Муж не сказал Леони ни слова. Когда к нему обращался кто-то из его людей, он только ворчал в ответ. Перед новобрачными поставили поднос с яствами, но ни он, ни она к ним не прикоснулись – Рольф только пил, а Леони не стала бы снимать вуаль при всех.

В зале были еще рыцари, некоторые из них с женами и даже с детьми. Но никто не веселился. Леони знала, что на всех так влияет ее присутствие, и не удивлялась этому: любой почувствует стеснение в компании жалкой запуганной невесты, укутанной с ног до головы и за все время не проронившей ни слова.

В какой-то миг Леони решилась уйти, но тяжелая рука мужа легла на ее запястье и удержала на месте. Больше Леони даже не пыталась. Позже начались танцы, но она не замечала гостей. Леони не решалась посмотреть на Рольфа, и все время глядела на его большую руку, державшую чашу с вином.

Никогда раньше Леони и предположить не могла, что не будет счастлива на своей свадьбе, но так и вышло. Она была подавлена, с трудом сдерживала слезы и мечтала лишь о том, чтобы с ней никто не заговорил.

Она не увидела и не попробовала изысканных блюд, приготовленных поварами Крэвела и Першвика. Подали несколько видов супа с грудинкой, двух поросят, жаренных с трюфелями, трех лебедей, большой окорок в медовом соусе, каплунов и уток, а еще множество соусов и приправ – такого количества зараз Леони никогда не видела. Все мясные блюда приготовили повара Рольфа, не умеющие делать изысканных блюд. А прислуга из Першвика, стремившаяся затмить крэвелскую челядь, постаралась над блюдами из репы, бобов и горошка.

Вишни и яблоки были в компотах, в начинках тортов и стояли в вазах свежими, украшенными цветами из сада Першвика, за которыми Леони ухаживала с такой любовью. Подали десятки разновидностей сыров и вин, а также огромный миндальный пирог с фигурками из сахара сверху и по бокам.

Леони ничего не попробовала.

Было уже довольно поздно, когда Джудит наконец встала из-за стола, чтобы проводить Леони в ее новые покои – это было ее долгом. Рольф к этому часу уже так напился, что даже не заметил ее ухода. Леони мысленно взмолилась, чтобы он к концу торжества оказался вообще не в состоянии посетить ее. Согласно традициям, гости должны помочь новобрачным раздеться, и несколько незнакомых Леони женщин пошли за ней вместе с Джудит и Амелией. Леони решила, что вокруг нее слишком много людей, и попросила всех удалиться.

Оставшись в одиночестве, она быстро спрятала под подушку нож, надеясь, что использовать его не придется. И все же она понимала, что если Рольф не сможет прийти к ней сам, гости ему помогут. Он может появиться в любое мгновение, так что Леони поспешила раздеться и лечь в постель. Вуаль пришлось снять, но полог спальни должен скрыть ее от чужих глаз. А еще Леони распустила волосы, чтобы скрыть лицо.

Леони ждала, дрожа от напряжения, и вот наконец несколько мужчин, едва переставляя ноги, принесли Рольфа д’Амбера к его брачному ложу. Все были пьяными и непристойно шутили, пока Рольф с глухим рыком не выгнал их прочь. Леони спряталась под одеялом и стала прислушиваться к малейшему шороху, тревожно ожидая, когда раздастся звук отодвигаемого полога. Лишь через несколько ужасно долгих минут занавес отодвинулся, и когда тяжелое тело упало на постель, у Леони вырвался сдавленный крик.

Она задержала дыхание и не дышала, пока не начало жечь в груди. Всевозможные кошмарные сцены рисовались в ее воображении, и она съежилась от страха, пока совсем близко не пророкотал его голос:

– Спи. Я не совокупляюсь с детьми.

Леони было все равно, что он имел в виду. Сейчас она спасена. От облегчения она провалилась в сон сразу же, как только Рольф захрапел.

Глава 10

Сознание Рольфа было словно в тумане, но он почувствовал нежное тело, прижавшееся к его груди и бедрам. Амелия никогда не прижималась к нему, даже чтобы согреться. Он вместе с ней уже довольно долго, чтобы это заметить.

