Мотнув головой, девушка отогнала неприятные мысли. Первый урок в академии она усвоила. Пока никто не будет знать, что представляет собой Микаэлла де Блитц, ходить по территории стоит, увесившись щитами, словно побрякушками, и постоянно держать наготове пару блокирующих заклинаний. Но больше никаких столкновений не произошло. Адептов было еще мало. Большинство предпочитало приезжать перед самым началом учебы. Чтобы так заранее – или те, кто добирался из дальних мест, и тут как повезет с попутными телегами, или те, кому больше некуда было пойти. Ну, или как сама Мика, если сбегали из отчего дома при первой возможности.

Прогулка по территории помогла найти все учебные корпуса. Все-таки расположение их имело под собой систему, и Мика быстро ее поняла. Отдельно – общежития, потом большой административный корпус, где, помимо всего, находилась астрономическая башня. Хозяйственные корпуса, включая библиотеку и столовую, корпуса учебные и стадион. Самым неприятным сюрпризом стало то, что столовая, как и библиотека, была еще закрыта. И открываться должна была через неделю. Девушка ознакомилась с объявлением, после чего вздохнула и отправилась в свою комнату.

Разумеется, без денег ее не оставили. О нет, леди Женевьева не могла отпустить свою внучку, не вручив ей увесистый кошель. Вот только наполнен он был отнюдь не золотом. Много меди и немного серебра – вот те средства, на которые внучка должна была существовать до того дня, как им выдадут стипендию. Разумеется, положение можно было исправить, надо только регулярно навещать бабушку, посещать вместе с нею некоторые мероприятия. И, разумеется, давать полный отчет, что и как она делает. И, если ее отчет не совпадет с отчетом доносчика, ей будет плохо.

Мика скривилась. Ну, уж нет. На поклон к бабке она не пойдет. А вот навестить ближайшую к академии лавочку не помешает. Не все же обучающиеся происходят из родовитых семей. Есть и простолюдины, которые вынуждены экономить на всем. Уж как-нибудь продержится она до тех пор, пока столовая не откроется. Кажется, Анья, их горничная, убирала в сумку какой-то сверток. Надо будет посмотреть, что там. От слуг девушка подвоха не ожидала. В отличие от бабушки, она обращалась с ними достаточно вежливо и ласково, и те отвечали взаимностью.

Вернувшись в свою комнату, Микэлла еще раз заглянула в сумку. Так и есть, сверток, переданный горничной, все еще оставался в ней. Темная ткань сливалась с темной подкладкой сумки, потому и осталась незамеченной, когда все остальные вещи вытаскивались и раскладывались по местам. Девушка вытащила его, уже понимая, что надежды на пирожки или курочку от поварихи не оправдаются. Слишком легким он оказался. Но, когда Мика развернула контрабанду, то настроение ее резко улучшилось. Анья положила молодой госпоже ее любимый чай, присовокупив адрес лавки, стоимость и название сбора.

Следующим более чем тщательному изучению подвергся кошель, полученный от бабки. Девушка вынуждена была признать, что леди Женевьева подошла к вопросу укрощения внучки основательно. Видимо, она успела выяснить, что первую неделю адептам придется неделю добывать пропитание самостоятельно. Кто-то привозил на это время еду с собой, кто-то брал деньги, чтобы покупать продукты или обедать в таверне. Кто-то, но не Микаэлла де Блитц. Бабушка передала ей такую сумму, что хватило бы на пирожное в одном из тех кафе, куда девушку иногда водили, ну или один хороший обед в обычной таверне. Потому что прожить на двадцать серебряных монет в течение недели, если и было возможно, то людям, которые обитали в трущобах и привыкли питаться тем, что не ели нормальные люди.

– Ну, нет, леди Женевьева, – зло произнесла Мика. – Если вы думаете, что я приползу обратно, ошибаетесь.

