сказала.

– Что опять не так? – смотрел на неё Степан, не отводя глаз.

– Просто… мне еще ни один мужчина не предлагал быть друзьями.

– Зная тебя, я на большее и не рассчитываю! – поведал ей Рогов и замер, ожидая ответа.

– А вы меня знаете?! – задала вопрос девушка и насторожилась.

– Деревня есть деревня! – развел руками тот. – Тут все про всех расскажут и даже растолкуют!

– Представляю, что они вам про меня наговорили… – с досадой и испугом отозвалась она, а сама вновь повернулась, чтобы уйти.

– Так друзья или как? – вновь преградил ей дорогу Степан.

– Нас увидят, и завтра люди будут болтать то, чего и не было, – уже серьезнее заговорила Сивакова.

– Они не посмеют болтать, я обещаю.

– «На каждый роток не накинешь платок», есть такая старая пословица, – вздыхая, ответила она.

– Так мир или война?

Она вновь одарила мужчину красивой улыбкой и, соглашаясь, тихо рассудила:

– Хоть с кем-то в мире буду жить.

– Тогда… если кто обидит, говори мне. А я никого не пощажу! – улыбаясь, произнес Рогов и был нескончаемо рад такому повороту судьбы.

Теперь они друзья, а это значит: будут часто встречаться, общаться и разговаривать.

Он шагнул в сторону, пропуская девушку вперед, а сам стоял и смотрел, как она медленно пошла по проулку, потом оглянулась, еще раз улыбнулась ему и пошла быстрее, а потом и вовсе скрылась за высокой изгородью чужого палисадника. На душе было радостно и хорошо. Ведь он давно приглядывался к этой симпатичной, совсем молоденькой женщине и не знал, как вообще можно к ней подступиться. Она была строга, серьезна и казалось, совсем неприступна. А теперь он сможет общаться с ней, ведь они договорились быть друзьями, а друзья иногда встречаются и даже ходят друг к другу в гости.

Галина подошла к дому, увидела на качелях сына и тихонько его позвала:

– Николай.

Тот резко обернулся, быстро спрыгнул с качелей и со всех ног бросился к ней. Мальчик подбежал, прижался к маме, а Галя склонилась и поцеловала его в щеку. Потом обняла сынишку и тихо шепнула:

– Что я тебе купила!

– Что? – сразу насторожился Коля и стал заглядывать к ней в пакет.

– Мороженое и твою любимую шоколадку.

– Здорово! – радостно воскликнул он и, отстранившись от нее, стал рыться в пакете.

Колька быстро нашел свое лакомство, достал его, спешно развернул мороженое и стал облизывать его со всех сторон.

– Ты погуляй, а я переоденусь и займусь делами.

– Мам, а с рыбалкой мы теперь не дружим? – осторожно спросил сын, чем очень её рассмешил.

Она весело засмеялась, потом вновь склонилась и поцеловала его в щечку, и так же весело заверила:

– Почему же не дружим? Еще как дружим! Вот с делами управимся и на часок сходим.

– Правда?! – обрадовался паренек и чуть не выронил из рук мороженое.

– Обещаю, – заверила его Галя и улыбнулась.

Сын смотрел на нее счастливыми глазами и даже мороженое перестал есть и на радостях спросил:

– Тогда я капаю червей?

– Ты сначала мороженое съешь, – попросила она, предупреждая, – а-то черви его тоже любят!

А сама потрепала его по волосам и жалела об одном, что раньше не пошла с ним на эту рыбалку.

Женщина сразу же занялась делами, а Николай быстренько расправился с мороженым и уже вскоре капал червей в навозной куче за сараем.

И в начале девятого, они вдвоем, взяв удочки и наживку для рыбы, дружно отправились к реке. Радости мальчик не было конца. Он всю дорогу щебетал словно кузнечик, рассказывая, что он делал днем, куда ходил и все подпрыгивал по тропинке, шагая впереди.

Галина была счастлива, как никогда, она идет на рыбалку с сыном и видит его радостные глазенки. А что может быть лучше для матери, как видеть своего ребенка таким счастливым.

Они целенаправленно спустились к реке и решили далеко не ходить, так как время было уже позднее. С ходу выбрали местечко поспокойнее и устроились в зарослях ивняка, прячась от людских глаз, как это всегда делали рыбаки. Достали наживку, разобрали удочки и стали тихонечко рыбачить.

В кустах заливался, щебетал на все лады соловей, а совсем рядом, на больших деревьях, куковала кукушка.

Коля вдруг тихо спросил:

– Мам, а это правда: сколько кукушка прокукует, столько человек и проживет?

– Нет, конечно! – ответила она, глядя на сынишку. – Сколько кому прожить Бог решает. А не какая-то там птичка, которая сама грешная.

– А чем она грешная?

– А она деток своих народит и в чужое гнездышко подкидывает. А сама улетает. А та, другая птичка, кормит ее птенчика, растит, учит летать. Даже порой, своих птенчиков теряет. Как же она может говорить: кому сколько жить.

– Тогда ладно, – вздохнул с облегчением мальчик, – а-то мы с Семкой считали, он десять лет проживет, а я всего семь.

