И если о плате по контракту я мог и напомнить, то об обещанной премии напоминать было как-то неудобно: вдруг человек передумал и решил, что твоя работа не стоит особого поощрения. Под словом премия, как правило, подразумевается часть зарплаты, которой начальство может лишить за какие-нибудь косяки; здесь же, в корпорации «Инсауро», премия – это именно награда за хорошо выполненную работу.

– Если вы забудете, я напомню о премии, – Эйра как будто прочитала мои мысли.

– Да, спасибо, Эйра, – отозвался Юджин. – Искандер, у вас… несколько потерянный вид. Вы устали или что-то случилось?

Предположение о том, что пробежка в сотню километров и довольно затяжной бой могли меня утомить, было довольно странным, ведь непосредственно Юджин занимался моим изменением, и он как никто в курсе моих ресурсов.

– Нет, ничего… Так, повздорил с охранниками у ворот. Заметил, что стал несколько резко реагировать на придирки городской стражи.

– Стал раздражительным… ага! А к нашему психологу давно обращался?

– Вообще ни разу не обращался.

– Сходи, обязательно сходи! Завтра же. Я сам сообщу ему о твоём визите.

– Послезавтра, – поправил я. – Завтра я на дежурстве.

– Хорошо!

Глава 8

Добравшись наконец до своей комнаты, я привел себя и своё снаряжение в порядок. Благо сделать это совсем не сложно: закинул доспехи, одежду и прочую амуницию в блок очистки – и через десять минут всё уже чистое и сухое. Тут невольно порадуешься тому, что я попал в развитый техно-магический мир, а не в какое-нибудь средневековье, а то сидел бы сейчас и оттирал доспехи, состоящие из кожи и металлических пластин, какой-нибудь ветошью. Да и самому пришлось бы отмокать в каком-нибудь чане с водой, хорошо, если горячей, а не принимать душ – сначала с дезинфицирующим очищающим раствором, а потом обычный.

Меч, правда, я почистил по старинке, вручную, с той самой промасленной ветошью, ибо прав Норман: оружие свое нужно любить и уважать!

Все эти процедуры заняли не больше получаса. Ещё полчаса ушло на то, чтобы сходить в столовую и основательно подкрепиться. Время было уже послеобеденное, так что трапезничал я в гордом одиночестве, устремив бессмысленный взгляд на шкаф пищевого синтезатора – нашего кормильца и поильца.

Пока занимался всем этим, проанализировал своё поведение за последние несколько дней… и решил, что просто устал. Я ведь не занимаюсь ничем, кроме выполнения контрактов, тренировок и дежурств. Всё это, конечно, небезынтересно, ну кроме дежурств разве что. Оони, как правило, проходят – скучнее не придумаешь: стоишь себе на посту и думаешь о своём, вяло наблюдая за вверенным тебе объектом, например, центральным входом в корпорацию «Инсауро». И так двенадцать часов! Ну ещё было пару раз: помогал стражникам с расследованиями. Это интересней, но тоже не фонтан: я ведь там выполнял сдвоенную функцию собаки-ищейки (обоняние изменённого позволяет) и отряда силовой поддержки, которая в обоих случаях не пригодилась. Если бы я вёл следствие – тогда да, интересно, а так…

Контракты и тренировки интереснее, но и их отдыхом даже с большой натяжкой не назовёшь. Вот я и решил, что просто устал. Не физически, конечно – физическая усталость снимается обычным сном, – а морально, и надо просто расслабиться. А потому решил поспать пару часов, а вечером отправиться в «Пьяный Василиск». Посидеть выпить, поболтать с наёмниками и другими изменёнными.

Что, конечно, не отменяет моего визита к мозгоправу корпорации: этот визит, после того как Юджин сообщил о нем психологу, для меня носит не рекомендательный характер, а скорее недвусмысленное распоряжение. Но всё же провести вечер в компании, где на тебя никто не смотрит или как на человека второго сорта, или как на бешеную собаку, да ещё и с кружечкой-другой пива или чего-нибудь покрепче, точно лишним не будет!

