– А, так ты не знаешь? – он посмотрел на меня с удивлением и вместе с тем с удовольствием. Похоже, ему хотелось поговорить об этом. – Они пробили в шахтах ходы к подземному огню, потом затопили их, и в итоге начались взрывы, которые вызвали землетрясение. Частью это моя вина: я должен был расколоть того белокожего упрямца раньше! Мне бы хоть еще день, и я бы узнал про шахты, про храм и про все остальное… Я нутром чуял, что этот парень все знает! И если бы ты не наплела моей матери про храм, и она не велела бы пригнать белого на Остов, ничего бы этого вообще не случилось!

– Твоей матери?… – мысли спутались, я почувствовала, что теряю нить разговора.

О чем он пытается сказать?

– Хочешь сказать, твоя мать – Командующая? – я с недоверием оглядела его.

– Да, для тебе она госпожа Командующая, – кивнул он.

Я недоверчиво всмотрелась в него… Воды его забери, а ведь похож! Те же седые волосы, тот же едкий взгляд. Получается, раз гора его брат, то он тоже…

– И что, ты ничего не скажешь? – спросил Серый, мерзко улыбаясь.

– А что ты хочешь услышать?

Меня начинал раздражать его тон. Серый, казалось, был не в себе, он говорил порывисто, как в истерике, да и движения у него были какие-то нервные. Тонкие длинные руки, бескровное лицо, дрожащие губы… не нравился мне он. Шторм явно забрал у него больше, чем пару лоскутов кожи.

– Ну, например, хочу услышать, что у тебя было с тем белым плавуном! Как его там звали?… Белый Дельфин, точно! Такое красивое имя такому жалкому человечишке… Ты знаешь, пока стены ямы высасывали из него рассудок, он не переставая бормотал имена, – добрый малый здорово облегчил мне работу! Я записал все, что он говорил, да только вот проверить всех не успел. И знаешь, чем дольше он сидел в яме, тем короче был список этих имен, – он их попросту забывал, как и все остальное. Как думаешь, какое из них прожило в его памяти дольше всех?

– Думаю, ты мне это сейчас скажешь, – ответила я, наливая себе еще той ароматной жидкости.

Чашка в моих руках не тряслась, я все еще держала себя, но сердце билось так, что я боялась, как бы Серый его не услышал.

– Яшма! Он постоянно называл какую-то Яшму! – воскликнул он, торжествуя. Меня словно огнем обдало от его слов. – Представь мое удивление, когда однажды я прихожу сюда, на эту самую кухню, и моя мать рассказывает мне про Яшму, а потом и мой брат тоже начинает о ней говорить! И вот, теперь я сам на своей кухне сижу вместе с Яшмой! Какие удивительные совпадения иногда случаются в жизни, не находишь?

– Разве я не заслуживаю, чтобы обо мне говорили? – я растянула на лице усмешку и откинулась на спинку стула, прихлебывая напиток.

– Люди шепчут твое имя перед смертью, уж наверняка это неспроста! Но я вот на тебя смотрю, и знаешь, что я вижу? – он выдержал паузу, расплываясь в противной улыбке. – Да, определенно, я вижу самую обыкновенную предательницу и шпионку! Представляю, как бы удивился этот белый, если бы знал, кто виновен в его смерти! Что, думаешь, не ты?… Если бы не твоя просьба, он бы не вышел из ям в форме стражника, синие бы не посчитали, что их сдали, и не взорвали бы свои шахты! Вот, как все было! А теперь ты сидишь тут и пьешь чай со мной, тем, кто посадил бедолагу в те ямы… К чему я все это? Ах, да! Я хочу понять, что ты чувствуешь сейчас, когда узнала всю правду? Какого это, предать того, кто тебя так любил, и выпивать с его врагом?

В какой-то момент я как будто исчезла, а внутри меня все превратилось в сплошной камень. Вместо меня в теле ожил кто-то другой, кто-то, кто мог все это вынести.

– Хочешь правдивый ответ? – спросил кто-то вместо меня.

– Очень! – кивнул Серый, не сводя с меня горящего безумием взгляда.

– Мне нравится это, – я подняла чашку. – Вкусная штука. Где это продают?

– Ты бесподобна! – промурлыкал он.

