– Вы не можете влиять на меня… – прошептала я самой себе, будто желая привести в чувство. Черт, как же глупо это звучало! Потому как если он бы остановился, я бы умерла в тот же миг от разочарования.

– Уже влияю, – хрипло рассмеялся Дмитрий Петрович и от его бархатного баритона из губ вырвался несдержанный стон. Кажется, и мой голос на него влиял. Потому что мужчина прохрипел что-то неразборчивое, вроде «эта невероятная малышка», а затем произошло что-то совершенно безумное.

Его руки сжали мою попку, развели ягодицы в стороны, прихватив за собой трусики и освобождая путь к самому сокровенному. Губы мужчины зарылись мне между складочек, размашисто слизывая сочащуюся влагу.

– Блядь, – задохнулся тот, и его слова прозвучали безумно. – Какая же ты мокрая! Просто с ума сойти…

– Нам нужно…

«Остановится!» – хотела промямлить я, но так и не смогла. Слишком прекрасно это было. Слишком остро.

Я чувствовала, как сильно Он хочет меня, как безумно возбужден, хоть и не могла видеть лица. Никто и никогда не желал меня так, как Дмитрий Петрович. Никто и никогда не реагировал так, как он. За эти бесчисленные секунды в отношении данного мужчины я испытала диапазон эмоций шире, чем за всю двадцатиоднолетнюю жизнь. И все они были на грани.

– Господи, – обессилено зарычал мужчина, и спину как током прошибло. – Еще и такая сладкая… Пи*дец! Как я и думал… С ума сойти… Черт тебя дери…

Он вылизывал меня жадно и напористо, будто беря свое. Мне хотелось кричать каждый раз, кода язык касался горошины, в которой копилось все мое безумие. Как глубоко я пала, чтобы дойти до этого? Но как же сильно не хотела ничего менять…

– Да, да… – чем ближе становился оргазм, тем сильнее я теряла себя, мир вокруг казался неважной пеленой. Его просто не было. Дмитрий Петрович делал что-то совершенно невероятное своим языком, и, когда подкрался оргазм, я просто разорвалась на миллиарды мелких осколков. Розовая дымка окутала мозг, душа покинула тело! Тело сотрясалось снова и снова, пребывая на каком-то новом, неизученном уровне блаженства!

– К черту все, – рыкнул мужчина, шлепнув меня по пятой точке, и резко вскочил на ноги. Он так суетливо расстегнул брюки, судя по звукам, что я сообразить ничего не успела. Лишь вздрогнула, ощутив что-то твердое около складок. Напряженное и очень возбужденное.

– Дмитрий Петрович, – хрипло и испуганно прошептала я, глаза мои округлились. Сейчас, когда частично напряжение спало, я вдруг начала мыслить. И лишаться девственности в тот момент совершенно не хотелось. Тем более, застрявшей в окне. Дважды «тем более» с чужим отцом! – Может…

– Я буду очень нежным… – пообещал он мне, медленно скользя вперед-назад. Изредка проникая немного в глубину. Растягивая меня под себя, заставляя закусить губу до боли от переполняющих чувств. – Тебе понравится, обещаю…

Я слышала безумие в его голосе, и неспособность мыслись. Сейчас мужчина звучал совсем как я пару минут назад. Но – о, мой бог! – я не собиралась отдавать ему девственность из-за жалости!

– Дмитрий Петрович! – уже более смело заявила, но на большее силы не хватило. Все же даже простое скольжение он смог превратить в какой-то совершенно возбуждающий и приятный процесс. Медленно входил на пару сантиметров и тут же выходил. Перед глазами все темнело. Электричество волнами разлеталось по телу.

– Я оттрахаю тебя так, что стоять завтра не сможешь, – рыкнул он, толкаясь чуть глубже. И не будь я девственницей, звучало бы это наверняка дико сексуально. – О других и думать не сможешь…

Я не стала уточнять, что «другие» – это вообще-то его сын, ага. Но о Валере более и речи не шло. Он перестал для меня существовать в тот момент, когда ударил. Но за те десять минут, пока я пробыла в окне в одиночестве, поняла, что никогда его не любила. Мы были странной парой: без секса и с редкими поцелуями. Валера никогда меня не хотел. Я не ощущала его желания. Он будто позволял себя любить, и мое внимание было для него лучше любого оргазма.

