0202.2020 (страница 2)

Страница 2

Парни вскочили на ноги одновременно, лихорадочно оглядываясь по сторонам. У «углерода» изо рта текла струйка крови. Ближняя зеленоватая фигура, видимо, почувствовав кровь, по воздуху переместилась к "углероду", прильнула к нему, и тот стал съеживаться, усыхать, пока не превратился в мятую, бесформенную тряпку. Марина зажмурила глаза и завизжала. Кто-то обхватил ее руками, и поволок, подталкивая в спину. Она судорожно отбивалась, и продолжала визжать.

–Тихо, тихо. Это я, Толстый.

Марина открыла глаза. Они стояли в каком-то крошечном штреке, в тупике. Толстый успокаивающе гладил по ее голове. Марина, оттолкнула его руку и огляделась. Выход из штрека был только один – обратно в туннель.

Марина перевела взгляд на Бойца. Он словно готовился к последнему бою. Снимал с себя лишнюю одежду, доставал из карманов телефон, документы и раскладывал все на полу, подальше от входа.

– Зачем ты… раздеваешься?

– Так драться легче.

– А документы на пол… зачем?

Толстый не ответил. Марина и сама поняла, что задала глупый вопрос.

– А… где эти… Падшие?

– Сейчас появятся.

И точно. В проеме засветился зеленоватый силуэт. Толстый шагнул ему навстречу. Марина представила, как сейчас выпотрошат его, а потом ее. А когда их найдут, (ведь будут же поиски пропавших?) опознают только по документам на полу. Она замерла от ужаса, представив свое тело, превратившееся в бесформенную груду. И вдруг почувствовала, как глаза наливаются болью и злым огнем. Марина с силой сжала в руке скальпель – единственное оружие, что нашлось в ее санитарном мешке, и прыгнула вслед за Толстым вперед, не отводя взгляда от приближающегося силуэта. Из глаз вдруг полыхнуло белым слепящим светом, фигура напротив вспыхнула и, мягко оседая на пол, превратилась в мятую тряпку, такую же, в какую после укуса превратился «углерод». А в воздухе завоняло паленой шерстью и, почему-то, озоном. Остальные фигуры шарахнулись в сторону. Марина моргнула. Это… Она сделала? Огнем из глаз? Что за…

Толстый, не останавливаясь, безжалостно наступил на нечто, валяющееся на полу, выскочил из тупика и увидел удаляющиеся силуэты.

– Стреляй! Они убегают! Стреляй же!

– Как?! Чем?!

– Ну, чем ты сейчас пальнула?

– А я знаю? У меня это в первый раз!

– Давай! Они двигаются в сторону наших! Нужно помочь! Бежим!

Он сделал два стремительных шага, почувствовал, что Марины рядом нет, и оглянулся:

– Что?

– Нет. Не нужно бежать за ними. Нужно, чтобы Падшие вернулись сюда. Тогда наши спасутся.

Марина вытянула вперед руку и полоснула по ладони скальпелем. Кровь потекла по линиям судьбы и жизни, ритмично закапала на пол, звук капели отдавался в тишине подземелья особенно гулко.

– Зачем ты… Надо было мне…

– У тебя в крови инсулин, – Марина с трудом улыбнулась, – ты не вкусный!

– Тогда так.

Толстый взял кровоточащую Маринину руку и обмазал ее кровью себе голову, руки, одежду. Встал у выхода из штольни, отодвинув Марину за спину.

– Как там в кино? Вызываю огонь на себя?

Они помолчали.

– Как тебя зовут, Толстый?

– Сергей. А тебя?

– Марина.

Привлеченные запахом крови, в проеме суетливо затеснились Падшие.

Марина «выстрелила» глазами. И снова, и снова. Она стреляла, и ей не нужно было напрягаться. Она вспоминала, как погибал незнакомый, но кому-то близкий и родной «углерод», и ослепительный свет вылетал из ее разных глаз. Ей пришлось еще пару раз потревожить рану на ладошке с уже подсыхающей кровью. Сергей в это время делал шаг назад и, не глядя, протягивал свою руку за свежим запахом.

Все кончилось внезапно, когда Марина уже почти теряла сознание от усталости и невыносимого запаха, заполнившего штрек. Она упала на пол и не шевелилась. Сергей подобрал с пола фонарик, посветил на часы и присел рядом. Марина вопросительно посмотрела, когда Сергей осторожно выглянул в туннель. Он шепнул:

– Кажется все. Пусто. Рассвет скоро. Как ты думаешь, наши спаслись?

– До сайта доберемся, узнаем. Господи, что это было? Я про Падших только от бабушки слышала. Какие-то старые городские легенды. Мол, это те, кто захоронен под Москвой, кого не пустили даже в ад, иногда они выходят в подземелья, и бла-бла-бла.

– А сегодня они вышли как раз из-за редкой даты? Знали, что будет крутая игра? – тихо засмеялся Сергей. – Падшие? Ты их по описанию узнала?

– Заорала первое, что в голову пришло, из сна!

Сергей устало опустился на корточки рядом с Мариной, оперевшись спиной о бетонную стену и с любопытством спросил:

– А как это у тебя получилось? Ну, эти лучи? Из глаз?

– Я не знаю. В детстве я воображала себя охотником на Падших, ловила их и убивала…

Марина растерянно продолжила:

– Вот как раз такими лучами… Как странно… Бабушка говорила что-то про особые умения Охотников, с помощью которых они уничтожают призраков. Получается, я – Охотник?

Марина пошевелилась, села, обхватив себя руками, и уставилась в темноту, вспоминая все, что рассказывала ей бабушка в детстве про Охотников и про деда с разноцветными, как у нее, глазами.

Толстый откинул голову назад к стене, произнес:

– Знаешь, в какой-то момент, когда одна из тварей цапнула меня за руку, мне вдруг почудился соленый морской запах, словно я стою на скалах, вокруг океан и чайки… наверное, чайки… странные только…

Марина приоткрыла глаза, с тревогой вглядываясь в друга. Толстый светился в темноте. Зеленоватым светом. Как и те, Падшие.

– Ты нормально себя чувствуешь?

– Вроде да. Только от запаха крови немного мутит. Ладно, давай выбираться, скоро метро просыпаться начнет.

Грязные, уставшие, измазанные в крови, пахнущие прелой паленой шерстью, они выбрались на поверхность. Марина еще раз внимательно оглядела спутника. Свечения не было. Она облегченно вздохнула – показалось!

– Пойдем, я помогу тебе добраться до дома, – Сергей взял ее руку с изрезанной скальпелем ладонью и закинул себе на плечо.

– Это далеко.

– Ничего, нам, главное, на ментов сейчас не напороться. Хотя… Ты у нас, как оказалось, василиск. Посмотришь на мента, он и окаменеет.

– А ты… ты… толстый!

Из темного безлюдного в этот час переулка, по которому брели сейчас два странных человека, пошатывающихся, окровавленных, один из которых издалека напоминал едва тлеющий неоновый светильник, донесся хриплый смех.