– Глупенькие вы еще! – мило улыбнулась ему мать. – Разве можно верить каким-то гаданьям. Надо верить, что все будет хорошо, и мы проживем долгую счастливую жизнь.

Тут один из поплавков задергался и Коля тихонько привстал. Он осторожно стал тянуть леску к берегу, наматывая ее на катушку. Вскоре показалась первая рыбка, это был красивый окунь с ладошку взрослого человека, от чего Колька был безумно рад. Он снял рыбу с крючка и аккуратно опустил ее в бидончик с водой. А сам уселся на корточки и стал вновь нанизывать червя на крючок.

Галина внимательно наблюдала за сыном, а сама понимала: что сегодня она как-то необыкновенно счастлива. Только никак не могла понять: чтобы это могло значить? Перед глазами стоял Степан, такой большой, сильный и красивый. И его слова о дружбе, прозвучали по-детски смешно, словно стоял перед ней не взрослый мужчина-богатырь, а юный мальчишка и предлагал ей свою дружбу. Она вновь и вновь погружалась в раздумья, вспоминая их встречи, и совсем не заметила, как у нее стала клевать рыба. И только когда Коля схватил ее удочку, Сивакова сразу встрепенулась, бросилась к сыну и, к своему великому удивлению и радости, они вместе вытащили из реки большого леща.

Золотисто бронзового цвета, с большими глазами словно телескопами, он открывал свой большой рот, жадно хватал воздух, а от его мокрой бронзовой чешуи ярко отражалось вечерне солнце.

– Ого, какой! – воскликнул Коля, а сам погладил леща по его мокрой голове.

– Вот это лещ! – рассматривала его Галя и крепко держала рыбу в руках, боясь ее уронить.

– Тут килограмма два! – радовался мальчик и смотрел на рыбу, всё ещё не веря, что сегодня у них очень удачный улов.

Они вдвоем держали добычу в руках и не знали, куда ее деть, ведь бидончик для леща был мал, а другой посудины у них с собой не было.

Какого же было их удивление, когда, на их смех и крик, к ним тихонько подошел Рогов. Галина никак не могла скрыть своей растерянности, она смотрела на мужчину и боялась, что рыбина вырвется из её рук и вновь уйдёт под воду.

– Ого! – воскликнул радостно Степан. – Вот это улов!

– Только нам её деть некуда! – поведал Николай, с досадой глядя то на леща, то на бидончик.

– Ради такого случая, жертвую вам свое ведро! – предложил кузнец и протянул им посудину.

– Нет, лучше вы, – отозвалась Галя и подала ему рыбу.

Тот взял леща в руку и медленно опустил его в свое ведро.

Колька схватил большой пакет и сразу же бросился к реке за водой. Он быстро набрал в него воды, подбежал обратно к ведру, вылил её и стал смотреть: как лещ бил своим хвостом, обдавая всех брызгами, и совсем не хотела мириться со своей горькой участью.

– Ну, вы молодцы! – похвалил их Рогов. – Сколько рыбачу, а больше карасика в этой реке мне не приходилось поймать.

– Это мама поймала! – радовался мальчик такому неожиданному улову.

– А мама у тебя просто молодчина! – отвесил комплимент мужчина, а сам внимательно смотрел в её глаза.

– Вы меня совсем захвалили, – засмущалась Галина, – я сейчас покраснею.

– Дядя Степан, а куда же вы теперь будете рыбу ловить? – серьезно спросил его Коля.

– Да я и не надеялся сегодня ничего поймать, – развел он руками. – Так, посижу в тишине немного и домой пойду. А-то за день в кузнице так настучишься, что к вечеру в голове все шумит.

– Тогда оставайтесь с нами! – радостно предложил ему Николай и взглянул на мать, спрашивая и ее мнение.

Рогов взглядом спросил разрешения у девушки, а та пожала плечами, и решила: раз они с этого дня друзья, то чего же теперь противиться, и сразу дала свое согласие.

Степан развернул свою удочку, нанизал на крючок наживку, закинул удочку с поплавком далеко на середину реки, а сам уселся рядом с Галиной и стал наблюдать за поплавком и за ней. Он заметил, как она смущенно отводила от него свой взгляд в сторону, стоило ему только на неё посмотреть.

Колька тихонько сидел у самого края реки и внимательно наблюдал за всеми поплавками сразу. Мальчику не терпелось поймать еще одного леща, причём самому, ведь он так хотел выудить хоть одну большую рыбу, чтобы было чем похвастаться перед Семеном. Но поплавки безмолвно покоились на поверхности воды, а Николай все смотрел и смотрел в реку.

– И часто вы сюда приходите? – тихо спросил Рогов.

– Да нет, – пожала Галя плечами, – я второй день, а сын постоянно ходит с другом и его дедом.

– А я люблю рыбалку, – признался он. – За день молоточком своим настучишься так, что к вечеру в ушах все гудит. А если долго работаю, то и уснуть никак не могу. А вот так на бережке посижу, поймаю – не поймаю неважно. Все во мне успокоится. Вернусь домой уже спокойный, а в душе – тишь да гладь, да Божья благодать!