Но теперь его сон согревало нежное теплое тело. Он обнял его, поместив ладонь между грудей. Женщина вскрикнула, и он, услышав ее недовольство, убрал руку и отвернулся. Но она прижалась к нему еще крепче. Он пока не понимал своих новых ощущений, но попытался снова обнять ее. На этот раз она не сопротивлялась, и Рольф начал нежно ее ласкать, стараясь не разбудить. Сам он тоже еще пребывал в полусне.

Он касался чего-то незнакомого. Кожа была куда нежнее, чем у Амелии, словно тонкий атлас, и не ощущались выступающие кости. Это было тело с упругими, но округлыми, изгибами, а грудь оказалась более полной и лучше лежала в руке. Рольф никогда раньше не чувствовал подобного…

Он сразу же проснулся. Он же ласкал свою жену, это она его возбудила. Вчера она показалась ему ребенком, но у ребенка таких форм не бывает.

Девушка зашевелилась и повела по его бедрам ягодицами, словно призывая к действию. Она будто пыталась… или не пыталась? Может, она уже проснулась и действительно просит его продолжать? Рольф поразился такой смелости у девственницы, и его тело отозвалось желанием. Несмотря на удивление и неуверенность, он захотел ее.

Она смогла. Она пробудила его страсть, а ведь он даже не знал, как она выглядит, и подозревал худшее. Рольф молил судьбу о такой возможности. А в темноте он мог не видеть ее и исполнить свой долг.

Леони снился очень чувственный сон, пробудивший в ней новые ощущения, о которых она раньше даже не догадывалась. Ей очень нравился этот сон, и она не хотела просыпаться. Но все же он начинал постепенно таять, и Леони наконец осознала, что лежит рядом с каким-то мужчиной, который касается ее в таких местах, где никто никогда ее не трогал. Во сне ей было поразительно приятно, так что даже в голову не пришло как-то связать этого мужчину со своим мужем. От мужа Леони ждала только боли, а этот человек доставлял ей удовольствие.

Тут он коснулся ее израненного лица, и от резкой боли Леони сразу проснулась, схватившись за нож, спрятанный под подушкой.

Рольф не знал, что причинил жене боль. Он лишь намеревался откинуть роскошные волосы с ее лица, чтобы перевернуть девушку на спину и овладеть ею, потому что по участившемуся ее дыханию понял, что она готова ему отдаться. Что-то неприятно кольнуло его в бок, и Рольф смутился. Он не сразу почувствовал боль, а потрогав бок, ощутил липкую влагу.

Леони замерла от страха, когда осознала, что натворила, но потом она нашла в себе силы вылезти из кровати. И тут Рольф взревел.

Он еще не знал, что Леони покинула постель, потому что в это же мгновение выскочил наружу с другой стороны и распахнул дверь в прихожую, где спал его оруженосец.

– Демиан, зажги свет! – завопил он. – И служанку разбуди! Вели принести чистую простыню и развести огонь в очаге.

Леони ринулась к шкафам со своими вещами. Лихорадочно порывшись в тканях, она наконец отыскала ночную рубашку и успела надеть ее к моменту, когда в дверях замелькал свет. Она отвернулась, чтобы затянуть пояс.

И Рольф это увидел, когда Демиан принес свечу. Он наконец-то увидел свою жену, пусть и при тусклом свете, и у него перехватило дыхание. Ростом она была невысока, всего на пару дюймов выше пяти футов, но ее фигура – безупречна. Изящная спина, тонкая талия и прекрасные округлые бедра. Она вытащила из-под рубашки волосы, и те заструились за спиной серебряным водопадом. Боже, со спины ее можно принять за настоящую красавицу.

Леони подошла к кровати, чтобы поднять оброненный нож. Рольф сразу же приблизился к ней и не дал коснуться оружия.

– Мадам, не трогайте это! – велел он, и Леони сразу отпрянула, желая в ужасе скрыться в темном углу комнаты. Как же глупо она поступила, поранив его, потому что из-за этого ей снова достанется. Она лишь ухудшила свое положение.

Рольф сердито уставился на нее, гадая, что она собиралась сделать своим крохотным ножом. Таким коротким лезвием его всерьез не поранить. Ее порез был как укол булавки по сравнению с ранами, полученными в боях. Быть может, она и не собиралась его ранить, и так получилось случайно. Тем не менее она взяла с собой в постель нож, и зачем же?

