– Рядом с Аргоссой, – задумчиво пробормотал Эрей, отчаянно борясь с беспамятством и бредом. – Это было рядом с Аргоссой. Девушка, и дракон, и сражение. Эпицентр где-то в горах. Где-то… Княже, приснится же такое! Что же со мной творится, Княже?

– Похоже, мой друг, вы завели прескверную привычку колдовать во сне, – ответил за Каменщика Свальд, не скрывая беспокойства. – Если так пойдет дальше, вам не останется иного пути, кроме как вернуться в Аргоссу и восстановить самоконтроль. Вернее, разъяренные горожане не оставят вам выбора.

Они еще помолчали, выжидая, когда у Темного пройдет очередной приступ тошноты. Эрей закашлялся и опять запросил воды.

– Столица сильно пострадала? – едва отдышавшись после жадного глотка, спросил он.

– Все Храмы целы, устоял дворец. Центральный город подвергся малым разрушениям, лишь по бульвару теперь змеится трещина, горожане утверждают, что она ведет в саму преисподнюю, – Истерро негромко рассмеялся. – А вот трущобы Заречья приказали долго жить, и бедный люд бунтует не на шутку. Вас боятся, а потому не смеют прямо угрожать, идти на Цитадель с осиновым дрекольем, но шумят и дерутся с гвардией. Святая вода в городе подорожала не на шутку, и серебро у ювелиров кончилось в считаные часы.

– Серебро против мага? Забавно.

– Кто-то распустил слухи, будто в башне вы держите монстра, огромного змея, крадущего людей для темных ритуалов, – вмешался Свальд. – И говоря по чести, среди пепла я обнаружил пару чешуек с обрывком змеиной кожи.

Эрей кивнул:

– Все верно. Это змей. Он душил меня, я опрокинул светильник и поджег свою руку, чтобы освободиться.

– Боже Ушедший! – хором ужаснулись монахи, осеняя себя Единой чертою. – Откуда вы его взяли? Хороша домашняя зверюга!

– Терпеть не могу змей, – покачал головой маг. – Где Дэйв?

Светлые переглянулись, Свальд пожал плечами:

– Сказать по правде, нам было не до него. Целькон не объявлялся, советник, а мы не искали. Должно быть, вы сами отослали его перед ритуалом, ведь цельконы также не терпят змей, сказывается волчья натура.

– Сколько дней я лежу без сознания? – задал маг следующий вопрос.

– Шесть, – вздохнул Истерро, – поверьте, при таких лекарях и столь упорной опеке это очень-очень долгий срок…

– Почти седмицу, – оборвал его причитания маг и задумался. – Плохо дело, – наконец пробормотал он, разговаривая сам с собой, – действительно долго. Яд искали?

– Разумеется, учитывая слухи об огромной гадине. Яда оказалось немного, в основном он обнаружился в открытых ранах, на ошметках кожи, – с долей раздражения отозвался Свальд, а Истерро подхватил:

– С вашей внутренней защитой вообще сложно что-либо утверждать наверняка, советник!

– Правда, – согласился Эрей и мысленно потянулся к Аргоссе, к той области Высшей Сферы над замком, где соорудил себе магический тайник. Неуловимым жестом открыв чаропорт и выудив из множества артефактов крохотный граненый флакончик, маг откупорил его и вложил в руку Истерро:

– Мне нужна одна капля под язык, справитесь?

Светлый с волнением осмотрел флакон и уточнил дрожащим голосом:

– Это экстракт шипа глиссарха?

Эрей кивнул.

– Я… Я не смогу! Руки ходуном ходят.

– Дайте мне, настоятель, и отвернитесь от греха, зрелище неприятное! – вмешался менее впечатлительный Свальд. – Открывайте рот, любезный друг мой, раз решились, и готовьтесь к худшему.

Маг покорно открыл рот, подняв к нёбу язык, и опустил его, едва почуял невыносимую горечь. Он заметил, как поспешно отпрянул Свальд, и все тело скрутила судорога, он впился длинными пальцами в смятые простыни, в деревянный каркас походной кровати, его выгнуло дугой, по губам пошла пена, и распухающий язык едва не выбил стиснутые зубы. Глаза полезли из орбит, крик будто кровь пошел горлом, новые судороги сорвали мага с кровати. Он упал на пол, в холодный пепел, и затих между жизнью и смертью.

