– Господи!… – с воплем сев на мокрой кровати, я обнаружила над собой знакомого мужчину с кувшином в руке.

Дейкстр Донан…

Пещера.

Дракон.

Таверна.

Чужое лицо.

Воспоминания, скопившиеся в моей голове за вчерашний день – единственный день, отпечатавшийся в моей памяти, – обожгли своей безнадежностью. Но внимание быстро вернулось к настоящему, где я сидела в мокрой ледяной рубахе на жесткой кровати и колючем матрасе.

– Ты!…

Вырвав из рук рыцаря кувшин, я с упоением выпрыскиваю все ему в лицо… вот только кувшин оказался пустым, и злорадная улыбка рыцаря стала только шире.

– Не мог нормально разбудить!? – выдохнула я, бессильно опуская кувшин на кровать.

– Нет, – будничным тоном ответил он. – Хотел тебе кое-что показать, не мог больше ждать.

Перед моим лицом появился лист желтой бумаги с портретом девушки и надписями.

– Это что? – я взяла лист и стала разглядывать портрет. – Ты читать не умеешь, что ли? Без проблем, сейчас прочту… Сейчас… Что это за язык такой?…

Когда я смотрела на буквы, они казались знакомыми, слова так и норовили сложиться вместе. Однако, в самый последний миг их смысл ускользал, будто закорючки сами разбегались по бумаге.

Поморгав, я снова взглянула на лист, и вдруг все стало на места. Череда палочек, кругов и ромбов сложилась в осмысленное объявление.

– «Разыскивается ведьма с Великих Равнин. Обвиняется в грабеже, убийствах, продаже запрещенных законом зелий, мошенничестве, виновна в беспорядках и грабежах в городах и селениях. Особые приметы: принимает вид молодой девушки (примерно 19 лет), носит плащ из крыльев летучих мышей, ходит без обуви. За поимку живой шестьсот пятьдесят тысяч золотых. За голову Ведьмы с Равнин два миллиона золотых»… Ничерта себе, это должно быть огромные деньги! Хочешь поймать эту ведьму, да? Я только за! Ведьма с Великих Равнин… что-то очень знакомое…

К концу фразы я уже все поняла.

Значит, тот жилет из крыльев летучей мыши? Вот круть!…

– Ты. Издеваешься. Надо мной!? – угрожающе отчеканил Дейкстр, наградив меня озверевшим взглядом.

– Но я же ничего, совсем ничего не делала!… Считай, вчера родилась, причем сразу девятнадцатилетней дылдой! Я вообще из другого мира, чтоб ты знал, и ведьм там нет!…

– Еще одно слово про «другой мир, и я тебя собственноручно освежую! Ты что, совсем ничего не понимаешь!? Я – рыцарь Ордена, служу во имя справедливости и защищаю мирное населения от таких, как ты! Я не могу шляться с тобой у всех на глазах!… Теперь я либо сдохну, защищая тебя, либо сдохну с тобой на виселице… либо я просто сдохну, потому что меня найдут люди из гильдии!… Лучше бы я дал дракону сожрать тебя!… Так и знал, что надо было по дороге идти, нет, черт меня дери, срезать решил через лес!…

Похоже, бедняга еще не определился, в бешенстве он или в отчаянии.

– Подожди… послушай… – говорю я, стараясь успокоить рыцаря. – Вчера я, Бэйр, спасла тебя от дракона, ведь так? Значит, я не такая уж и плохая ведьма! Ты, как рыцарь, можешь сказать остальным, что я исправилась, тебе поверят, или… – в мою голову неожиданно пришла гениальная идея. – Чтобы не заподозрили, что ты мне помогаешь, ты можешь врать, что ведешь меня в пункт сдачи Ведьмы Бэйр, чтобы получить награду за мою поимку. А убить не можешь… ну потому что жалко. Глаза у меня красивые. Придумаем что-нибудь. Ведь это решение проблемы, так?

– И что, я тебя до конца жизни вести к страже буду!?

– Но мы же будем путешествовать, а люд-то не знает, где ты меня поймал. Мы можем говорить им, что я периодически сбегаю, а ты меня потом ловишь, но до стражи довести не можешь, потому что я опять сбегаю…

– Это все бред бьющегося в агонии безумца!… – рыцарь отвернулся от меня.