Взяв часть оставленной суммы, девушка отправилась на поиски недорогой студенческой лавки, где можно будет разжиться самым простым хлебом. Какая разница, какого качества продукты покупать, если во время путешествий исследователям приходится питаться, чем боги пошлют. И хорошо, если при жизни оно плавало, летало или бегало. Хотя, бывали случаи, когда в пищу приходилось использовать змей и насекомых. Точнее раньше приходилось. Сейчас не так много неизведанных территорий, поэтому можно было договариваться об отправке дополнительных обозов. В любом случае, отправляться в сад и искать там жуков, которых можно съесть, в планы девушки не входило. Было решено начать с чего-то более естественного.

Лавки нашлись почти сразу у входа в академию. Мика благополучно прошла мимо магазинчиков, где продавали книги, заглянула туда, где можно было купить тетради и карандаши, посмотрела на цены и решила на обратном пути обязательно зайти. О бесплатных принадлежностях никто не говорил. А бабушка не озаботилась купить внучке даже того минимума, что требовался в колледже.

Продовольственные лавки располагались в самом конце улицы. Девушка оценила внешний вид заведения, рассчитанного скорее на людей с нищенским достатком, чем на адептов академии, после чего вошла внутрь.

Как ни странно, внутри лавка выглядела лучше, чем снаружи. Нет, там не было богатой обстановки, полок, ломящихся от товаров, вымуштрованных слуг. Чистое помещение, с простыми витринами вдоль стен, широкий прилавок, достаточно места для покупателей. Цены соответствовали помещению. Девушке пришлось немного подумать, прежде чем сделать покупку. Не глядя в сторону иных товаров, Мика сразу принялась изучать, какой хлеб имеется в наличии. Из лавки она выходила с большим пакетом. Понятно, что купленной еды не хватит на всю неделю, и вообще рацион из хлеба и чая не отличался ни питательностью, ни разнообразием, но выбора не было. Вряд ли будущие однокурсники будут подкармливать мисс де Блитц. С учетом неприязненных взглядом одного адепта и агрессии другого, можно рассчитывать разве что на их злорадство.

На обратном пути девушка все-таки зашла за тетрадями. Остаток меди был потрачен на самые дешевые из серой бумаги. Больше денег не было.

– Микаэлла де Блитц, вот уж не ожидал вас тут встретить, – раздалось от входа.

Девушка повернулась, быстро проверяя, все ли щиты активированы, или что-то успело пропасть из-за потери концентрации. Но нет, все было в порядке. А на пороге лавки она увидела того молодого человека, чей неприязненный взгляд встретил ее по приезду в академию.

Микаэлла не спешила с ответом. Раз этот человек знает ее, значит, он должен быть посвящен и в правила этикета. Девушка из известной семьи никогда не заговорит с незнакомцем, разумеется, исключая случаи неприкрытой агрессии. Да, можно отговориться тем, что они были уже когда-то знакомы. Но это самое когда-то тоже имеет срок давности. Поэтому, если десять лет назад они играли в одной комнате, это не имеет никакого значения. Они не были представлены официально, а больше нигде и не встречались. С визитами у бабушки молодой человек не был замечен, а сама Мика нигде не бывала. Если же он считает, что она слышала о нем во время учебы, то ошибается, она и своих-то одногруппников не всех успела узнать, что уж говорить об остальных.

Дернув плечиком, девушка забрала свои покупки и отправилась на выход. Юноша посторонился. Конфликт при свидетелях явно не входил в его планы. В последний момент на лице его мелькнуло что-то вроде удивления, сменившегося тут же равнодушной маской. Но этого адептка уже не видела. Продавец и вовсе предпочел промолчать. Адепты бывают разные, а вот лавочки разносят, если что не так, одинаково. Ему же не хотелось подобного развития событий до того, как большая часть товара переместиться со склада в комнаты студиозусов.

Вот только, судя по решительности, с которой был настроен молодой человек, продавцу явно надо было готовиться если не к неприятностям, то к вопросам. Отвечать на них не желательно, а не ответить не получится. Так и вышло.

– Могу я поинтересоваться, что у вас приобретала юная леди? – приблизившись к прилавку, спросил посетитель.