Истерро кинулся к нему, но многоопытный звездочет удержал, успокаивая как ребенка:

– Ну я же просил вас, брат мой: отвернитесь! Данный экстракт весьма опасен своей двойственностью: как многое в нашем мире, он одновременно и противоядие, и яд, все дело лишь в дозировке. А симптомы одинаковы, нужно выждать. Вот, смотрите, ему уже легче! Нашего советника и двумя каплями не убить, даже в таком плачевном виде!

Скрючившись на полу, маг понемногу приходил в себя, едва слыша наставления Свальда сквозь невыносимый гул в ушах. Виски готовы были лопнуть под натиском взбесившейся крови, все тело колотило в ознобе, но разума и Сил хватило, чтоб вскрыть вену ритуальным ножом, пуская кровь. Потом его все-таки вырвало выпитой водой, и боль, будто выйдя наружу, наконец отпустила. Он глубоко вздохнул и улыбнулся уголками губ:

– Сильная штука. Чистая. Работа на алмаз.

Оба светлых тотчас кинулись поднимать его. Истерро спешно принес теплой воды, они принялись отмывать измученное тело мага от нечистот, а он покорно принимал их заботы, не позволяя раздражению прорвать барьер благодарности.

– Теперь вам нужно поспать, мой друг! – приказал Свальд, готовя чистые простыни, но маг перебил:

– Теперь мне нужна моя фляга. Где она?

– У меня! – Истерро поспешно протянул бесценную вещь хозяину. – Я взял ее, пытаясь помочь!

Маг иронически выгнул бровь, но ничего не ответил. Оправдания, идущие вперед обвинений, наводили на забавные мысли. Не разжимая губ, он наговорил заклятье, и пробка сама упала в узкую ладонь. Ввиду экстренной ситуации Эрей позволил себе два умопомрачительных глотка и улыбнулся шире, от души, отпуская миру все грехи. Светлые стояли рядом и завидовали изо всех Сил, невольно облизывая губы. Эрей не счел необходимым предложить им глоток-другой и закупорил флягу, потом упал на подушки и облегченно прикрыл глаза.

– Волей советника Императора, его наместника в городе и стране, передайте пострадавшим от землетрясения, – сонно проговорил маг, с усилием удерживаясь на плаву между сном и явью: – Все разрушенные дома будут отстроены заново за счет казны и моих личных вложений! Созовите мастеров по дереву и начните работы, это успокоит люд и заставит терпеливо ждать. Распределите бездомных по храмовым приютам, там они не посмеют буянить, окажите им помощь врачебную и духовную… Все.

– Последние распоряжения излишни, – пожал плечами Свальд, обращаясь к спящему магу. – Неужели мы настолько черствы душами и лишены сочувствия, что не в состоянии решить проблемы страждущих? Как же не любите вы Братство, мой бедный друг, чем мы вам так не угодили?

Ответом ему была тишина и ровное дыхание пациента. Свальд улыбнулся этой тишине и положил руку на плечо Истерро:

– Оставайтесь с ним, настоятель, я же пойду в город и возвещу волю наместника людям. Хотел бы я знать, что произошло шесть дней назад, здесь и в неведомых нам горах недалеко от Аргоссы, откуда взялись змей, и девушка, и дракон. Даже из нижнего мира я слышу негодующий рокот Океана, мне страшно, но звезды молчат, отказываясь освещать грядущее, и мне тяжело, будто я ослеп и оглох. Лишь одно я знаю наверняка: нашему другу они сулят сплошные неприятности. Если только не станет ему щитом Эя Лорейна.

Свальд сжал плечо Истерро и застучал котурнами по узкой винтовой лестнице, ведущей из башни, оставив монаха сторожить сон Эрея Темного.

Уже через день маг смог самостоятельно выйти из башни, опираясь на руку монаха. Покалеченное плечо покоилось в надежной перевязке, сводящей порванные сухожилия и собранные по ошметкам мышцы. Ему чертовски не хватало Дэйва, но преданный целькон исчез, не отзываясь на магический призыв, а потому пришлось идти пешком. Неторопливо, поминутно останавливаясь, Эрей шел по улицам, а молва летела впереди него, разгоняя неспокойный люд, заставляя двери и ставни закрываться на засовы и замки. Страх парализовал полуразрушенный город, вынуждая горожан жаться к храмам Единого, ища убежища и защиты у Братства.