– И что ты мне предлагаешь, кислоты в лицо вылить!?

– О, ты сделала бы мне большое одолжение! – воскликнул Дейкстр.

Он стоял в другом конце комнаты, заламывая себе пальцы. Да, ситуация не из приятных… но она не смертельна. Что так взволновало этого парня с большим мечом?… Похоже, он сейчас готов хоть руку себе отгрызть, не то что преступить кодекс.

Кое-что я знала про этот кодекс: после обучения, прежде чем приступить к борьбе с монстрами, каждый рыцарь клянется соблюдать особые правила. Если после клятвы рыцарь нарушит кодекс, металл его меча потемнеет. Меч – это сугубо личная вещь, в Ордене ее дают раз и на всю жизнь. Если меч у рыцаря потемнеет или внезапно потеряется, рыцарь будет казнен без суда и следствия.

Что бы ни крутилось сейчас в голове у Дейкстера, он в полном отчаянии.

– Слушай, мне самой это все не нравится, – я миролюбиво подняла ладони вверх. – Извини, что так вышло. Но я не виновата, и мы что-нибудь придумаем. Вместе.

– Меня ищут одни очень… понимаешь?… очень влиятельные существа, – вдруг сказал Дейкстр. – И если они меня найдут, то нам обоим предстоит такая чертовски приятная смерть, что пытки белых сов покажутся ласками охмаражских наложниц! – голос Дейкстера стих, рыцарь посмотрел на меня и его выражение не на шутку пугало: кажется, он готов был умолять: – Я очень прошу тебя: сними с меня этот чертов долг, иначе мы оба погибнем!

– Но я погибну здесь без тебя!…

– Да ты ведьма! – он швырнул в меня скомканное объявление о розыске. – Ведьма такой силы, что даже маги из государственной стражи не смеют к тебе лезть, трусливо развешивают эти бумажки по всей округе! На кой черт я тебе сдался!?

– Ведьма? Я!? – воскликнула я. – Ты что, ослеп!? Я даже по дороге в одиночку не пройду… Я… я ничего не знаю, а проблемы все валятся на меня, как пшено из корыта! Я просто хочу понять, что со мной произошло!

Наверное, мои вопли напомнили рыцарю, кто из нас двоих тут истеричная девчонка. Дейкстр заставил себя успокоиться и стал собираться в дорогу, не сказав больше ни слова. Я последовала его примеру – жилетка из крыльев летучей мыши, настало твое время!

Только бы сдержать эту улыбку, а то рыцарь взбесится.

На улице оказалось не только чертовски рано, но и чертовски холодно. Солнце еще не взошло, даже крестьяне еще не поднимались, просто собачье время. Ступни буквально окунулись в ночную сырость и это было отвратительно промозгло.

– И на кой ты меня так рано разбудил? – спросила я, подавив дрожь. Остатки серьезного разговора еще витали между нами, но раздражение я сдержать не могла. Что это вообще за шутки, выливать на человека кувшин воды, а потом тащить в холод!?

– Я и не ложился, – угрюмо ответил Дейкстр, рывком дергая веревку от свой тележки с латами, те звякнули и, подпрыгнув, покатились за хозяином.

– Это не ответ на мой вопрос, – хмурюсь. – Ты что-то там говорил о преследованиях. Поэтому мы так рано встали?

– От части. Нам надо убраться из этой деревни поскорее, пока до управы не дошли слухи, что я спас ведьму, а не местную.

– То есть?

– Если я спас ведьму – мне не заплатят ни паршивой собаки, а если местную дурочку – то лишний десяток золотых, – объяснил он. После утреннего скандала его голос звучал подозрительно спокойно, как будто он пытался загладить этим спокойствием недавнюю вспышку гнева. – Теперь ясно? Я помял арендованные доспехи, залог мне не вернут, и мне нужны деньги хотя бы на кольчугу, к тому же, мне нужно будет заплатить твоему лекарю, а, может, даже и кормить тебя придется…

– Хмм… знаешь, раз уж мы начали считать, то деньги-то мои, а не твои. Это благодаря мне и моим знаниям дракон лежит мертвый, а ты все еще можешь считать чужие золотые.

– Что ты там вякнула?… – рыцарь недобро зыркнул на меня через плечо. Спокойствие как рукой сняло, поглядите-ка на этого жлоба! – Повтори!