* * *

В «Пьяном Василиске» сегодня было довольно многолюдно: в центре зала, сдвинув вместе несколько столиков, что-то отмечала группа смутно знакомых мне наёмников; небольшие компании что-то обсуждали в дальнем конце зала. Похоже, там встречались заказчики и работники, так сказать, меча и топора, очень уж разные люди сидели за одним столом: вот дорого одетый толстяк с добродушным лицом, а напротив него – явный головорез.

Умник тоже был здесь. Он и его приятель Тарак заняли столик по соседству с празднующими наёмниками и иногда обменивались с ними репликами, судя по настроению, шутя и подначивая друг друга.

– Привет. – Я подсел за столик к Умнику и Тараку.

– О! Искандер! Здорова. – Тарак дружески хлопнул меня по плечу. – А ты нечасто составляешь нам компанию!

– Есть мнение, что мне нужно больше расслабляться, – пожал плечами я. – Вот я и решил начать с сегодняшнего вечера.

– Вот это дело! Гуляем!

Тарак – немного простоватый, открытый и дружелюбный здоровяк, изменённый первой серии, как и Умник. Бангоры, к расе которых относился и Тарак, вообще отличались простотой нравов, если дело не касалось их религиозных культов и кодекса чести, который, впрочем, тоже был не особо сложен.

Несмотря на то что мы с Тараком виделись всего несколько раз и лишь однажды выполняли вместе несложный контракт, меня он считал чуть ли не лучшим своим другом, что несколько смущало. Но в целом его общество мне нравилось. Да и для того, чтобы расслабиться за кружкой горячительного, простоватый бангор с его незатейливым юморком и проницательный, умный и ироничный Умник – отличная компания.

– Дорри, детка! – перекрикивая музыку и гомон посетителей таверны, прокричал Тарак. – Принеси нам пару бутылок чего-нибудь покрепче и ещё отбивных!

Дорри, чуть полноватая рыженькая и очень милая официантка, поймав взглядом голосящего Тарака, кивнула в знак того, что приняла заказ. А увидев рядом с бангором меня, заулыбалась и помахала мне рукой. Я улыбнулся ей в ответ и кивнул в знак приветствия.

– Хороша чертовка! Хоть и тувлар, – покачал головой Тарак, похоже, принявший улыбку на свой счёт.

Романтические отношения между представителями разных рас – не редкость; хотя стандарты красоты у бангоров, тувларов и квейтринов сильно разняться, но все мы люди, все мы человеки. А вот смешанные браки, насколько мне известно, почти не встречаются, и дело здесь совсем не в каких-то предрассудках: просто совместные дети у представителей разных рас – это большая редкость, всё же различия тут гораздо больше, чем цвет кожи и разрез глаз.

– Я продал кристалл, который мы взяли с уробаса, – оповестил меня Умник. – Деньги делим так же, как и остальную прибыль с рейда?

Я молча кивнул. Прибыль с рейда в заражённые территории мы договорились делить пополам. Конечно, уробаса я прикончил без какой-либо помощи со стороны Умника, но без него я вообще не получил бы никакой прибыли, так как попросту не знал, что из уробаса можно вытащить кристалл-накопитель – так что такая делёжка вполне справедлива.

Умник тоже кивнул, и через пару секунд «система» оповестила меня о том, что на мой счёт поступил перевод.

– И вот остатки – думаю, наличность тебе не помешает. – Умник с присущим ему педантизмом выложил на стол передо мной стопочками монеты разного достоинства:

Пара стопок крестов – самые мелкие как по размеру, так и по ценности. С обеих сторон монетки изображён крест, отсюда и название. Ничего общего с христианским распятием: прямой равносторонний крест, заключённый в окружность – символ главенствующей в этом мире религиозной конфессии, церкви света.

Стопка монет побольше как размером, так и номиналом – кредитов. Один кредит по стоимости равен десяти крестам. С одной стороны изображена цифра 1, с другой буквы КР. Ещё несколько стопок монет разного достоинства и размера, сделанных подобным образом: по десять, пятьдесят, сто кредитов и так до тысячи. Все монеты сделаны из лёгкого и очень прочного металла серебристо-белого цвета, кустарным способом получить такой очень непросто и очень дорого, так что о фальшивомонетчиках в этом мире я не слышал – подделывать валюту оказывается себе дороже. Простая и надёжная защита.