– Дмитрий Петрович, я вообще-то дев… – начала было я, а затем громкая трель дверного звонка оглушила весь дом. И я радостно хлопнула в ладоши. – Звонят! Срочно откройте.

– Че-е-ерт, – застонал мужчина. Он уткнулся мне лицом в ягодицу, тяжело дыша. Я прямо чувствовала его мысли: открыть или забить. Так что напомнила:

–У меня спина уже онемела!

– Да, ну, ёб твою мать! – взорвался тот, а затем раздраженно отстранился и натянул мое платье так низко, как только мог. Посмотрел и заключил: – Лучше вообще не стало, Маш! Где ты только это нашла? На порно сайте?

Я не стала это никак комментировать и дождалась момента, пока Дмитрий Петрович поспешно оденется и выйдет вон. А спустя минуту комната оживилась. Двое мужчин торопливо начали проводить какие-то манипуляции с окном, не прибегая к лому.

– Вверх смотрите, нах! – рявкнул в один момент Дмитрий Петрович, и я вздрогнула от угрозы в его стальном повелевающем тоне. Не трудно было догадаться, что рабочие рассматривали мою пятую точку. А куда им, спрашивается, было еще смотреть? Если остальная часть «пазла» на улице проветривается?

– Сейчас не двигаться, – серьезно предупредил один из них, и я напряглась в предвкушении. – И… Можете вставать! Поздравляю! С Новым годом, красавица.

Я радостно выпрямилась, разминая затекшую спину. Косточки затрещали, глаза закатились от счастья, а из губ вырвался несдержанный стон. Три пары глаз уставились на меня, раскрыв рот. Но Дмитрий Петрович, почему-то, выглядел самым недовольным! На нервной почве ногой топал по полу и зыркал недобро на двух крепких молодых парней. Угрожающе даже.

– Спасибо вам за освобождение, – скинув теплую одежду, я была так рада, что бросилась на шею сперва одному, затем другому. Те раскраснелись и заулыбались.

– Поцелуй в знак благодарности полагается? – смело предложил один из них, мило робея.

Я уже потянулась к нему, как голос хозяина дома развез пространство, словно молния:

– С удовольствием вас сейчас поцелую, нах! Лицом об порог! – Я удивленно взглянула на мужчину, но он был занят другим: убивал глазами двух невинных парнишек. Очень ничего таких, кстати говоря. Затем еще вопросительно бровь поднял и совсем не приветливо выпалил: – Какого вы еще тут? Ваша заевшая охранная система хреновая все настроение испортила… На выход оба!

Пока парни торопливо собирали свои примочки, один из них подошел ко мне близко и шепнул на ухо:

– Твой батя? Грозный тип.

Я искоса глянула на следящего за ними Дмитрия Петровича и быстро кивнула. Потому как объяснить, кто он, даже самой себе не могла.

– Возьми визитку. Там мой номер и… – начал было тот, протягивая мне квадратную золотую картонку. Как вдруг она оказалась вырвана из рук. Мы оба испуганно обернулись и встретились с лицом Дмитрия Петровича. Настолько злым, что даже у меня сердце остановилось.

– ПОШЛИ. ВОН! – отчеканил он по слогам, и те ринулись к выходу, как школьники какие-то. Прямо пятки засверкали. А вот меня к выходу не пустили, преграждая путь.

Мужчина окинул меня таким многозначительным взглядом, что не осталось сомнений, чем именно он собирается со мной заниматься, когда закроется дверь. Только вот я уже не хотела. И вообще считала все это позорной страницей в своей биографии.

Стыдно было даже смотреть в глаза Дмитрия Петровича… Такие бездонные, карие, невероятно пронзительные… О чем это я?

– Вам там нужно еще кое-что подписать… – запричитал один из них уже около выхода из гостиной. – Это важно. Иначе мы не может активировать систему снова. Останетесь без охраны до конца января.

Дмитрий Петрович закатил глаза, сжал кулаки и с полным ненависти взглядом последовал за парнями. Как только он отошел достаточно далеко, я быстро юркнула вслед за ним. К счастью, все трое разговаривали на улице, и я смогла спокойно обуть сапоги в коридоре, натянуть свою белую эко-шубку и прочие зимние атрибуты. Затем быстро вернулась в гостиную, открыла заново многострадальное окно и быстро спрыгнула на землю. Благо оказалось очень невысоко.