– Я говорю, что ты не убивал дракона, и деньги за него мои, – улыбаюсь, набравшись храбрости. А что ты мне, спрашивается, сделаешь, мистер жадина? Впрочем, подразнились, и хватит. Мне все-таки нужна его помощь. – Думаю, будет справедливо, если я отдам тебе половину, что скажешь?

Выслушав невнятные ругательства в свой адрес, я довольно улыбнулась, чувствуя, что нащупала особенно тонкую грань в характере спутника.

Мы прошагали не меньше шести километров, добрались до соседней деревни, которая как будто была побогаче, а там и до дома старшины – новенькой добротной избушки.

– Быстро найди, где у них отхожее место, иди туда и сними свой ведьмовской плащ, – велел рыцарь. – Еще немного разлохмать себе волосы, расправь рубаху и… о, и надень панталоны поверх юбки! Будешь играть юродивую, молчи и только мычи, если что! Делай, что я говорю, и мы выторгуем у этих олухов больше положенного.

Артистический блеск в глазах так называемого рыцаря предвещал то еще представление.

– Панталоны так панталоны…

Когда я вернулась, будучи уже в образе, Дейкстр поднялся по ступеням на крыльцо и без стука вошел внутрь. Я – за ним.

Мы попали в сени, а оттуда прошли большую и единственную комнату. На большой беленой печке спал сам старшина – полненький холеный мужичок с лохматыми седыми космами, круглым мягким лицом, но, почему-то, без бороды.

Рыцарь, совершенно не стесняясь в чужом доме, подошел к старшине и разбудил его немногим ласковее, чем меня: он неистово затряс несчастного, от чего тот чуть не упал с печки.

– Чего н-надо!?… – заикаясь, выпалил старшина, садясь на своем ложе, свесив голые ноги.

– Дейктер Донан, рыцарь. Пришел за платой, – объяснил ему мой ласковый спутник. – Надеюсь, казна при вас? – в устах Дейкстера это прозвучало до смешного вежливо.

– Ах… Донан… рыцарь… конечно… Но почему так рано?… – удивился старшина и нахмурился. Весь его вид ясно говорил о том, как он счастлив видеть нас в такое время.

Спрыгнув с печки, довольно ловко для своей комплекции, старшина прямо в рубашке подошел к одному из старенькому комоду, загроможденному бумагами и всякими бытовыми мелочами. Комод выделялся из обстановки в избе так же, как сам мужичок на фоне ребят, которых я вчера видела. Опрятнее он что ли был и говорил как-то складно… городской, что ли?

Бормоча что-то и продолжая хмуриться, мужичок со скрипом выдвинул один ящичек, потом второй, и оттуда, как птицы из распахнувшейся клетки, вылетели на пол стаи желтых листков.

– Сейчас, я найду нужный документик, печаточку, немного воска, листочек мне, листочек вам, составлю протокол… Ага… Маргафа, проснулась, старая! Сообрази чего съедобного!… – крикнул он старухе, невозмутимо стоящей в кухне. Она тоже была в одной ночной рубахе. – Донан, у вас доказательства убийства дракона есть? Кто-нибудь видел, что именно вы его убили? Есть ли у вас ранения, господин рыцарь? Вы знаете, это дело такое, у нас без доказательств нельзя… – бормотал старшина, украдкой посматривая на Дейкстера, который оставался абсолютно спокойным.

– Занесло же до петуха… не к добру!… – выплюнула в нашу сторону старуха и убралась туда, откуда пришла. Вскоре она вернулась, уже в сарафане и платке, надежно скрывающем все волосы до единого.

Указав нам с рыцарем рукой на лавку у стола, она сгорбилась у печки.

Старшина, все еще в одной рубахе, неторопливо расхаживал по дому и собирал какие-то мелкие вещички: то у него бумага рвалась, то перо оказывалось сломанным, то чернила были не те, то цифру сослепу не ту брал, то не оказывалось нужного листочка и нужно было бежать к помощнику, которого сейчас нет, и будет он дня через два… Рыцарь в ответ на эти откровенные чиновничьи издевательства терпеливо сидел за столом, не спуская со старшины внимательного взгляда.

– Я есть хочу, – тихо говорю ему.