– Иначе я не сидела бы здесь, в рубашке твоего брата, и обо мне не говорила бы командующая, – я улыбнулась. – Выпьем за твое здоровье!

Я поднесла кружку, и он стукнул о нее своей, смотря на меня в полном восторге.

Тот, как занял мое место и сумел ответить Серому, быстро испарялся, мне необходимо было сбежать подальше от этого гнилого человека… но нужно было сделать это осторожно.

– Думаю, я достаточно ждала Гору. Пойду-ка я домой.

Я добралась до казарм, до своей комнаты, и просидела там до тех пор, пока кто-то не постучался в дверь. Я ждала, что это будет толпа стражи, которая поведет меня в темницу… или куда здесь ведут шпионок?

Но за дверью оказался только лекаришка.

– Все хорошо? Ты сидишь тут уже два дня!… Тебе пора на патруль… да и есть что-то надо!

– Как раз собиралась выходить, – ответила я.

– Да?… Но ты же в одной рубашке!

– Ты прав.

Одевшись в форму, я отправилась на патрулирование. На мою долю выпало две драки и одна кража, пришлось побегать за этими ублюдками… Впрочем, я была им благодарна: погони здорово меня ободрили.

Вернувшись в казармы, я поела и пошла в зал для тренировок, где провела всю ночь, а также две следующие.

Похоже, арестовывать меня за сговор с опасным бунтарем никто не собирался, но от этого мне было не легче. После того, что сказал Серый, мне даже хотелось, чтобы за мной пришли.

С Горой я не виделась, мне удавалось избегать его все эти дни. Мне не хотела обсуждать с ним свое прошлое, о котором брат ему уже наверняка рассказал. Что я могла сказать ему, если бы он вдруг спросил? Соврать, что я была подругой одного из главных бунтарей, а про восстание не знала? Или сказать правду и признаться, что скрыла всю важную информацию от Командующей, и в итоге погибло больше половины гарнизона стражи? Нет, врать тут было бесполезно, а сказать правду – все равно, что добровольно перерезать себе горло. Все, что мне оставалось, это избегать разговора и ждать, пока меня не вызовут на ковер к Командующей.

Но эти прятки не могли продолжаться вечно: когда-нибудь мы с Горой должны были столкнуться в коридоре или встретиться в столовой. И это действительно случилось, в третью ночь мы оказались в зале вместе.

– Я все знаю, – сказал он, только войдя. – Почему ты не сказала мне?

– О чем? – спросила я, не прекращая бить качающуюся мишень.

– О том, что он тебе говорил!

– Зачем?

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Он схватил меня за плечо и развернул к себе лицом.

– За тем, что он подонок! У него нет никаких доказательств, он не имел права так с тобой разговаривать!

– Он разведчик и сын Командующей, – ответила я, с удивлением рассматривая его ожесточившееся лицо. – Он имеет право арестовать меня за то, что я вообще знала Дельфина.

– Он не имеет никаких прав! – сказал Гора, не сводя с меня пристального взгляда. – Он с позором провалил свое задание, и, если бы не ты, у нас не было бы ни единого шанса предотвратить смерть тех, кто погиб в волнах! У него под носом подорвали шахты, и он готов обвинить в этом кого угодно, чтобы не признавать своей вины!

Я не могла поверить в то, что слышала! Неужели, Серый просто играл со мной, а не знал наверняка!? Этот мерзавец издевался надо мной, надеясь, что я разозлюсь и подтвержу все его догадки, и он сможет хоть как-то оправдать свой провал, обвинив во всем меня! Стоило мне себя выдать, он бы мог смело сказать, что мое заявление о храме было всего лишь отвлекающим маневром для прикрытия шахт, что я шпионка, пробравшаяся во вражеский лагерь и на меня вся вина за случившееся!

Гора дал мне время осознать услышанное. Когда я снова взглянула на него, он закрыл глаза и выдохнул, успокаиваясь. Его огромная грудь опустилась, как меха в кузне, у меня по коже пробежал ветер его дыхания.

– Если кто-то еще хоть слово тебе скажет, не махай кулаками и не запирайся в комнате, как дура, а иди ко мне, ты поняла меня? – сказал он, смягчив свой суровый тон. – Ты здесь не одна.

Он полез во внутренний карман своей куртки и достал оттуда что-то блестящее.

