Она брела по тротуару вдоль дороги в сторону офиса и желала одного – скорее добраться до дома. А там забраться на свой любимый диван и дать волю слезам. Да-да, слезам. Она так устала за все эти дни напряженной борьбы, от всех этих упреков и унизительных разборок. «Правильная слишком! – ругала она себя на ходу. – Теперь в семье из-за тебя будет большой скандал». А этого она жутко не хотела, потому что сама недавно развелась с мужем и знала, что это такое не понаслышке. Но в душе верила и надеялась, что Воротнины поругаются, а потом обязательно помирятся. А ее уже не будет между ними, она станет вновь тихонечко работать в бухгалтерии, и со временем всё вернется на свои места. Но она ошибалась, и с этого дня все пошло не по тому сценарию.

Утром Марина Александровна, как всегда, пришла на работу и заняла свой столик.

Следом появилась Виктория и очень обрадовалась такому внезапному возвращению подруги.

Марина все в подробных деталях рассказала Кравцовой про вчерашний день, та ее внимательно выслушала, где-то посочувствовала, где-то поддержала, но в основном заявила:

– Знаешь, не казни себя и не ругай! Ты по работе только докладную на него написала, но это твоя работа и твой кусок хлеба! А вот он, все продолжил! Вместо того, чтобы остановиться и покаяться, он раздул все до небес и думает, что он герой! Своровал? Поймали? Будь добр – смирись! И прими все как есть! И мой тебе совет: пошли его куда подальше и забудь!

Сапсонова тихонько вздохнула и удрученным голосом ответила:

– Я, наверное, просто… устала… от всего этого напряга.

– Расслабься и выкинь из головы! – бойко наставляла Вика.

– Попробую, – согласилась она и принялась за работу, которой в ее отсутствии скопилось в большом количестве.

А сама медленно включила компьютер и стала делать начисления для тех же водителей, которые объявили ей настоящую войну. Работа есть работа и тут ничего не поделаешь, надо забыть обиды и начислять зарплату всем. А-то они ее точно переедут все разом и на всех КамАЗах одновременно.

Ближе к обеду к ним в кабинет вошла Платонова, тихонько вздохнула и печально взглянула в сторону Марины. Потом неуверенно подошла к ее столику, опустилась перед ней на стул и интригующе спросила:

– Угадайте, кто сейчас ко мне приходил?

– Воротнин! – мгновенно отозвалась Кравцова, а сама смотрела на бухгалтера и думала, что попала в точку.

– Нет. Его жена!

– Зачем? – настороженно поинтересовалась Марина.

– Взяла справку о зарплате… На развод подает.

– Ого! – воскликнула Виктория и подсела к ним ближе. – И что сказала?

– Я же их хорошо знаю! – вздохнула женщина. – Даже жалко как-то… Пыталась отговорить ее, а она и слушать не хочет.

– Что, все так плохо? – смотрела на нее Вика.

– Говорит: пришла домой, разразился скандал. Олег уговаривал не делать глупостей, а ей так обидно, что не знает, как с ним дальше жить.

– Может, попсихуют и помирятся? – грустным голосом спросила Кравцова, переводя взгляд на подругу.

Та сидела, затаив дыхание, и даже не моргала.

– Да вряд ли, – пожала плечами Платонова. – Они и раньше ссорились, но… чтобы так… Настроена совсем решительно. Говорит, что к маме переедет жить, всё ему оставит. Не нужна ему, и ей от него ничего не нужно. Квартира его, он получал, по-видимому, в скандале Олег сказал об этом, вот она и обиделась еще хлеще.

– У них же дети, – выдавила из себя Сапсонова. – Можно ради них не разводиться. Я их видела, они такие славные!

– Да, кто сейчас о детях думает! – махнула рукой Нина Васильевна.

– Это все та докладная, – сокрушалась Марина и очень сожалела о том скандале, – это я во всем виновата, – морщилась она от досады, раздумывая, как все можно исправить.

Потом вдруг решила:

– Я пойду и поговорю с ней!

– Ты что? – попыталась остановить ее Вика. – Что ты ей скажешь? Да… и будет ли она тебя слушать?