В гробовой тишине, ласкавшей уши, в совершенном безлюдье маг дошел до дворца, улыбаясь с грозовым весельем. Подобная Столица ему нравилась, ноздри раздувались, ловя растущий запах страха, запах добычи, покорно подставляющей выю. Столица становилась его территорией, законным логовом, и мелкому зверью, забившемуся в норы, требовалось время, немного, малая толика, чтобы выползти и пресмыкаться у его ног…

– Что с вами, советник? – осторожно спросил чуткий к чужим настроениям Истерро.

Эрей не ответил. Он знал, что так и будет, он был уверен, получив приказ Императора, что в итоге пожнет лишь страх и слепую покорность, и станет виновником всех мелких бед озлобленных горожан. Что дни его правления нарекут Темным игом, всех детей, рожденных в этот срок, сочтут проклятыми, и все знамения – дурными. Он не мог предвидеть катастрофы и разрушения, ускоривших покорение города, но…

– Что с вами, советник? – уже настойчивей спросил монах, и в голосе его зазвенела светлая магия. – Отвечайте!

Эрей резко, по-звериному развернул к себе Истерро и прищурил злые, темные, как бездна, глаза:

– Ничего. Я размечтался, – голос был чужим, не слушался, хрипел, но от этих звуков стало легче и наваждение сгинуло.

– Похоже, вы и меня решили напугать, – осторожно вздохнул Белый брат, сморщившись, точно древесный гриб. – Если вы отпустите мое плечо, я буду бесконечно признателен.

Эрей покосился на руку монаха и неспешно разжал ладонь.

– Простите, – с насмешкой сказал он Истерро, – я помял вашу сутану.

– Вы мне чуть кость не сломали в благодарность за лечение и заботу! – укорил монах, растирая предплечье. – Что до синяков, сойдут они нескоро! А я и так похож на пугало от долгого сидения в башне! Волосы спутались, кожа огрубела…

– То ли еще будет! – ободряюще фыркнул маг и вошел во дворец, минуя окаменевшую стражу.

– Вы самый несносный маг из всех, кого я встречал! – изумленно оглядываясь и морща лоб, заявил Истерро, пока они поднимались по мраморной лестнице вестибюля в первую приемную государя. – У меня, правда, невелик опыт общения с темными магами, но среди светлых встречаются крайне неприятные личности, так вот вы…

Эрей замер на месте и жестом приказал ему замолчать. Монах тотчас смолк и еще раз оглянулся, потом как-то беспомощно взглянул на мага и кратко вздохнул, поджав губы. Темный насторожено осмотрелся, с Силой втянув в себя воздух, поудобнее перехватил посох здоровой левой рукой и спросил, не глядя на Истерро:

– Сколько еще во дворце Светлых кругов?

За их спинами явственно обозначалось синее свечение, разгораясь все ярче.

– Подождите секунду! – попросил Истерро, стискивая виски, крепко зажмурился и ответил:

– По пути в тронную залу – десять, в покои Императора – шесть, восемь на лестнице в обеденный зал, дальше сложно подсчитать, они пересекаются и дополняют друг друга.

– Весь дворец изрисовали! – подытожил маг, чувствуя нарастающий зуд под ногтями. – Чей Круг за спиной?

Истерро вслушался и слабо прошептал:

– Самого Диксота. Он вернулся в Столицу пять дней назад.

Эрей хищно оскалился и качнул головой:

– Забавно. Так передайте Диксоту, что я намерен выслушать Совет Братства в приемном покое. Диксот хочет удержать меня? Что ж, поборемся один на один.

– Исполнено, – поклонился советнику Истерро. – Простите, я не знал…

– Неважно. Но вам лучше отойти к своим.

Истерро постоял в нерешительности, но подчинился и отступил к колонне.

Маг улыбнулся уголками губ и в мощном развороте махнул посохом. Запрятанная в наконечнике руда прорезала бесценный паркет, высекая окружность, вырисовывая Темный круг посреди широкого Светлого. Опорными вехами легли процарапанные наспех руны. Неловко придержав посох плечом, Эрей запустил пальцы в мешочек у пояса, безошибочно выбирая нужные камни, растирая их в мелкую пыль, и Круг вспыхнул алым пламенем, отгораживая хозяина от внешнего мира, даруя неразрывную связь с Целеной. В тот же миг в покой ворвались монахи, ведомые новым Гласом Рудознатца, ринулись на мага, но отшатнулись при виде огня.