Когда я дошла до центрального выхода, Дмитрия Петрович там уже не было. Пусть думает, что я от него прячусь. Ага… А вот работники были. Как раз аппаратуру в машину паковали.

– Парни! Повезите до города, а? – жалобно спросила я и, прежде чем они успели сказать и слово, села в машину, выглянула в окно и предупреждающе их поторопила: – Если вы не заведете авто в течение пяти секунд, дракон вылетет из берлоги, и живых не останется. Кто хочет стать первой жертвой?

Это была лучшая магия. Самая рабочая! Парни переглянулись и бегом сели по местам. А уже через минуту мы были вне участка дома Дмитрия Петровича.

Глава 2

Мы уже были на въезде в столицу, когда я заметила, что в сумке нет телефона.

– Что, вернуть тебя обратно? – посмеиваясь, предложил водитель.

– Нет, уж, – истерически хмыкнула ему в ответ я, начиная нервничать.

Сотовый у меня один, денег на новый не было. Вряд ли родители, живущие в другом городе, оценят мою рассеянность и купят новый. У них элементарно нет на это лишних средств.

Парни высадили меня около метро, и уже под самое утро я, наконец, добралась к общежитию. Думая о своем, я пинала сапогами снег, глядя под ноги, как вдруг едва ли не врезалась в элитный люксовый автомобиль, припаркованный у центрального входа.

Его нельзя было ни с чем перепутать. Кроме того, что подобные тачки в студенческие районы не ездят, было еще кое-что. Валера сам мне сказал, что авто у его отца лимитированное. Одна такая «красотка» на всю столицу. Пригнали специально для отца. Стоит как личный самолет. Все уши, блин, прожужжал. И вот теперь я стояла нос к носу с этой черной ласточкой.

– Че-е-ерт! – от мысли, что это Дмитрий Петрович, внутри стало тошно. Аккуратно заглянула в салон – лишь охрана. Уже легче на душе.

А затем я увидела, как наш комендант, тетя Лида, общается в общем холле с Дмитрием Петровичем. В своем длинном черном пальто с высокими бортами мужчина выглядел на миллион долларов. Даже тетя Лида, чтоб ее, ему глазки строила.

Словно почувствовав мой взгляд, Дмитрий Петрович замер, обернулся. Благо я вовремя за угол спряталась. Ничего не могла с собой поделать. Стыдно было ему в глаза смотреть после того, как я вела себя у мужчины дома, прижатая оконной рамой… Аж коленки свело, и конечности онемели – так не хотелось этой внезапной встречи.

Выход был один. Тот, к которому мы часто прибегали летом или в теплое время года – пожарная лестница. Она проходила аккурат около нашего окна на третьем этаже. Очень удобно взбираться в комнату после «отбоя». Но! Это в теплое время суток. Сейчас же я оценила слой снега со льдом и задумалась, чего боюсь больше: сломать ногу или встреться с Дмитрием Петровичем.

Знаю, дурость какая-то, но именно от второго варианта кровь в жилах стыла. Так что, горестно вздохнув, я аккуратно подпрыгнула и принялась медленно подниматься вверх. Благо у нас с соседкой Лерой была идиотская привычка – окна только прикрывать. Потому что если старый ржавый крючок провернешь, потом без помощи мальчишек обратно не откроешь.

Первые проблемы начались, когда я с ужасом поняла, что просто не допрыгну в своей объёмной эко-шубе до поддонника. В шортиках-то куда легче!

– Что же делать… Что же делать… – кусая бедные губы в кровь, я испуганно посмотрела вниз. Нет, обратно точно не полезу! Набралась смелости и… дотянулась! – Ура!

И когда, как мне казалось, самое ужасное было позади, случилось нечто необдуманное. То, что мой заплывший мозг просто предсказать даже не мог! Часть ткани застряла в щепках деревянной рамы, и я застряла в окне. Снова, черт его дери.

– За что? – застонала я, ощущая острое чувство дежавю. – Господи, что за день-то такой?

Видимо, в прошлой жизни я была маньяком-серийником, потому как другой причины не видела, почему вселенная мне так отчаянно мстит.