– Будет, – уверенно заявила она и встала из-за стола. – Я это начала, я и попытаюсь все остановить. Они не должны разводиться из-за этого. Ну это же все работа! А что на работе только не бывает? Все ругаются. Приходят к нам насчет зарплаты выяснять, орут тут, кричат, но не разводятся же!

Платонова тяжко вздохнула, а Марина прошла мимо нее, потом остановилась и быстро спросила:

– Где они живут?

– У «Детского мира», там дом девятиэтажный, – стала объяснять ей женщина.

А сама взяла авторучку, лист бумаги и написала точный адрес, а заодно назвала садик, в котором работала Воротнина.

Девушка приняла листок с адресом и уверенно шагнула к выходу. Останавливать ее никто не стал, все понимали – это совсем бесполезная затея.

– Ой, что теперь будет! – в расстроенных чувствах протянула Кравцова и перевела взгляд на Нину Васильевну. – Что-то я боюсь за нашу Маришку. Вдруг Нина ее побьет.

– Да брось ты, – отмахнулась Платонова, – она не из тех, кто станет драться. Тем более, что зла она на мужа, а не на нее.

Потом помолчала немного и вновь высказалась:

– Даже жалко как-то…

Сапсонова нашла дом, в котором жили Воротнины, поднялась на лифте на пятый этаж, робко подошла к квартире, немного постояла в нерешительности и уверенно нажала на звонок. Но никто не открыл. Тогда позвонила еще раз и еще, но за дверью было тихо. Сразу посмотрела на свои наручные часики и решила, что, скорее всего, Нина на работе. Не раздумывая, она отправилась туда и не ошиблась, Воротнина действительно была в своей группе и занималась с детьми.

Марина неуверенно шагнула вперед, тихонько приоткрыла дверь и, глядя на воспитателя, позвала:

– Нина, можно вас на минутку…

…Утром Олег решил попросить у жены прощения, но она даже слушать его не захотела, спешно собралась и вышла из квартиры, громко хлопнув при этом дверью. Он с досады стукнул кулаком в стену, немного постоял так, а потом решил, что обязательно заедет к ней в садик и попытается примириться там. А вечером они возьмут сына и дочку и вместе пойдут гулять, и всё снова будет как раньше.

Он прошел в комнату к детям и стал будить своих чад. Надо успеть завезти их к бабушке, да и самому было пора отправляться на работу.

Стрелки часов показывали половину седьмого. Мужчина быстро растолкал ребятишек, а сам пошел на кухню. Там заварил Алисе и Стасику чай, а себе спешно сварил кофе.

Один за другим дети пришли к столу и полусонные уселись на свои стулья. Какое-то время они сидели тихо, но потом Стасик ногой нащупал под столом мяч, резко заглянул туда и схватил его в руки.

Алиса начала живо отнимать у него игрушку, и они тут же поссорились.

Отец подошел, встал перед ними и строго сказал:

– Так, мяч купили двоим, и играть будете в него вдвоем!

– А я его понесу… – заныл сразу Стас.

– Ты маленький, он у тебя укатится под машину! – возразила ему сестра и показала язык.

– Тогда я его понесу, – строго прикрикнул на них Олег и отобрал у детей их забаву.

Ребятишки мгновенно насупились. Тихонько, чтобы папа не видел, показали друг другу языки и стали завтракать, понимая, что по-другому не будет.

Уже вскоре они вместе вышли на улицу, дружно уселись в иномарку и поехали в частный сектор.

Воротнин сдал детей маме, пообещал, что вечером заедет за ними, и заспешил на работу. Он быстро добрался до СМУ, припарковал «Форд» на стоянке и направился в гаражи. По пути встретил своих друзей, и они дружной компанией завалились в диспетчерскую за путевками.

Получив наряды, водители разошлись каждый по своим машинам. Ничего не подозревая, Олег приехал на растворный узел и уже там узнал, что у них новый диспетчер, которую зовут Женя.

– А та куда делась? – с усмешкой спросил он.

– Вернулась под крылышко своего «опекуна»! – ответил Тарасов, делая ударение на последнее слово.

– Давно бы так, – вздохнул с облегчением Воротнин и поехал под загрузку.