– Письменные принадлежности, – несколько обреченно ответил продавец.

– А подробнее, – продолжил настаивать юноша.

Мужчина подумал и решил, что проще рассказать самому. Видимо, девушка из очень влиятельной семьи, а этот человек призван присматривать за ней, сделал он такой вывод. И лучше никого не злить, потому что проблемы, которые могут создать люди со средствами, куда страшнее, чем разоренная адептами лавка.

– Юная леди приобрела несколько тетрадей по две медных монеты, набор карандашей за пять медных монет, перо и переносную чернильницу. Всего она оставила тридцать медных монет.

Посетитель нахмурился, но свои мысли оставил при себе. После чего приобрел то, ради чего пришел, и покинул помещение. Хозяин не сдержал вздоха облегчения, после чего поспешил в подсобное помещение. Кликнув сына, он начал переносить наиболее хрупкие предметы в подвал. Пусть потом ходить не так удобно, но мало ли, что произойти может. Так хоть товар целее будет.

Леди Женевьева наблюдала за внучкой из окна небольшого кафе. Весь ее вид выражал напряжение. Дворецкий, сидевший напротив, спокойно поглядывал в окно и с деланно невозмутимым видом пил чай. Для него сам факт, что он сидит в присутствии хозяйки, изображая ее знакомого, а не слугу, был непривычен настолько, что он уже не мог следить за юной леди, входившей в ворота академии.

Но вот девушка скрылась за воротами. Леди повернулась и посмотрела на своего спутника.

– Митворт, как ты думаешь, я поступила правильно?

– Что отпустили ее в академию? – уточнил слуга.

– Что оставила ее фактически без средств, – внесла ясность женщина.

– Вас виднее, леди, – чуть склонил голову дворецкий.

– Я много думала об этом, – словно не слыша ответа, продолжила она. – К сожалению, слишком много я сделала такого, что оттолкнет людей от внучки, надеясь, что ей не придется учиться в академии. Но Мика поступила по своему. Она не просто поступила, она поступила на такой факультет, куда попасть практически невозможно.

– У нее ваш характер, леди, – заметил Митворт. – Она, как и вы, умеет добиваться поставленной цели.

– Да, этого у нее не отнять, – леди Женевьева вздохнула, потом перевела взгляд на чашечку кофе и сделала глоток. – Но я беспокоюсь, как ее примут другие адепты. Все-таки она не просто студентка из богатой семьи. Она – де Блитц.

– Но вы постарались сделать так, чтобы ваша внучка ничем не отличалась от остальных, – почтительно произнес дворецкий.

– Надеюсь, Митворт, – женщина снова повернула голову в сторону окна, и неожиданно напряглась. – Митворт, это же молодой де Сентан. Он тоже поступил в академию? Но как? Куда? Ты же наводил справки по моей просьбе?

– Да, леди, – мужчина допил свой чай. – Он будет учиться вместе с леди Микаэллой. Перед этим мастер Рикьярдо успел закончить факультет боевых магов и пройти вместе с ними стажировку. Предполагалось, что он поступит на службу в корпус паладинов, как и его отец, но исследовательская деятельность привлекла его больше.

Леди Женевьева некоторое время задумчиво смотрела в окно, после чего произнесла:

– В любом случае это будет полезно. Если не для нас, то для них.

После чего поднялась и направилась к выходу. Митворт оставил на столе несколько монет, после чего поспешил за своей хозяйкой. На крыльце он осмотрелся, убеждаясь, что юная леди де Блитц их не заметит, после чего поспешил за госпожой.

Уже из экипажа он успел увидеть, как Микаэлла покинула академию и свернула на одну из узеньких торговых улочек, что кольцом окружали академию. Многочисленные лавочники торговали всем, что только может потребоваться адептам, преподавателям и администрации от редких ингредиентов для артефактов и зелий до продуктов, канцелярских товаров и сотен видов алкогольных напитков, без употребления которых не обходится учеба ни в одной академии.