Наличные деньги имеют хождение в мире высоких технологий за счёт разрозненности и удалённости некоторых мест, где обитают люди, и проблем со связью между ними. Территории, поражённые волной АТ-энергии, создают целый букет различных аномалий, препятствующих прохождению сигналов. Причём где-то местность просто постоянно создаёт поле повышенной электромагнитной активности, а где-то и не постоянно! И это один из самых простых вариантов помех.

Вместе с переводом от Умника получилось двенадцать тысяч кредитов – это половина от суммы, за которую удалось продать кристалл. Неплохо за один удачный удар и пару минут мясницкой работы, но если учесть, что уробасов нужно ещё выследить, перебить сопровождающих их гончих, с которых ничего ценного не получишь, а потом ещё и убить быстро и не просаживая энергетический щит, который может выставить это троллеподобное существо – «выхлоп» с такой охоты получается так себе. С учётом того, что за контракт мы с Умником получили по семьдесят пять тысяч и премию по пятнадцать, непонятно, как вообще живут вольные изменённые и зачем они так живут.

Этот вопрос я и задал Умнику:

– Умник, а чем вообще живут вольные изменённые? В смысле – как на жизнь зарабатываете?

– По-разному! – Умник пожал плечами. – Охрана караванов, охота за кристаллами-накопителями, другие мелочи… Вот завтра с Тараком собираемся на вилорогов поохотиться – мяса заготовить для Фелина и «Восточного Полюса».

«Восточный Полюс» – это ресторанчик среднего класса, обставленный в стиле древних путешественников: лакированные панели из тёмного дерева, деревянные штурвалы на стенах и компас на постаменте в центре обеденного зала. Из-за электромагнитных аномалий, окружающих Ньюхоум, стрелка компаса постоянно вращается в произвольном направлении. Я раз бывал в этом ресторане: цены там умеренные, как и отношение к изменённым – умерено-холодное.

– Заготовить мясо? – переспросил я.

– Да, не всё же синтезированный белок жрать. Он по вкусу хоть и не отличается почти, но всё же почти. Думаю, ты заметил, что отбивные в меню как раз из оленины!

– Я просто думал, что эта работа не для изменённых – вилорогие олени, мягко говоря, не самый опасный противник.

– Так и есть! – поддержал беседу Тарак. – Но за стенами один чёрт опасно для простых людей. Да и охотники из них… – Бангор скривился и махнул рукой. – Подкрадутся к стаду, убьют одного вилорога, ну, может, двух, а остальное стадо убежит. А мы бегаем не хуже вилорогов и убьём их столько, сколько нам потребуется! Так что дело несложное: берём платформу, находим стаю, валим оленей, грузим и возвращаемся. Хочешь с нами прогуляться? Сам всё увидишь.

– Нет, мне завтра на дежурство заступать, – отказался я.

– Вот везёт же некоторым! Ему завтра на дежурство заступать, а он сегодня бухать собирается! – Наёмники за соседним столом прекрасно слышали, о чём мы разговариваем. – А меня за такое из стражи погнали. Пару раз с похмела на службу пришёл – и привет!

– Так чего сам в изменённые не пойдёшь? «Инсауро» и первую, и вторую серию делает всем желающим, – спросил кто-то завистника.

– А я бы и пошёл! Не займёшь три миллиона на операцию? Что, нету столько? Вот и у меня нету!

– А ты кредит в банке возьми, – посоветовал ему другой голос.

– Кредит наёмнику?! Под залог твоей задницы, что ли? Она у тебя, конечно, уникально волосатая, но вот кажется мне, больше сотни за неё не дадут!

– Герт, а ты откуда такие подробности о заднице Стива знаешь? Ах вы, шалуны! – Зал огласил дружный гогот наёмников, оценивших немудрёную шутку.

Дорри принесла наш заказ и, стрельнув в меня глазками, умчалась дальше по своим делам. Выпив по первой, мы принялись за еду, и я поинтересовался:

– И сколько вы получите за заготовку мяса?

– За вычетом аренды транспорта, по восемь тысяч – заказ не слишком хлебный, но регулярный.