– Держи, – он взял мою руку и сунул в нее маленький предмет. – Я купил его, пока ты сидела у меня дома с этим ублюдком, потому и опоздал. Этот камень называется яшма. Носи, если понравится. Где меня найти, ты знаешь.

После этих слов он развернулся и вышел из зала, оставив меня одну.

Я посмотрела на предмет в своей руке, это оказалось кольцо из желтого металла. В этот тонкий обруч был вделан ровный круглый камень, цвет которого был очень похож на мою кожу.

Следующие несколько дней я патрулировала улицы, отрабатывая свой самовольный прогул дежурства. Шли дни, недели… жизнь выровнялась. С Горой мы часто виделись, но только в кругу общих знакомых.

На Остове люди немного успокоились, начался активный набор молодых стражников. Мне даже поручили обучать рукопашному бою несколько групп новобранцев.

Стараясь не думать ни о чем, кроме настоящего, я проживала день за днем, будто зависнув где-то. Куда мне дальше идти? Что мне делать? Каково мое будущее тут?… неопределенность сводила с ума. Прошлое я забыть не могла, но Дельфин стал мне снится все реже. Бывали дни, когда я о нем даже не вспоминала, – и эти дни были самыми счастливыми, потому что мне не было больно.

Но одним утром мне показалось, что я могу принять решение. Я долго думала об этом, и теперь мысли обрели какую-то форму… Когда, наконец, мне выпал первый выходной, я решила отправиться в дом к Горе и поговорить с ним.

Я надела одно из своих любимых платьев, а к нему то кольцо, которое он подарил. Волосы мне показалось разумным убрать, как это делали все местные женщины.

В этот раз, смотрясь в зеркало у выхода, я себя совсем не узнала. Спрятанные в косу волосы, бежевое платье… если бы не кожа, я могла бы сойти за одну из тех счастливых женщин, которые расхаживают на верхних ярусах!

Ощущая внутри приятное волнение, я поднималась вверх по ярусам, думая, что буду говорить и делать, когда встречусь с Горой. На самом деле я понятия не имела, о чем вообще люди разговаривают в таких случаях, но все равно представляла себе эту встречу снова и снова.

Я шла, не замечая ничего вокруг, но тут кое-что отвлекло меня от неуемных мечтаний: рядом закричал ребенок. Это был не просто крик, это был вопль ужаса!

Осмотревшись, я поняла, что крик идет из пещеры, и тут же поспешила туда. Но не сделала я и двух шагов, оттуда выбежал человек и понесся прочь. Он что-то сжимал в руке, а на его одежде я заметила кровь.

Я погналась за ним, но засранец прыгнул вниз с веревочного моста. Он был достаточно легкий, чтобы веревки выдержали его вес, но я не могла за ним последовать: я бы просто оборвала всю сеть, если бы прыгнула с такой высоты.

К счастью, к тому моменту уже подоспели стражники, и я указала им на скрывающегося среди мостов беглеца. Они взяли его на себя.

Я решила отправиться к пещере, откуда он выбежал, и узнать, что там произошло.

Когда я вошла внутрь, я увидела крошечную девочку. Она сидела возле трупа матери, из шеи которой торчал нож.

– А ну-ка иди сюда!

Я подхватила рыдающего от ужаса ребенка на руки, чтобы он не вздумал смотреть на труп.

– Где твой отец?… Ты знаешь, где живут твои родственники?… Бабушка есть?

Девочка молчала, ее всю трясло. Говорить осмысленно она была не в состоянии, лишь повторяла, «Мама! Мама!».

Я вынесла ее из пещеры и постучалась в ближайшую дверь. Наверняка соседи смогут приютить бедняжку, пока все не выяснится.

Мне открыла женщина лет сорока, она выглядела совершенно измученной.

– Что такое? – спросила она. – Я слышала крики.

– К ним забрался вор и… – подумав, я решила не напоминать девочке о случившемся своими словами. – Вы не могли бы забрать ребенка к себе, пока не отыщутся ее родные? Ей нельзя там находиться.

– Конечно, проходите!

Она открыла дверь, пропуская меня внутрь.

– Я расстелю ей кровать, а ты положи ее туда. Семга часто у меня ночует, когда мать на работе задерживается… у меня от сына комната осталась.

Я прошла через темную прихожую и зашла в комнату, где женщина зажгла грибной светильник.

– Вот, сюда!