Вдруг он подумал: уж не хотела ли она в нужный момент поранить себя, чтобы оставить кровь на простынях, потому что в противном случае ее бы не было? Какая глупость. Рольфа не волновало, девственница она или нет, но ему не понравилось, что она собиралась его обмануть.

И ему было неприятно оттого, как пришедшие заменить простыни служанки посмотрели на него и на его жену. Он понял, что они подумали о том же, о чем и он. Разумеется, уже завтра этот случай станет объектом всеобщих насмешек.

– Демиан, – распорядился Рольф, пока служанки разжигали огонь, – найди самую плотную ткань, чтобы перевязать порез. Пусть на простынях останется кровь только моей жены.

Он услышал вздох из темного угла, но даже не взглянул в ту сторону. Пусть ей станет стыдно, она это заслужила. Если утром на простынях не окажется крови – доказательства ее чистоты, – пусть живет опозоренной.

Леони похолодела, услышав его приказ, и принялась гадать, что именно он собирается с ней сделать. Ее поразило, что он прямо при всех заявил, что собирается наказать ее до крови, и вдруг захотелось получше рассмотреть этого презренного человека. Она чуть приподняла голову, чтобы появилась возможность рассмотреть его единственным здоровым глазом. Он не смотрел в ее сторону, и Леони осмелилась задержать на нем взгляд, пока он был хорошо виден в свете огня.

Он сел на стул возле очага, по пояс укутавшись простыней. И это ее муж? Ну уж нет. Как же несправедлива судьба: стать женой такого молодого и красивого мужчины, но чувствовать к нему только ненависть.

Леони поняла, почему его называют Черным Волком, хотя на его знамени изображен серебряный волк на черном фоне. Все потому, что у него смуглая кожа, черные волосы и глаза. Тело его тоже покрыто черными волосками, особенно густыми на груди. То, что Леони увидела, показалось ей привлекательным. Да что там, от вида его тела у нее перехватило дыхание: невероятно мужественное, крепкое, точно камень, крупное и мощное, внушающее страх. Особенно трудно было отвести взгляд от его лица в обрамлении черных волос, завивавшихся на шее, лбу и висках. Сейчас Рольф сжал губы от гнева, но они все равно были полными и чувственными. Широкие брови, красивый прямой нос, квадратный подбородок, свидетельствующий о решительном характере, – вот каким был Рольф.

Его лицо необыкновенно красиво. Тем грустнее оттого, что под ним прятался такой холодный, жестокий и мстительный зверь. До слез обидно, когда у человека лицо ангела, а сердце дьявола.

Пока Демиан перевязывал порез, Рольф почувствовал на себе взгляд жены. Он посмотрел в ее сторону, но увидел лишь сжавшееся тело, скрытое покрывалом из серебряных волос. Ему сразу вспомнились ее стоны удовольствия, когда она позволила ему ласкать себя и разбудила его страсть. Поняв, что Леони за ним наблюдает, Рольф испытал те же чувства. Желание обладать ею было до боли сильно.

Рольф прикрикнул на Демиана, чтобы тот поскорее ушел. Когда оруженосец закрыл за собой дверь, оставив новобрачных наедине, Леони охватила нервная дрожь.

– Возвращайтесь в постель, леди Леони.

Его хриплый голос звучал негромко, но в воцарившейся в комнате тишине Леони показалось, что он едва не закричал на нее.

Она поспешила к кровати, и Рольф улыбнулся, наблюдая за ней.

– Снимите рубашку, госпожа.

Леони застыла, не в силах пошевелиться от ужаса.

– Господин, я…

– Можете скрыться за пологом, – нетерпеливо прервал ее он. – Мне нет нужды вас осматривать.

Леони воспользовалась такой возможностью и задернула полог. Услышав шелест упавшей на пол рубашки, Рольф усмехнулся. Не теряя больше ни минуты, он загасил свечи и присоединился к жене.

Леони лежала на дальнем краю постели, спиной к нему, и Рольфу пришлось потянуться к ней. Он пододвинул ее к себе, на середину кровати, и заметил, что девушка дрожит.

– Вам холодно?

Леони ни за что не признала бы, что боится.

– Да, господин.