Сделав несколько рейсов, он встретил на стройке инженера по технике безопасности. Тот подошел к нему и осторожно поинтересовался:

– Олег, вы что, разводитесь с Ниной?

– С чего ты взял?! – пожал тот в недоумении плечами.

– Ваша жена приходила сегодня в бухгалтерию и взяла справку о зарплате… Сказала, что… подает на развод…

– Что?! – не поверил водитель его словам и замер, соображая, правду тот говорит или шутит сейчас. – Не может быть…

– Я там был в то время, – смотрел на него Киреев с сочувствием, – случайно услышал… Даже сам расстроился.

– Идиотка! – выругался Олег протяжно.

А сам мгновенно бросился к своей машине. Там спешно забрался в кабину, завел КамАЗ и, набирая скорость, быстро помчался в сторону города.

На всей скорости он мчался по дороге, притормаживая на светофорах, а сам все думал, как теперь быть. В душе не верил, что Нина вот так сразу подаст на развод, не такая уж и плохая у них была семья. Всегда вместе, всегда дружно, он все в дом, все в семью, она заботливая жена и хорошая хозяйка. Да воровал, да халтурил налево, но опять же, всё для семьи! Не для любовницы, как другие, а для своих же родных, дорогих ему детей и супруги. Жене наряды и украшения, чтоб покрасивее, да подороже, а детям игрушки и сладости, что поинтереснее и повкуснее. А теперь развод? Да ссорились иногда, но не сильно же. Так, по мелочам, как все! Разве из-за этого разводятся?

Он на большой скорости подъехал к садику, резко затормозил, и КамАЗ стал как вкопанный.

Мужчина оставил миксер на стоянке, выпрыгнул из кабины и заспешил в группу, где работала Нина. Он быстро и уверенно прошел по тропинке, свернул к двери, вошел в нее, хотел уже подняться на второй этаж, но резко остановился и замер, вслушиваясь в знакомые ему голоса.

– Нина, послушайте, – стала уговаривать ее Сапсонова, – это я во всём виновата. Не подавайте на развод. Я просто свредничала тогда, а остановиться не смогла, понимаете?

– Да, причем тут ты?! – с обидой ответила ей Воротнина.

– Все шофера на меня ополчились из-за той докладной. Вот я и приняла их вызов. А потом обида так захлестнула! Их много, а я одна, и все мне бойкот объявили: в столовую не пойди, на работе подколы и угрозы… А когда вас увидела, так обидно стало! Сначала подумала, что это он вас ко мне подослал. Думаю: «Ну надо же, и жен против меня настроили»!

– Мне теперь все равно!

– Почему всё равно? У вас же дети! Вы о них подумали? Он муж ваш, вы должны были встать на его защиту. Если бы с моим мужем так, я бы тоже вступилась за него. Пусть потом поссорились с ним дома, но на людях, я бы стала защищать его до победного конца. И вы правильно всё сделали. Только я поступила не совсем корректно. Но я надеялась, что Олег станет вас защищать, а не говорить те обидные слова.

– Что тебе от меня надо? – грубо спросила ее Нина.

– Вы должны были понять его. У него неприятности на работе, его лишили премии, зарплаты, его поддержать надо было! Он мужик, он кормилец, он должен был принести в дом деньги, а не принес. Он расстроился и сгоряча сказал те обидные слова. Я понимаю вас, но его тоже надо понять! Вы же жена его! Кто же его тогда поддержит, как не вы?

– Мне теперь все равно! – упрямо твердила Воротнина, не желая ничего слышать про мужа.

– А как же надежный тыл? Как же понимание, поддержка? Я сама разводилась и знаю, что это такое. Дитё без отца растет… Я совсем не хотела, чтобы в вашей семье были такие разногласия. Это просто работа, а там всяко бывает! Поверьте, пожалуйста…

– Я поверила. Что дальше? – с обидой смотрела на нее женщина.

– Детям нужна семья, – стояла на своем Марина, – роднее мамы и папы у них никого не будет. Вы молодая, красивая, вы найдете себе половинку, но никто и никогда не заменит детям родного отца.

– Ты же развелась! – напомнила ей Нина.